Он прав. Его бокал действительно оставался налит вполовину. Мне даже стало как-то стыдно, что и я не придержалась того же принципа.
Рома отдал телефон, взял меня за локоть и потащил к машине. Красный «Мерседес» приветливо пиликнул, когда его хозяин разблокировал двери. Я села в салон всё ещё злая на Романа за выходку. Почему он вообще позволяет себе так вести себя с людьми?
— Пристегнись, — сердито напомнил Должанов и завёл машину, будто я сама не знала, что нужно зафиксировать ремень безопасности. Командир хренов.
Ехали в тишине, даже музыка молчала. Тепло и уют салона убаюкивали после почти бессонной ночи и нервного дня. Бороться с отяжелевшими веками сил не было, и я сама не заметила, как уснула.
Когда засыпаешь под шум или движение, то абсолютная тишина потом будит. Так случилось и со мной. Я разлепила тяжёлые веки и заёрзала. Тело затекло, а ремень давил на шею. В первые секунды растерялась, не понимая, где я и почему.
Должанов. Машина. Ужин. Точно!
Только вот самого Должанова в машине не оказалось. Машина тоже молчала. Что ещё за чёрт?
Я попыталась выглянуть в окно, но кроме незнакомой тёмной местности и высоких ворот с обеих сторон ничего не увидела. Внутри начало стягивать ледяной коркой страха. А если что-то случилось? Дверь тоже не поддалась.
Но тут с улицы послышались шаги и смех. Замки на машине щёлкнули, и Рома ввалился внутрь, впустив холодный воздух. За ним в салон просунул голову Белов, расплывшись в хитрой улыбке.
— Привет, Лисичка, выспалась?
Господи, и как давно мы тут? Сколько вообще сейчас времени? Я так и не перезвонила сиделке, решив, раз уж возвращаюсь раньше оговорённого, лишний раз лучше не отвлекать её от работы. А что если я тут проспала уже несколько часов? Чувство времени от усталости совсем отключилось.
— Добрый день, — буркнула я и плотнее укуталась в своё пальто.
— Ром, может передумаете и всё же зайдёте? — Белов продолжал скалиться. — Затусим. Остальным позвоним.
— Посмотрим. Сейчас отвезу Анну Ирландовну, потом, может, и вернусь. Ты звони пока давай.
— Ну так не интересно, — Валентин возвёл брови домиком и делано-жалостливым взглядом посмотрел на меня. — Сероглазка, а ты? Давай, оставайся. Будет весело.
— Нет, — отрезала резко.
Ну!
— Валик, отцепись. Хорошие девочки в это время уже спят. Даже в свои двадцать пять.
Я злобно вытаращила на Должанова глаза. Заставил всю ночь корпеть над документами, потом выставил как товар перед этим типом с липкими ручонками, а теперь ещё и поддевает. Совсем берега потерял.
— Пижама с котятами сама себя не уложит, — гад ухмыльнулся и подмигнул.
Нет, ну это уже дно.
Я просто прикрыла глаза и откинулась на подголовник. Хотелось по щелчку пальцев оказаться дома под одеялом. И да, в своей пижаме. А не видеть мажористые рожи, решившие, что глумиться над девушкой — в порядке вещей.
— Ладно, звони, — Белов хлопнул Романа по плечу и, наконец, высунулся из машины, закрыв за собой дверь.
Едва мы отъехали, я всё же не выдержала, потому что возмущение билось во мне фонтаном.
— Зачем ты меня сюда привёз?
— Нужно было передать Валику документы, и я сделал крюк. Не стал тебя будить.
— И долго мы тут проторчали?
— Ань, угомонись. У тебя месячные, что ли? Или просто недотрах? Ты спала, а тут делов было на пятнадцать минут.
— А у тебя все причины только в горизонтальной плоскости? — вспыхнула от замечания на такую тему. — Или по своему примеру судишь? У тебя-то, судя по всему, таких проблем возникнуть не должно.
И тут я резко вскрикнула, потому что испугалась того, как резко Должанов дал по тормозам и съехал на обочину. Я замолчала и удивлённо посмотрела на него.
— Аня, — сказал очень тихо, сверкнув глазами в полутьме салона автомобиля. — Ты намерено меня драконишь? Чего добиваешься?
Я невольно подалась назад, вжавшись в сиденье. Энергетика у него как у чёрта, прости Господи. Как бы там ни было, мы были в слишком тесном пространстве, а он мужчина. Сильный и злой. Стукнуть, конечно, не должен, но кто ж его знает? Я на короткой ноге с цифрами, но абсолютно не умею читать людей. Они нелогичны и непоследовательны. А такие как Должанов, уж тем более.
— Остынь, Ром. Я просто хочу домой.
В отблесках огоньков приборной панели, что падали на лицо моего босса, я заметила, как напряглись у него челюсти, а крепкие пальцы с силой сжали руль, заставив кожаный чехол скрипнуть. И чем я так его разозлила? Сам же виноват.
Но озвучить последнюю мысль я всё же не решилась. Наверное, инстинкт самосохранения сработал.
Роман дал по газам и резко вырулил на трассу, а потом быстро набрал скорость такую, что у меня костяшки побелели от того, что я мёртвой хваткой вцепилась в ручку двери.
Когда подъехали к моему подъезду, Должанов молча сидел и смотрел перед собой в лобовое, пока я вышла из машины.
— До свидания, Роман Игоревич, — постаралась сказать скучающе-будничным тоном.
— Завтра будь в удобной одежде — поедешь знакомиться с «Журавлём».
Я кивнула и пошла к подъезду. Почему-то захотелось обернуться, но я себе не позволила. А визг шин услышала уже тогда, когда стала подниматься на второй этаж.
14
В восемь часов утра я, одетая в брюки, куртку и ботинки на низком ходу, ждала Романа Игоревича возле главного входа в здание офиса, как и велено мне было в сообщении от начальства. Не смотря на то, что лечь спать удалось довольно поздно, я чувствовала себя относительно отдохнувшей.
Погода сегодня радовала настоящей весной, той самой, когда душа поёт. Небо было голубым-голубым, солнце светило ослепительно, и даже довольно прохладный ветер скорее наполнял свежестью, чем заставлял зябнуть.
Ждать пришлось недолго. Должанов вышел из офиса и направился на парковку, махнув мне рукой.
— Привет, Анна Ирландовна, готова наконец познакомиться с «Журавлём»? — Роман улыбнулся на все тридцать два.
Ослепительный, восторженный от того, что занимается любимым делом — такой Должанов привлекал своей энергией и воодушевлял. Я даже очередное «Ирландовна» мимо ушей пропустила. Но как могут в одном человеке соединяются такие разные стороны? Почему он так легкомысленно относится к чувствам других людей, ставя на первое место лишь собственное удовольствие? И я прекрасно знаю, что за такой искренней восторженностью обязательно последует очередная издевательская колкость. Таким он был всегда, таким и остался, лишь усилив каждую из сторон. И упаси Бог какой-нибудь дурочке влюбиться в него по-настоящему.
Я села в машину и пристегнулась, пока мне об этом не напомнили. Ехали до объекта долго, успев несколько раз постоять в пробках, но разговаривали мало. Точнее мало говорила я, потому что с интересом слушала Должанова. Он рассказывал о комплексе «Журавль» так, словно это был его ребёнок. О том, как им с отцом вообще пришла идея застройки довольно отдалённого участка южного района города, где овраги и пустырь у неровного берега реки. Как готовили почву к застройке, как сапёры, исследуя местность, наткнулись на глубоко погребённый бивуак немецких солдат, видимо засевших некогда во времена Великой Отечественной в засаде, да так и оставшейся там на много лет после обнаружения нашими.
