— Поможете мне туда добраться? — спрашиваю, нетерпеливо оглядываюсь в сторону выхода.
— Зачем, Элли?
Клянусь, меня уже саму начинает бесить его медлительность!
— Потому что мы могли бы помочь! Вы же хорошо знаете Кристофера, и работали вместе в поиске Черного Эда… Разве вы не считаете долгом чести лично задержать его?!
Я готова нести что угодно, только бы меня отвезли, куда нужно. Но Майлгис, кажется, решил включить мыслителя вместо деятеля, потому что снова с задумчивостью смотрит на меня, и странно приподнимает брови.
— Вы говорите, прямо как Крис, — неожиданно произносит он, но в его устах это не звучит, как комплимент, — я правильно понимаю, что это уже не просто договорной брак, верно?
Боже, неужели он считает, что сейчас самое время задавать вопросы?! Я снова оглядываюсь на дверь, и на месте меня удерживает лишь одна мысль — у меня нет транспорта, и я не знаю, в какой стороне кладбище. Вот только если Майлгис продолжит болтать без дела, я рвану туда пешком, и буду спрашивать дорогу у всех, кто попадется на пути.
Я глубоко вздыхаю, делаю шаг к мужчине, и тыкаю пальцем ему прямо в грудь.
— Мистер Майлгис, — ровно выдыхаю я, и его лицо снова вытягивается, — мой муж, дочь и свекровь сейчас в очень большой опасности. Я не знаю, не могу знать, что там задумал Черный Эд, и сможет ли Крис на этот раз перехетрить его. И вместо того, чтобы помочь, вы, его напарник, и я, его жена, стоим здесь, и ведем пустые беседы. Пожалуйста, не сочтите за труд — отвезите меня на кладбище. И, если вам так интересно, по пути я отвечу на все ваши вопросы.
Майлгис молчит пару секунд, тупо глядя на мой палец, упершийся в его рубашку. Затем медленно кивает, и делает приглашающий жест, пропуская меня вперед к выходу.
— И отчего Крису так везет на самоотверженных женщин? — слышу его тихий вопрос за спиной, но не придаю этому значения, желая побыстрее оказаться в машине.
Когда его служебный автомобиль везет нас по дороге, на удивление, вопросов нет. Зато есть гнетущая тишина, и странная улыбка на губах мужчины. Я нетерпеливо ерзаю, тереблю ремень, и изо всех сил вглядываюсь в темноту за окном.
— Далеко еще? — спустя минут пять спрашиваю я.
— Это же кладбище, Элли. Оно за городом, а не в центре.
— Дом Кристофера тоже.
— Да, только они в разных концах городка.
Я киваю, и на секунду голову посещает бредовая мысль, что меня везут не туда. Я тут же одергиваю себя, потому что со мной полицейский, и напарник Криса, которого мой муж, хоть и не считал гением, но никогда не подозревал ни в чем подобном. Так что и мне опасаться нечего, а все его странные взгляды… Возможно, это мое взбудораженное сознание и страх накручивают лишнего.
Мы едем в полной тишине еще минут двадцать, когда я совсем теряюсь, и уж точно не понимаю, где нахожусь. Все однообразно — темнота, дорога, лес за окном. В свете фар я лишь успела выловить перечеркнутое название города, из чего сделала вывод, что мы уже близко.
И действительно, спустя минут десять Майлгис глушит мотор, хотя пейзаж особо не поменялся.
— Дальше пешком, — командует он на мой удивленный взгляд.
— Почему?
Я не вижу никаких препятствий тому, чтобы проехать на машине, а мои инстинкты вопят, чтоб я не смела вылезать из теплого салона.
— Потому что звук мотора могут услышать, а нам этого не нужно, — терпеливо объясняет Майлгис, а мне становится стыдно за свои подозрения.
Мы выходим в прохладный ночной воздух, и я оглядываюсь, совершенно не понимая, в какую сторону идти. Мужчина быстро кивает на едва заметную тропинку вглубь леса, и снова мое тело деревенеет, и не желает двигаться с места.
— Какая неудобная дорога для походов к усопшим родным, — тихонько отмечаю я, ловя уже явно недовольный взгляд полицейского.
— Не говорите ерунды, Элли. Это — не основной вход, конечно же, а один из способов добраться до кладбища незамеченными. Мне повторить о нашем плане быть внезапной подмогой вашей семье? Или все же предпочитаете войти через главные ворота?
Вот тут я уже мысленно даю себе хороший пинок, и первая ступаю на тропу. Боже, вот что я за дура, подозреваю единственного способного мне помочь человека черти в чем! Да я молиться на него должна, наверняка же нарушает все инструкции, привезя меня сюда сейчас. Еще и от Кристофера по голове получит… А я тут выкаблучиваюсь, дорога мне не нравится! Боже, ну что за дура!
Я уже открываю рот, чтобы извиниться перед молчаливо шагающем позади Майлгисом, как вдруг чувствую едва уловимое движение сбоку — и к моему рту прижимается вонючая ткань.
— Тише, тише, Элли, — слышу посмеивающийся голос Майлгиса над ухом, а следом вмиг одеревеневшую меня уже подхватывают на руки, — вам пора отдохнуть, дорогая. Как на счет укромного места, где так понравилось вашим родственницам?
Я не теряю сознание, но чувствую себя куклой, которая вдруг сумела все осознавать и чувствовать, но по-прежнему не может пошевелить пластмассовым тельцем. Майлгис, спотыкаясь, шагает со мной на руках куда-то вглубь леса, а затем кулем сбрасывает меня у какого-то заброшенного домишки.
— Буквально пару секунд, дорогая Элли, и мы на месте, — бросает он мне, а я заваливаюсь прямо на траву, наблюдая в перевернутом виде, как Майлгис отпирает старый замок своим ключом.
Затем возвращается, обхватывает меня руками под грудью, и волоком затаскивает в дом.
— Добро пожаловать, миссис Эрон, — кажется, полицейского невероятно веселит сложившаяся ситуация, — место, где скрывается Черный Эд. Правда, самого хозяина сейчас нет дома, он на важной встрече… да вы итак в курсе.
Он проносит меня в единственную комнату, приподнимает тонкий ковер посередине, и я вижу дверь в подпол, которую Майлгис одной рукой легко откидывает наверх.
Я смотрю в зияющую дыру, куда двигают мое тело, и безмолвно воплю от страха и ужаса перед неизбежным. А меня просто так, словно мешок картошки, бросают вниз, и я больно ударяюсь на расстеленный внизу матрас.
— Свято место пусто не бывает, — выдает Майлгис, и по интонации я понимаю, что где-то здесь шутка, — Кира с Пинки покинули этот подпол всего пару часов назад, дорогая Элли, а теперь здесь вы. Устраивайтесь поудобнее, моя хорошая, чувствуйте себя, как дома. В углу есть ведро для нужд, а рядом — вода. Как очухаетесь, это вам пригодится. Только не перепутайте!
Он довольно ржет, и захлопывает крышку подпола, оставляя меня в полной темноте. А я лежу, и изо всех сил пытаюсь не потерять сознание, потому что это единственное, что мне осталось.
Глава 42
Кристофер
На кладбище в такой час темно и прохладно. И непременно немного жутко, даже такому видавшему всякое бывшему копу, который замер у входа, старательно ощупывая взглядом окрестности.
