— Значит, не отпустите? — повторила я в задумчивости.
— Нет. Но именно от вас зависит, кем вы станете. Пленницей или хорошо оплачиваемым союзником.
— Вы же понимаете, что дело не в деньгах, и вы просто не оставляете мне вариантов? — нахмурилась я, залпом опустошая бокал с какой-то едкой алкогольной дрянью. У меня даже слезы на глазах навернулись.
— Вы серьезно думаете, что мне важно, что в итоге в вас победит? Жадность или желание свободы? — отсалютовали мне бокалом.
— Хорошо, но вот в чем проблема…
Рассказ мой был недолгим.
Я начала его с нашего знакомства с Михаилом и закончила письмом, которое тоже показала. Расставляла акценты правильно, указывая на то, что, если бы этот медведь не заявился в офис журнала и не назвал меня своей невестой, ничего бы такого не было, однако Владимир на мои грустные глаза не повелся. Сказал, что идея на полмиллиона принадлежала именно мне, так что виновата я не меньше, чем его брат, и вообще мы два сапога пара, которая изрядно усложняет ему жизнь.
— Я подумаю, как решить этот вопрос, а пока идите спать. Черновой вариант договора я представлю вам завтра. Сами дорогу найдете?
— Ты! — раздалось злобное от порога, в то время как на меня смотрели два не менее злобных глаза на медвежачьей морде. — Какого черта ты выбросила мои вещи?!
— Комната, кстати, у вас одна на двоих, — «обрадовал» нас Владимир.
Война.
Да, именно так я окрестила свое пребывание в этом доме. Прямо-таки видела, как руки Михаила тянутся к моей шее, и, если бы не его брат, я бы навряд ли осталась в живых.
— А почему одна на двоих? Я и в гостиной на диванчике могу поспать, — отгородилась я креслом, ища для себя пути отступления.
— Чтобы дать вам возможность сбежать? — усмехнулся Владимир, наблюдая за тем, как Миша технично загоняет меня в угол. — В Мишиной спальне вы будете под двойным надзором.
— Уж я-то за тобой пригляжу… — многообещающе прошипел медведь и все-таки кинулся на меня.
С диким визгом я отскочила в сторону. Сама не поняла, каким чудом мне удалось достигнуть дверей и вылететь в коридор. Бежала я как в последний раз, снося на своем пути все, вся и всех. Изо всех сил пыталась быть не пойманной, но особняк знала плохо, а потому испытывала настоящие трудности по части «спрятаться и не отсвечивать». Приходилось нестись исключительно вперед, а потом по лестнице вниз.
Правда, вырваться из особняка у меня не имелось никаких шансов. Один из охранников прочно прилип к входной двери, и мне пришлось делать резкий разворот, направляясь куда глаза глядят.
Мой потенциальный убийца не отставал ни на шаг. Кое-как я уворачивалась от его рук, но он все же загнал меня в угол. Удалось ему это сделать на кухне, где барная стойка разделяла просторное помещение на две зоны: столовую и, собственно, кухню. Поймал он меня как раз на подлете к последней, припечатав мое напряженное тельце к высокой столешнице барной стойки.
— Попалась! — нависал он надо мной, а в его глазах я видела торжество, удовлетворение от собственной победы.
— А давай что-нибудь покушаем? — посмотрела я на него умоляюще. — Я бы сейчас целого слона съела.
И действительно, за этот долгий день я так и не позавтракала, не пообедала, а время уже давно перевалило за ужин. Слава богу, что есть после шести — мое самое любимое занятие. А иначе пришлось бы ложиться спать голодной, как мне на это тонко и намекали. Но намекай не намекай, а я отлично понимала, что мужики о том, чтобы покормить свою вынужденную пленницу, даже не подумали. Что с них взять? Внимательность к деталям и гостеприимство явно не их конек.
— Очень кушать хочется, — добавила я несмело, видя, как едва уловимо меняется выражение лица моего визави. — Я и тебе могу что-нибудь приготовить.
— Ты? — взглянул он на меня скептично, ненамного, но все-таки увеличивая между нами расстояние, отчего дышать мне стало значительно легче. — Что ты можешь приготовить? Яичницу?
— Смотря что у вас есть в холодильнике, — нахохлилась я, оскорбившись до глубины души.
Да я еще ни разу ни одно блюдо не испортила! Из-под моей руки всегда выходили съедобные шедевры кулинарии!
— Хорошо. Разрешаю тебе загладить свою вину за учиненный бардак, — произнес этот тип высокомерно, а я уже знала, чья порция будет невыносимо пересолена. — Но раскладывать мои вещи по местам все равно будешь сама. Красиво раскладывать — я за этим прослежу.
На его реплику я предпочла промолчать, но едва не залепила ему пощечину, когда, повернувшись к нему спиной, хотела наконец-то спрятаться от него на кухне. Этот косолапый медведь шлепнул меня по заднице! Но пока в ответ удостоился лишь гневного, прожигающего пару дырок взгляда. У меня наверняка пар из ушей шел, учитывая, что правый глаз пару раз все же дернулся.
— Что-то еще? — поинтересовалась со всем возможным достоинством.
— Давай быстрее, — широко улыбнулся гаденыш. — И это, испортишь что-нибудь, придется отрабатывать в спальне.
— А полы тебе там не помыть? — спросила елейным голосочком, краем глаза пытаясь отыскать поварешку поувесистее.
— Уборку мы, пожалуй, на завтра оставим. Хочу видеть это при свете дня…
Я все-таки не сдержалась. Схватив из вазы яблоко, запульнула в него фруктом, даже не пытаясь целиться, но этот индивид приятной наружности ловко поймал снаряд и расхохотался, откусывая от сочного бока. Ладно-ладно, это он еще не знает, что спать сегодня ему придется на полу.
Дошуршав до холодильника, я была приятно поражена его наполненности. Давно привыкла покупать только те продукты, из которых собиралась готовить вот прям сегодня. Изредка баловала себя йогуртами и творожками, но чаще завтракала кашами из пакетиков. Ужинала и того легче — пельменями или, что подешевле, варениками. Не обходилось и без жареной картошки, но тут…
Я даже растерялась немного от того, сколько разнообразных блюд могла бы приготовить.
Заграбастав куриное филе и лук, майонеза не нашла, но разжилась сметаной и яйцами. В ход шло все — манка и мука, молоко и сахар. Открыв верхние шкафчики, обнаружила разнообразные крупы, половину из которых как правильно варить не знала, но дорогу осилит идущий. Тем более что на пачках всегда писали, сколько и чего варить.
