— А что было-то в Казани? — осторожно спросила я и тут же прикусила язык, поймав тяжелые взгляды обоих начальников.
— Виолетта тебе расскажет, лиса любопытная. Как Ирка вернется, все ко мне в кабинет.
Я уже поняла, что произошло там нечто ужасное, раз уж Бессмертный, да и все остальные так отреагировали. Остальные — бог с ними, но вот Кощей… Он не из тех, кто делает из мухи слона, до этого момента я даже не представляла, что его можно вывести из себя. А он явно был взбешен моим вопросом. По дороге в редакцию полазила по Сети в телефоне, но ничего скандального не нашла.
— Готовилась крупная сделка, в Казани, «Буян» даже позвал несколько журналистов с собой, — бесцветным сухим голосом начала рассказывать Виолетта, как только мы вышли из кабинета Жоры. — Водитель Бессмертного на неосвещаемом пешеходном переходе насмерть сбил семью. Родителей и двух детей.
Внутри все опустилось, из головы вылетела сегодняшняя пресс-конференция, косые взгляды, вечно обиженная Трегубова….
Насмерть. Семью. Двух детей.
— Ага, — проговорила Виолетта. — Ты дыши, Вась, дыши. Это не конец истории.
— Он тоже был в машине? — с ужасом прошептала я.
— Нет, но это случилось на его глазах. Мы все там были, — тихо добавила она.
Я пыталась осмыслить слова Соколовской. Мне двадцать два года, но я никогда не сталкивалась со смертью. Все мои родственники, слава богу, были живы-здоровы, никаких несчастных случаев с моими приятелями или знакомыми.
— И никого не удалось спасти?
— Скорая приехала быстро. Младшего ребенка отправили в Москву на операцию. Бессмертный полетел с ним, сорвав подписание договора. Он потом действительно отказался от этой сделки. А ребенок умер в больнице.
В ушах глухо билось сердце. Я еще не осознала, но уже начала чувствовать весь ужас произошедшего.
— У меня до сих пор эта авария перед глазами стоит, — призналась Виолетта. — Смаковать подробности ни у кого рука не поднялась, вышло несколько стандартных кратких официальных сообщений о происшествии. Хотя Бессмертный никого не просил ничего скрывать. Его водитель не был пьян или под наркотой, просто обледенелая дорога, он их поздно увидел. Несчастный случай.
Я молчала, не знала, что сказать. Мне очень хотелось вернуть время назад. Что угодно, лишь бы не задавать этого вопроса. Не представляю, какой ужас я заставила его снова пережить. А сама навеки попала в его черный список, понятно, что больше он не захочет со мной общаться.
На экране высветился входящий звонок. Сердце лихорадочно забилось, у всех моих знакомых нет антиопределителя номера. Только у одного человека из тех, кого я знаю, стоит на смартфоне такая услуга — у Кощея. Мне об этом Жора рассказал, ведь, когда звонила начальнику из лифта, я это делала с телефона Бессмертного. И номер у Архангельского не определился… Неужели?
Сама не знаю, чего так переволновалась, но пришлось задержать дыхание на несколько секунд, чтобы потом относительно спокойно сказать:
— Алло?
— Василиса, нам не дали договорить. — Никогда британский акцент не звучал так противно, как сейчас. Что ей надо-то?!
— Да, меня выгнали, — не удержалась я. — Ваша начальница.
— Лада мне никто, так… — фыркнула Павлова и замолчала, видимо, подбирая русские слова. — Это неважно. Мы должны встретиться, я хочу сделать с вами сделку.
— Какую еще сделку? — спросила я, раздумывая, зачем этой незнакомой девице, к которой Бессмертный неравнодушен, помогать мне. Да и возможно ли это?
— Приходите вечером, в семь часов в пиццерию, она находится в двух кварталах от нашего офиса.
— Я знаю, где это. Но не обещаю, что приду.
— Вы придете! — уверенно сказала Павлова и отключилась.
Было неприятно это признавать, но она права. Я приду. Если есть хоть малейший шанс, если он вообще захочет меня выслушать…
Мимо фурией пролетела красная как рак Трегубова, задев по дороге чьи-то папки, лежащие на тумбочке. На меня даже не посмотрела, а разбросанные бумаги так и остались лежать на ковролине.
— Вася! К Архангельскому! — Виолетта, как обычно, неожиданно возникла рядом. Может, это она по воздуху летает?!
Ира уже была у шефа, ее громкий голос был слышен за закрытой дверью.
— Да кто мог знать, что эта полоумная будет задавать вопросы, в которых ничего не понимает?! Ее просто нельзя было туда отпускать!
— Ира, рот закрой. И просто отвечай на наши вопросы, — непривычно спокойно сказал Жора. Я испугалась. Трегубова, похоже, тоже.
— Это твой список вопросов?
— Ну да! А что такого?
— Почему в нем вопрос про Казань?
— Я не была уверена, что буду задавать этот вопрос. — Ира равнодушно пожала плечами. — И потом что в этом такого? Он собирался в Казани строить спортивный комплекс, все об этом знают. Ну и он потерял до фига бабок, когда сорвал сделку. Может, из-за этого провала и решил доверить бизнес более компетентным людям. Поэтому вот такой вопрос.
Я поразилась изворотливости Трегубовой. Формально придраться не к чему. Но она не могла не знать, какие именно ассоциации у Кощея возникнут. И прекрасно понимала, какой будет эффект.
— Василиса, иди работай! А Ира останется.
Я не знаю, что произошло, когда я ушла из кабинета Архангельского. Не удивлюсь, если Трегубовой влетит за то, что она меня вот так виртуозно подставила. Если Жоре она могла навесить лапшу, то с Виолеттой такое не пройдет.
— Ты что такая грустная, Вась? Держи, это тебе! — Ваня протянул мне большую красную розу, заставляя улыбнуться и хоть на мгновение поверить, что все не так уж плохо. Что этот день обязательно кончится и завтра мне станет хоть чуть-чуть, но легче.
— Какая красивая! — Я завороженно смотрела на цветок и различала на его лепестках капли дождя. От этого срезанная роза казалась живой.
— Я слышал, что сегодня произошло в «Буяне». Вот решил тебя поддержать. Как ты? Хочешь, вечером пойдем в бар, оттянемся? У Солодова на выходных ребенок родился, будем праздновать.
— Нет. Я сегодня точно веселиться не буду. Не то настроение. Попробую все исправить. Хотя не очень-то и верю в это.
