— Одна из причин учиться в этой школе, — заметила Степанова, увидев мой восхищённый взгляд.
— Это точно, — протянула я.
— Раздевалка и душ здесь, — Аня проводила меня в помещение сбоку.
Я зашла в индивидуальную кабинку и развернула пакет. Красный сдельный купальник с тёмно-синей эмблемой школы и голубая резиновая шапочка.
Когда я вышла из раздевалки, Аня уже плыла на середине дорожки и помахала мне рукой.
— Давай ныряй уже, Ян!
Я подошла к стартовой тумбочке и надела очки. Флажки над водой слегка колыхались. Тишина и безмятежность воды манила, и я, глубоко вздохнув, прыгнула в воду. Как же хорошо было ощутить невесомость собственного тела, а вместе с тем, казалось, и мыслей, роившихся в голове. Лёгкие движения давались просто и свободно.
С Аней мы встретились на другой стороне дорожек. Рассмеялись, когда я вынырнула и взобралась на тумбочку.
— Тебе идёт смех, — сказала моя новая подруга. — Забей на Лекса и его компанию, просто наслаждайся жизнью и цени выпавший тебе шанс, Янка.
— Я так и пытаюсь сделать, — я улыбнулась. Сейчас и правда казалось возможным так сделать. Вода однозначно вдохновляет меня.
— Ты неплохо плаваешь. Хочешь, я предложу Зое Антоновне твою кандидатуру на соревнования?
— Даже не знаю, — я пожала плечами. — Я никогда не занималась спортивным плаванием, скорее так, для себя, для души, так сказать.
— Что ж, подумай над этим, — Степанова встала, взмахнула руками и снова ушла в воду, а потом и я за ней.
Мне нравилось плыть, наблюдая, как по дну, не отставая, стремится моя тень, тревожимая волнением воды. Аню не видно было, я ушла в себя, она же плавала на соседней дорожке. В очередной раз оттолкнувшись от бортика, я поплыла в обратную сторону, наблюдая за дном и периодически добирая вдох. Устала. Пора уже собираться. Наверное, у Алексея уже закончился факультатив по биологии, от которого меня и Степанову освободили, и мне пора идти, не очень хотелось бы выслушивать претензии от Шевцова, что он меня ожидает.
Вынырнув из воды, стащила очки, и тут мой взгляд упёрся в мужские туфли.
Я подняла глаза. Шевцов стоял, скрестив руки на груди. Ани в зале видно не было.
— Где Аня? — я отошла немного назад, спрятавшись почти по плечи в воде.
— В душе.
— Почему она меня не предупредила? — вопрос был адресован скорее мне самой, чем Шевцову.
— Она торопилась, — Лекс равнодушно пожал плечами.
Он продолжил молча пялиться, и мне стало не по себе. Вряд ли бы Аня ушла без меня, тем более бы не оставила в его присутствии одну намеренно.
— У тебя уже закончился факультатив? Я быстро соберусь.
Под его взглядом было неуютно. Сейчас он не горел той лютой ненавистью, но смотрел так внимательно, что мне захотелось уйти под воду с головой.
— Сегодня домой сама, мне нужно уехать по делам. Маршрут автобуса номер 123а.
Голос холодный, как сталь. И тон такой пренебрежительный, будто его величество король-солнце снизошёл до общения с чернью.
— Понятно.
Он уже собрался уходить, но потом развернулся и добавил:
— И нигде не шарься, сразу езжай домой — отцу необязательно знать, что я уехал сразу после школы.
Вот значит как. У него там какие-то тёмные делишки, а я покрывать его должна. Не сказать о наших разногласиях — это одно, но врать намеренно я не собиралась.
— Не указывай мне, что и как я должна делать.
Ещё шаг назад.
Шевцов сузил глаза и подошёл к самому краю бортика. Присел на корточки и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Бестолковость и бесстрашие — опасное сочетание, Яна.
Он впервые назвал моё имя. Но сделал это так, будто выплюнул самое отвратительное ругательство. От этого жуткого тяжёлого взгляда мне хотелось броситься вплавь к другой стороне бассейна. Вряд ли бы он прыгнул за мной, к тому же плаваю я быстро.
В голове всплыла фотография Шевцова на школьной спортивной доске почёта. Команда «Дельфины». Да уж, толку от моей дилетантской скорости.
Но Лекс и не собирался. Он просто продолжал сверлить меня своим взглядом. Вот вроде бы обычный парень, как у него может быть такой цепкий, колючий взгляд, от которого становится больно почти физически?
Шевцов выпрямился и переложил моё полотенце с шезлонга на поручень у кромки, пропустив пушистую ткань через сильную ладонь.
— До вечера, сестричка, будь хорошей девочкой.
Это что, чёрт возьми, за смена настроения? Сначала прожигал взглядом, а потом будто ни в чём не бывало ушёл. Странный тип этот Алексей. Странный и опасный.
Я выбралась из бассейна, когда он ушёл из зала, и только потом заметила смятую пачку от сока на полу и оранжевую лужицу.
Навстречу мне из раздевалки вышла Аня, вытирая на ходу волосы полотенцем. Слава Богу, цела и невредима. А то кто знает, что у Шевцова в голове.
— Янка, всё нормально?
— Да. А у тебя?
— Тоже. Твой новоявленный братец — настоящий психопат. Я отказалась уйти, когда он припёрся, так он вылил мне на голову пачку сока. Пришлось бежать в душ. Чего он вообще хотел?
— Сказать, чтобы я ехала сегодня домой на автобусе.
Аня хмыкнула, а потом добавила ещё несколько нелестных слов о моём сводном брате.
— Что только в его башке твориться?
— Не знаю, мне и самой интересно.
Глава 17
— Поплавать заскочил?
Рыжая иронично выгнула бровь, уперев руки в бока. Шапочку она уже сняла, и медные космы, выбравшись на волю, пытались снова установить связь с космосом.
Чем-то эта тёлка даже восхищает. Ей всегда было плевать на нас — тех, с кем считались все не только в классе, но и в школе. Обычно новенькие, особенно городские, те, кто поступил в нашу школу по стипендии или гранту, тушуются, боятся. Оно и неудивительно, потому что каждому сразу доступно поясняют, кто тут хозяин. А эта так и не пронялась, сколько бы её не травили. Как в танке. Даже уважать за это стали. Только всё Должанов никак не угомонится, продолжает цеплять её. Уже трахнул бы, и забыли. Хотя, полагаю, об эту даже он может зубы обломать.
— Сгинь, Ирландо.
— Шевцов, — девчонка делает вид, что её прозвище не задевает, — ты, вроде бы как, не выкупил ещё эту школу.
Отпиваю прямо из пакета жижу, именуемую соком. Тереть не могу соки из пакета, но других в столовой не продают. Только берёзовый. Развод в виде воды с сахаром и лимонной кислотой. Подхожу на пару шагов ближе. Девчонка тушуется. Сзади бассейн, спереди я.
— Ань, — прошу по-доброму, — тебе не пора? Мне надо с сестрёнкой поболтать.
