Вот это прозвучало полной неожиданностью. Девочка-невидимка? Яркая? Это какой-то сюрреализм.
— Что ты имеешь в виду? — переспросила я.
Александр поднял на меня свои голубые, как северные озёра, глаза, пару секунд смотрел. За это время я успела себе столько придумать, что на целый фильм хватит. Потом вздохнул тяжело и протяжно.
— Успехов на экзамене.
И, развернувшись, пошёл в сторону арки, а я осталась ошарашенной стоять на площадке в компании обалдевших пиромантов, пока он в ней не скрылся.
И что это сейчас было?
Глава 19
Сказать, что перед экзаменом я нервничала — это ничего не сказать. Меня колотило мелкой дрожью, и из-за страха руки постоянно то появлялись, то исчезали. Выглядело это, по-видимому, очень странно — даже адепты Ардэна, пока я стояла в ожидании очереди в коридоре, косились и тыкали пальцами. Хотя, казалось бы, они-то уж точно в этих стенах такого насмотрелись, что уже ничему удивляться не должны.
Сидеть от нервов не могла, но дракон, и Никола с Мирчей расселись на лавочке возле стены. Дракон сосредоточенный, но он всегда такой — не очень разговорчивый, весь в себе. Так и не удалось с ним пообщаться, кроме как на поле во время игры фразами: «пасуй» и «ловлю».
Гном Гормух что-то бурчит под нос и перебирает пальцами камешки. Те мерцают, высекая искры, и меняют цвет. Он говорил, его дар связан поиском камней для магических ритуалов.
На Николу вообще старалась не смотреть — и без этого постоянно чувствуя на себе его взгляд. Полностью исключить общение с ним не получается, но все это время я пыталась минимизировать встречи. И Наоки очень помогала. А сейчас остается только терпеть.
Первой в аудиторию ушла одна из эльфиек, прошло уже минут тридцать, а она все не выходила. Даже всегда нахальный и самоуверенный Нэвариус стал заметно нервничать — потирает рожки, хмурится и все время заглядывает в какой-то кристалл.
— У него там концентратор магии, — подсказала Наоки, ожидающая рядом. — Специально, для демонов.
— М, — промычала я. Не то чтобы я не интересовалась магическими артефактами, но в данный момент даже если бы сюда влетел джинн на ковре-самолете, внимания не обратила бы.
На занятия к Нарциссе Фризис я так и не попала, поэтому как следует упражняться со своим даром под ее чутким руководством не удалось. Пришлось все осваивать, как получится, и не уверена, что получилось.
И, если я дергаюсь и напрягаюсь, то Наоки спокойная, как слон.
— Совсем не переживаешь? — спросила я.
Она пожала плечами.
— Ну, немного. Но я давно со своим даром, преподы сами все видели. Не думаю, что будут проблемы.
Оставалось только тягостно вздохнуть. Это правда. Большинство абитуриентов обнаружили дар задолго до приезда в Ардэн, некоторые еще в детстве. Мне в этом повезло куда меньше.
— У меня от ожидания сердце выпрыгивает, — сказала я. Глядя на дверь. Казалось, если буду пристально на нее смотреть, процесс ускорится.
— Да расслабься, Вив, — попыталась успокоить меня Наоки. — Экзамен просто формальность. Ты и так уже не раз показала, что дар у тебя есть, кое-как пользоваться им можешь. Ну серьезно, ты слишком напрягаешься.
Я скупо улыбнулась. В том и дело, что кое-как.
Неожиданно подал голос Никола, я автоматически на него перевела взгляд и пожалела — с такой ненавистью на меня не смотрел даже Васервальд.
— Зря ее успокаиваешь, — сказал он, глядя на меня волком. — Наличие дара у нас проверяли в самом начале. А на экзамене надо показать, что можешь его произвольно призывать и отзывать. Но тебе Наоки, точно париться не надо. Ты же была на практике у Нарциссы.
Наоки послала ему злой взгляд.
— Ник, молчал бы лучше. Что там у тебя с контролем дара? Не очень да? Вот и тренируйся молча, — а потом повернулась ко мне. — Не слушай его. Он придурок.
— Угу… — протянула я неуверенно.
Загвоздка в том, что Никола прав. Экзамен действительно нужен, чтобы выявить степень контроля даром и решить, способен абитуриент дальше с ним жить или лучше заблокировать и выслать из Ардэна навсегда.
А вернуться обратно в Противовесную Землю — как кошмарный сон для меня.
Дверь, наконец, открылась, вышла эльфийка и облегченно выдохнула. К ней тут же подскочили Мирча и Гормух.
— Ну? Как?
Вытерла лоб, будто мешки все это время ворочала, потом выждала несколько секунд и приняла свое привычное выражение — сдержанное и спокойное.
— Нормально, — сообщила она.
— Кто в комиссии? — спросил гном.
— Ректор Люкс, Глом, какая-то Ламинария…
Никола поправил, кривясь:
— Латимерия Оо. Препод по прикладной подводной магии.
Эльфийка сделала вид, что не заметила, как ее перебили. Вообще, за время, что провела в Ардэне успела понять — эльфы мастера игнорирования.
— Она поддерживает, дает наводящие вопросы, — продолжила она. — А Глом валит. Задал четыре дополнительных вопроса. Я не обязана была знать ответы на них. Но знала.
Гном нетерпеливо потоптался и спросил:
— Так ты поступила или как?
Эльфийка одарила, именно одарила, его таким взглядом, что гном должен был сделаться еще меньше, и ответила:
— Я же эльфийка.
Очевидно, это означало, «кончено». После этого подняла подбородок и с королевским видом ушла по коридору, кажется, в сторону столовой. В этот момент она чем-то напомнила Каролину Купалу, такую же высокомерную и пафосную.
Потом вызвали вторую эльфийку, гнома, Наоки, Мирчу. Я все надеялась, что меня тоже вот-вот позовут — запоздало дошло, что мне грозит остаться в коридоре наедине с Николой. Эта перспектива сгущала тучи еще больше.
Он будто это предвидел и иногда неприятно улыбается.
Когда вызвали дракона, последнего кто разбавлял нашу с Ником напряженную атмосферу, я окончательно поникла. Сейчас он меня начнет доставать, а я совсем расфокусируюсь.
И он ждать не заставил.
— Может, тебе и не надо учиться в Ардэне? — ехидно поинтересовался он. — Ты же не готова принимать то, что и так идет тебе в руки.
Под «идет в руки» он, очевидно, понимал свои удушающие ухаживания. Я отвернулась, выбрав эльфийскую тактику игнорирования. Если у них получается, может и у меня прокатит.
Но на Николу это никак не подействовало, он продолжил:
— Не понимаю, чего они так трясутся с твоим даром. Ты им вообще управлять не можешь. Мой поинтереснее.
Я не выдержала.
— Может, он не такой интересный, как думаешь?
— Да? — усмехнулся он. — А если так?
