Очевидно, Гвиннед что-то такое прочёл по моему лицу, потому как его рыжие брови тут же нахмурились.
— Если желаете, можете связаться с самим эр… господином Алистером, он подтвердит мои полномочия лично, — вздёрнул нос этот гордый кимр.
— Это хорошая мысль, Гвиннед. Пожалуй, именно так я и поступлю, — кивнул я в ответ и повернулся к застывшему на пороге салона Трефилову. — Алекс, будь добр, навести нашего радиотелеграфиста, пусть даст запрос эрлу[1] Алистеру о личности нашего гостя, а заодно, узнает, насколько откровенным я могу быть в разговоре с его представителем о происшедшем накануне…
— Пф! — фыркнул рыжий, проводив взглядом бесшумно исчезнувшего за дверью гиганта. То ли действительно оскорблён недоверием, то ли пытается скрыть реакцию на «эрла». Так, сам виноват! Болтун — находка для шпиона! Это ещё Гдовицкой нам говорил… Ну а тот факт, что информация о реальном имени и титуле грузоотправителя стала известна мне ещё до отлёта из Меллинга… так, кому какое дело?! Разглашать её я не намерен, а значит, шпионам тут ловить нечего. Рыжим таким, кимристым, ага.
— Извините, Гвиннед, — я развёл руками. — Вы лично мне симпатичны, но ситуация такова, что я просто не имею права рисковать… касайся дело одного меня, я бы не стал городить такой огород. Но я несу ответственность за своих людей и их безопасность.
— Ничего страшного, Рихард, — тряхнув головой и почти моментально стерев с лица возмущённую мину, откликнулся рыжий кимр. — Я… я вас понимаю.
— Вот и славно. А пока мы ждём ответ от его сиятельства… угощайтесь, Гвиннед. Угощайтесь! Поверьте, такую выпечку, кроме как на «Морае», можно попробовать лишь в одном месте на свете… и я совершенно точно не намерен говорить, где оно находится! Так что, carpe diem[2]!
Честно говоря, отправив Алексея к дежурившей на мостике Алёне, я думал, что ответ на запрос придёт не раньше, чем через час-два, но… Не прошло и четверти часа, как средний из братьев Трефиловых, по-прежнему наряженный в «шкуру», положил на стол передо мной короткую телеграмму от эрла… хех, Морея, должного быть известным мне под именем господина Алистера. Вот любопытно всё-таки, он специально подбирал транспорт со сходным именем, или так случайно вышло, а?
— Что ж, эрл советует быть с вами предельно откровенным, касательно нашего дела, — произнёс я, передавая Гвиннеду телеграмму. — Так я и поступлю.
И поступил… почти. Нет, я не врал, просто кое о чём умолчал. О чём-то до поры до времени, а что-то решил и вовсе не сообщать собеседнику, лелея собственные планы. Но, несмотря на все сокращения, история всё же затянулась на добрых полтора часа. Сообщил я и о предупреждении Алистера о возможных проблемах с грузом, нагнавшим нас чуть ли не на полпути к Фарерам, и о событиях на Фульё не умолчал. Поведал о разбойном поведении Бьорна, о «неизвестном» капере, от которого мы еле сбежали в «перину». О бомбардировке тем самым капером посёлка, и внезапном, но таком удачном появлении новгородского «кита»… Вот тут, прежде внимательно и бесстрастно слушавший моё повествование, рыжий кимр чуть не подпрыгнул.
— Вы уверены, что это был новгородский «кит», Рихард? — протараторил он.
— Конечно, — пожал я плечами. — Ни названия, ни флага он не скрывал. И действовал, знаете ли, весьма уверенно. Людей Бьорна, по крайней мере, он взял в плен в считанные минуты… Впрочем, это уже не так важно. Самое главное, что пока новгородец разбирался с вашим ушлым Трёхпалым и его людьми, мне с командой удалось вернуть груз в трюм «Морая». К сожалению, как вы видели, Гвиннед, из-за вынужденной спешки и опасения схлопотать бортовой залп от раздухарившегося новгородца, один из контейнеров мои люди не успели закрепить, как положено, и в результате резкого манёвра, он сорвался с креплений и сильно пострадал, а с ним и содержимое. Признаюсь честно… мне кажется, без капитального ремонта этот конкретный двигатель уже не обойдётся.
— Да, думаю страховщики, как раз сейчас осматривающие груз, с вами согласятся… но, если всё происшедшее отражено в вашем судовом журнале, то проблем не будет, не так ли? — растянул губы в неестественной улыбке ощутимо подобравшийся Гвиннед. — Страховщики ознакомятся с ним, проверят эти сведения через судовой журнал «Феникса» и опрос его экипажа, и если информация сойдётся, то вы, согласно договору, отделаетесь лишь небольшим штрафом… в половину стоимости контракта.
— Как интересно, — отразил я «резиновую» улыбку рыжего кимра. — А мне вот кажется, что этот вопрос можно решить совсем иначе и без штрафов вовсе.
— Желаете возместить стоимость утраченного груза? — деланно удивился Гвиннед.
— Желаю получить компенсацию, согласно договору, заключённому между мной и эрлом Алистером.
— Смешно, — протянул кимр, откидываясь на спинку кресла. Сейчас он меньше всего походил на того стеснительного, бледнеющего от волнения молодого человека, что я встретил у аппарели «Морая» всего несколько часов назад. И от доброжелательности его тоже не осталось и следа.
— Отчего же, — пожал я плечами. — Ничего смешного не вижу. Договор предусматривает ответственность сторон за утаивание информации, жизненно важной для исполнения заказа. Эрл Алистер соизволил сообщить о подстерегающих… прошу прощения, возможно подстерегающих «Морай» неизвестных опасностях, когда яхта уже проделала добрую половину пути до места назначения, тогда как обязан был сообщить об усложняющих исполнение заказа обстоятельствах ещё до выхода транспорта из Меллинга. При этом, эрл Алистер ни словом не обмолвился о том, что получатель груза ненадёжен. Вам продемонстрировать подсунутое мне господином Бьорном фальшивое банковское поручение? Нет? Ладно, увидите его в суде… если мы не придём к соглашению. Да и вообще, Гвиннед. Я ведь мог и не рисковать, вытаскивая ваш груз из-под стволов новгородского «кита»-трёхтысячника, названия которого, кстати, я вам не сообщал. И тот факт, что оно вам известно, наводит меня на мысль, что эрл Алистер, в своём запоздалом предупреждении, мог быть более… информативен, скажем так. Что скажете, уважаемый Гвиннед ап Оун?
— О том, что новгородский трёхтысячник «Феникс» недавно поучаствовал в боестолкновении с пиратской «акулой» над Фульё, сообщили в утренней радиосводке, уважаемый Рихард Бюлов, — скривился кимр. — Но вот никаких сообщений о вашем присутствии в тех местах, ни сам «Феникс», ни прибывший для разбирательства патрульный дирижабль, не сообщали. И полагаю, если я загляну в ваш судовой журнал, никаких отметок о тех событиях я в нём так же не найду, верно? Вы хорошо следите за моей мыслью, господин Рихард Бюлов?
— Хм, что ж… действительно, — я улыбнулся, заметив торжествующее выражение на подвижном лице собеседника, и решил ещё чуть подсластить пилюлю. — Вы правы, никаких записей в журнале о том ночном бое нет.
— Вот видите!
— Вижу. Прекрасно вижу, что моё благородное желание не связывать имя его сиятельства с откровенными мошенниками и пиратами, не нашло ровным счётом никакого понимания у его законного представителя, — развёл я руками. — Но… зачем вообще нужны какие-то записи в ничтожных бумагах, когда есть свидетели, потерпевшие… и даже преступники, кстати, искренне раскаивающиеся в своих противозаконных деяниях и готовые дать признательные показания в любом суде. Хоть норвежском, хоть фарерском… хоть новгородском. И всё это на одной маленькой яхте. Моей яхте. Вы хорошо следите за моей мыслью, господин Гвиннед ап Оун?
