А генерал не мелочился. Вытащив руку из шкатулки, он медленно раскрыл кулак, и в ярком свете плафонов на его ладони замерцали камни. Конечно, я не доводил используемые в накопителях алмазы до идеала, в этом не было никакой необходимости. Для работы накопителей, это почти неважно. Да и выращенные камни отличаются неплохой чистотой, так что вид переливающихся на свету алмазов, пусть и мелких, был как минимум, неплох.
Я глянул на разорённую генералом шкатулку и тяжело вздохнул. Придётся пополнить её из запасов… позже. А пока закрою-ка я контейнер, чтоб не тревожил взгляд.
Тихо щёлкнули защёлки шкатулок, и в этот момент…
— Ваше величество, ваше превосходительство, мэм… — раздавшийся от двери голос заставил присутствующих обернуться. — Вы меня вызывали?
— Да, Перкинс. Посмотрите на это, и дайте своё заключение, — моментально зажав камни в кулаке, откликнулся лэрд, одновременно, другой рукой указывая подчинённому на нишу с уже запертыми контейнерами. Тот невозмутимо кивнул и, протиснувшись между Ветровым и Алистером, подошёл к «тайнику» с резервными накопителями. Не обращая никакого внимания на окружающих, артефактор выудил из кармана небольшой несессер и, усевшись на пол перед нишей, принялся сосредоточенно изучать рунные цепи накопителей, разглядывая их через солидную лупу, и то и дело внося какие-то записи в небольшую книжку. В какой-то момент он потянул было руку к защёлке одной из шкатулок, но был остановлен окриком генерала. Что ж, уже неплохо.
— Господа, предлагаю вернуться в салон и там уже закончить нашу беседу, — предложил я. — А сюда я пришлю одного из своих матросов… Надеюсь, господин Перкинс скоро закончит своё исследование и представит вам отчёт.
— А это? — лэрд потряс кулаком с зажатыми в нём алмазами.
— Отдайте на экспертизу. Думаю, сэр Уоллес знает хорошего ювелира, живущего поблизости, — пожал я плечами. Генерал еле заметно кивнул, а стоило нам оказаться в переходе, как, повинуясь его жесту, к нам подскочил один из охранников.
— Макгрегор… — лэрд окинул бойца изучающим взглядом, чуть подумал и, высыпав камни в белоснежный носовой платок, извлечённый из кармана, передал его подчинённому. — Мухой в замок. Найдёшь хозяина, пусть порекомендует толкового ювелира. Содержимое проверить немедленно. Именем короля.
— Будет исполнено, ваше превосходительство, — охранник на миг вытянулся во фрунт, и, спрятав драгоценную ношу в карман, тут же помчался на выход, только эхо от топота ботинок пронеслось. Я же кивнул стоящему рядом Фёдору.
— Проследи, чтобы артефактор не пытался вскрыть шкатулки на предмет изучения содержимого.
— Есть, — Трефилов скопировал стойку только что умчавшегося бойца и, скользнув в каюту, прикрыл за собой дверь.
Вернувшись в салон, гости устроились на тех же местах, что занимали до этой небольшой экскурсии. Брин, не обращая внимания на неприветливый взгляд, которым наградил его генерал Мар, тут же схватил одну из папок и уткнулся в неё, с жадностью рассматривая рунные цепи, формулы и чертежи. Один есть. Осталось… м-да.
— И сколько у вас таких папок, сквайр? — поинтересовался лэрд.
— На яхте — три, — честно признался я. Алистер прищурился.
— А вообще? — вкрадчиво спросил он.
— Достаточно, чтобы в случае моего исчезновения, это занимательное чтиво оказалось во всех высших учебных заведениях Европы… и в почтовых ящиках полусотни самых известных арт-инженеров, вроде многоуважаемого отца присутствующего здесь господина Брина, или того же мастера Федерико Боргезе, — ответил я. «Эрл Роберт» понимающе усмехнулся.
— Достойная предосторожность, но… зачем тогда было затевать такой кавардак с личной передачей документов из рук в руки? — проговорил венценосец, переглянувшись с матерью.
— Хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам, — развёл я руками. — Где гарантия, что все эти люди воспользуются моим даром, а не сочтут его подделкой или очередным измышлением сумасшедшего, и не отправят в мусорное ведро? Если же к тому времени в мире появятся действующие накопители нового типа, то появится и шанс, что к моей посылке отнесутся с большим… уважением. Или хотя бы из чистого интереса попробуют воплотить приведённые в документах чертежи в металле и испытают установку. А большего мне и не надо, результат ответит сам за себя.
— А как же месть, о который вы говорили? — какой недоверчивый генерал мне попался.
— Трёх зайцев одним выстрелом, — рассмеялся я. — Германские магнаты, потратившие миллионы на то, чтобы заполучить образцы и документы, останутся с носом. Несдиничу не сносить головы за то, что не смог сберечь так тяжело доставшуюся информацию, а Завидич пусть скрипит зубами от злости, зная, что его, такого продуманного, обвёл вокруг пальца четырнадцатилетний молокосос. Кстати, именно поэтому, Святослав Георгиевич, я и не настаиваю, чтобы вы молчали об этой нашей встрече. Но надеюсь, что ваш служебный долг перед Конфедерацией перевесит мнимую благодарность Золотых поясов, и информация попадёт в руки компетентных специалистов Твери, а не Новгорода… или Китежа. Уж больно много власти в этой парящей деревне набрал всё тот же Несдинич.
— Поверь, Кир… Рихард, я и сам не стремлюсь возвращаться в республику, — неожиданно горько усмехнулся Ветров и, тяжело вздохнув, договорил: — Обещаю, что доставлю документы тверским специалистам.
— Я вас с трудом понимаю, сквайр Бюлов, — покачал головой «эрл Роберт». — В один момент, вы идеалист, желающий облагодетельствовать всё человечество, в другой — мстительный безрассудный юнец, без всякой жалости уничтоживший полтысячи человек. В третий, уж простите за откровенность, мелкий пакостник. Честное слово, после вашего рассказа о жизни в Новгороде, я был уверен, что вы планируете расправиться с обидчиками так же, как проделали это с… как их? «Палашами», да? А вместо этого…
— Месть разрушает, ваше величество. Ни Завидич, ни Несдинич не успели причинить мне тот вред, что задумали. По делам и награда. Если же не поймут и будут глупить дальше… уничтожу без колебаний, — ответил я.
— Вот-вот, об этом я и говорю, — словно в такт своим мыслям покивал венценосец и усмехнулся. — Безжалостный убийца, авантюрист, идеалист, мелкий пакостник — и всё это в одном молодом человеке. Признайтесь, вы сумасшедший?
— Все гении немного сумасшедшие. А ещё, я замечательный шкипер лучшей яхты на свете, которую, кстати, сам же и спроектировал, — подхватил я тон короля, и вновь не сдержал смеха. — Ну, вот так вот, ваше величество, я такой, какой есть. Артефактор-самоучка, недоучившийся студент, несостоявшийся матрос… зато, муж самой замечательной из женщин и вообще, счастливейший человек, осуществивший свою мечту. Осталось самая малость…
— И чего же не хватает вашей самоуверенной блистательности для полного и безоговорочного счастья? — осведомилась Аделаида Брюс сварливым тоном… вот только на дне глаз матушки короля явно мерцали смешинки.
— Дома, ваше сиятельство. Собственного дома, где будут расти наши с Алёной дети, — ответил я, чем совершенно сбил с толку своих не в меру серьёзных собеседников… кроме матери эрла Роберта, разумеется.
