Марат метался по палате, словно разъяренный тигр по клетке. Было такое ощущение, что едва сдерживался, чтобы не догнать Эльдара и не набить ему морду. Я поневоле улыбнулась — характер, конечно, у Покровского был не очень, но то, что он вот так был броситься защищать то, что для него важно… Не знаю, почему, но от мысли об этом становилось тепло.
— Чего улыбаешься? — недовольно нахмурился он, заметив, что я слежу за ним.
— Ты уволил его? — задала вместо ответа другой вопрос.
— Естественно я его уволил!
— Верни назад.
— Что?? — на секунду Марат застыл посреди палаты, глядя на меня, а когда понял, что я не шучу, не выдержал, — Ты в своем уме, Аня? Он не просто подвел меня, он за безопасность и жизнь отвечал! Твою и моего ребенка!
— Но ведь мы живы, — возразила я.
Марат обескураженно замолчал после моего аргумента и я заторопилась, пока он не взорвался:
— Он хороший человек. И ему нужна эта работа.
— Отлично, давай я всех хороших соберу людей, которым работа понадобилась, пущу в свой дом, доверю жизнь, а они потом все просрут!!!
— Так ты не возвращай его в дом. Он может работать обычным охранником, который просто будет за периметром дома следить.
— Ты чересчур добрая, — поджал недовольно губы Покровский, а после присел рядом и тяжело вздохнул, — врач приходил, пока меня не было?
— Да, был.
— Что сказал?
— Сегодня нет, а завтра Максима наконец-то переведут в отделение патологии и продолжат выхаживать. Так что завтра точно пойду к нему. Пусть только попробуют сказать, что даже посмотреть нельзя! И еще… — я замялась и смущенно продолжила, — мне нужно устройство такое, чтобы молоко сцеживать. Макс на искусственной смеси, но врач сказал, что понемногу надо добавлять материнское молоко, чтобы желудок начал привыкать.
— Ладно. Я боюсь запутаться, попрошу Агату купить.
Впервые я увидела, как Покровский… смутился??! Даже опешила слегка, но Марат тут же принял непроницаемое выражение лица.
— Напиши, что еще тебе нужно и завтра я все привезу.
— Да больше ничего вроде бы… Только одежду и всякие штуки для гигиены. Попроси Агату, она соберет все нужное.
— Хорошо. Я поеду. Еще нужно заехать кое-куда и решить один вопрос.
— По поводу Славы? — догадалась я.
Марат нахмурился и сразу же помрачнел.
— Лучше отдыхай и набирайся сил.
— Хорошо, — не стала перечить я, — только ты сегодня не ночуй в больнице, пожалуйста. Спи нормально дома, за Тёмкой присматривай.
Покровский покачал головой и хмыкнул:
— Будет сделано, босс.
А после подошел и совершенно неожиданно поцеловал в макушку.
— Доброй ночи. Телефон я свой заберу, твой вот привез, так что будем на связи. Если что — звони. В любое время, поняла меня? — взяв мой подбородок пальцами, спросил он строго.
— Поняла, — едва сумела выдавить я от изумления.
— Вот и славно. Спи и набирайся сил.
Улыбнулся напоследок своей дьявольской улыбочкой, погладив пальцем по подбородку, и испарился, как будто его и не было. На всякий случай я ущипнула себя за руку — не приснилось! Неужели Марат и правда начал меняться?
Глава 32
Марат морально смог оставить Аню только через пару дней. Все то время, что она была в палате интенсивной терапии, он провел рядом. Хотел сразу уехать, чтобы разобраться со Славой, с Эльдаром и другими охранниками, находящимися в его подчинении, но просто не смог. А еще постарался, чтобы Аню не доставали с допросами, поэтому договорился, что следователь придет только раз, и он сам будет присутствовать при этом.
Эти пару дней Слава провела в СИЗО и ей уже успели сделать экспертизу, так что Покровский знал, чем все закончится. Слишком мягко для нее. Будь его воля — упек бы эту красотку подальше, но тут даже бесплатный адвокат докажет, что все произошло в состоянии аффекта или под влиянием болезни. С другой стороны, бывшей жене все равно придется несладко. Но главное, что она больше на пушечный выстрел не подойдет ни к Ане, ни к Тёмке, ни вообще к его дому.
Вообще-то сейчас свидания со Славой были запрещены, но многие правила просто не работают, когда у тебя есть достаточная сумма денег. Поэтому Марат неторопливым шагом прошел по узкому темному коридору СИЗО в отдельную комнату. Слава уже ждала его и едва конвоир, ожидающий у двери, пропустил его внутрь, как она соскочила с места и театрально разрыдалась:
— Марат! Марат, Боже, как хорошо, что ты пришел! Скажи им, чтобы выпустили меня, скажи, что я не виновата! Я не могу здесь жить, это просто невыносимо!
— Ты и не будешь жить здесь, Слава, — покачал головой Покровский, усаживаясь на свободный стул напротив нее. Да уж, бывшая жена привыкла к роскоши, которую теперь нескоро увидит. Уж он об этом позаботится.
— Слава Богу! — выдохнула она облегченно и рухнула назад, — Я просто не выживу здесь! Хочу вымыться, поесть нормальную еду и переодеться. После такого мне шоппинг нужен тысяч на семьсот, чтобы хоть немного в себя прийти. Вот возьму Артема и…
— У тебя диагностировали шизофрению, Слава. Отсюда ты выйдешь только после суда, и то только для того, чтобы лечь в клинику на принудительное лечение. Не говоря уже о том, что увидеть Артема ты не сможешь. Как и твой обожаемый шоппинг, — скривился Марат. Кто о чем, а Слава первым делом говорила о шмотках и лишь после них о сыне.
— Что ты такое несешь? Ты же сказал, что я не буду здесь жить!
— Будь моя воля, я бы упек тебя не в психушку, а в тюрягу. Причем до конца твоей жизни.
— Марат… я думала, у тебя остались еще какие-то чувства ко мне, а ты… Ты мелочный мстительный козел! — девушку буквально затрясло.
Покровский смотрел на бывшую жену и не понимал, как раньше не догадался, что со Славой что-то не так. Она словно оторвана от реальности. Неужели вообще не раскаивается в том, что сделала?
— Ты ударила ножом в живот Аню. Чуть не убила ее и моего ребенка. Мелочный? Ты спасибо должна сказать, что я тебя лично не прикончил!
— Да никто же не погиб!
Марат едва удержался, чтобы не подлететь к этой… женщине и не надавать ей пощечин. Чтобы она очнулась, вынырнула из мирка, в котором жила и поняла, что чуть не лишила жизни двоих людей. Совершенно невинных и вообще не причастных к ней!
— В общем, так, — сжав зубы, жестко сказал Покровский, — Я пришел только сказать, чтобы ты не волновалась — Артем не останется на улице, я его усыновлю.
— Чего? — насмешливо фыркнула Слава, а после расхохоталась, — Это не твой сын, понял! Никто не даст тебе его усыновить! И я не дам, чтобы он жил с тобой! Ни хрена ты его не получишь!
