— Спасибо за понимание, Илья, — она быстро целует меня в щёку и поднимается с кровати.
Кудряшова обнажена и сейчас я могу беспрепятственно рассматривать её тело. Она проходит по комнате и собирает свои вещи, которые лежат на полу. Мне хочется её снова, особенно когда она грациозно наклоняется и поднимает платье.
До одури и боли в паху хочу. Хочу трахать её опять и опять, чтобы стонала подо мной так же громко, чтобы выкрикивала сорвавшимся голосом моё имя и извивалась подо мной, царапая ногтями кожу на спине. Но я всё же беру себя в руки, включаю понимание и терпение и, несмотря на каменную эрекцию, поднимаюсь с кровати следом и начинаю одеваться.
На улице намело много снега. Мы забираемся в салон автомобиля, выруливаем на центральную улицу, отягощённую пробками. Наверное, во мне впервые проснулись замашки романтика, потому что сейчас я чётко понимаю, чего мне не хочется — возвращаться в пустую гостиницу и засыпать там без неё.
Альбина включает попсовую радиостанцию и тихо напевает себе под нос незатейливую песенку. Изредка бросает на меня короткие взгляды, пока я смотрю на дорогу, а я делаю вид, что не замечаю этого.
— Наверное, нужно познакомить тебя с Викой, — произносит она, делая звук тише. — Если мы собираемся жить вместе и, если ты, конечно же, этого хочешь.
— Хочу, — перевожу на неё взгляд, остановившись на светофоре.
Она улыбается и опускает ладонь на мою руку, слегка сжимая.
— Приезжай к нам завтра вечером. Мы с Викой будем ждать тебя.
* * *
— Машина краденная, — отчитывается Олег, когда мы встречаемся с ним в ресторане на первом этаже. — Зарегистрирована в Нижегородской области на некого Иванова Семена Васильевича. Он утверждает, что машину угнали ещё в позапрошлом году. Иванов обращался в полицию, но её так и не смогли найти.
— Что дальше?
— А дальше мы нашли её сброшенную в реку, — сообщает мой зам. — По крайней мере авто близко похоже на то, что выехало по встречной полосе прямо в твою сторону. Ребята наши сейчас занимаются осмотром, вдруг найдут в салоне какие-нибудь зацепки.
— Ищите, Олег. Ищите.
Он кивает и захлопывает одну папку с документами, открывая другую.
— Теперь отчёт по «Строй-центру».
Я слушаю его и думаю о том, что Олегу надо бы выписать премию. Пока я не сильно отягощен работой в Москве, он делает за меня мою же работу. Да, зарплата у него даже по ценнику столицы более чем высокая, но всё же я считаю, что выкладывается Олег по максимуму.
Я уже думал над тем, чтобы остаться с Альбиной и Викой здесь навсегда. Но в таком случае мотаться в Питер мне придется очень и очень часто. Совсем расслабился я здесь.
— Спасибо, Олег. Я тебя понял. Думаю, что после выходных я прилечу.
После недолгой беседы с замом у меня назначено ещё несколько деловых встреч. Закончив их, я выхожу из офиса «Алмаз-инвест» и набираю номер Альбины. Знаю, что рабочий день она должна заканчивать, но трубку почему-то не берёт. Принимаю решение поехать прямиком к ней домой. Заодно встречусь и переговорю с её мамой, которая ещё со школы меня недолюбливает. Дам ей понять, что у меня серьезные планы на её дочь.
После двух часов пробок я въезжаю во двор Альбины и вновь набираю её номер. Слышатся длинные гудки, но никакого ответа не следует. Бросаю взгляд на дорогу, всматриваюсь и замечаю, что у подъезда стоит она сама в компании Романа. Лица Игнашева я не вижу, но букет в его руках заставляет мою кровь вскипеть до ста градусов по Цельсию.
Выключаю фары, гашу мотор, выбираюсь из автомобиля, не доезжая до подъезда. Ступаю по хрустящему под ногами снегу и направляюсь прямо в сторону к ним. Мне бы смириться с тем, что Роман — отец её ребёнка. Что он теперь всегда, так или иначе, будет присутствовать в нашей жизни, но у меня почему-то не получается.
— Ром, ты зря приехал, — до меня слабо доносится их разговор.
— Я уже говорил, что буду бороться за тебя и Вику. Так просто не отступлю, — его слова долетают мне в уши, и я до хруста в костяшках сжимаю кулаки.
— Я не вернусь уже, Рома. Особенно после твоего шантажа ребёнком.
Останавливаюсь, замираю. Какого чёрта здесь происходит? Он шантажировал Альбину дочерью?
— Аль, я просто не знаю, как к тебе подступиться, — отвечает Игнашев. — Прости меня, дурака. И… можно я поднимусь к дочери?
Он пытается к подойти Альбине и тянет свои к ней руки. Пытается всучить букет из роз, поэтому сдерживаться и контролировать себя у меня выходит плохо.
— Нельзя, — произношу, останавливаясь в полуметре от него.
Я дергаю его за плечо и разворачиваю к себе. Взгляд Романа удивленный и пренебрежительный. В ушах громко звенит, а горячая кровь разходится по венам и мой кулак вздымается в воздух, попадая чётко в лицо Игнашева.
Он падает на снег под крики Альбины. На белоснежном снегу брызжут капли крови. Остановиться на одном ударе у меня не выходит, поэтому я бью его ещё и ещё, снова. Он пытается попасть в меня тоже, но получается как-то хреново и совсем для меня не больно. Во всех дворовых драках Роман был самым слабым, но зная это я всё равно его бью. Бью и продолжаю бить, до тех пор, пока Кудряшова не цепляется в мою руку и смотрит умоляющими глазами.
— Остановись, Илья, прошу! Ты можешь его убить! Он не святой, но он отец моей дочери…
Это немного отрезвляет меня. А ещё то, что Роман перестает отбиваться от меня. Как только я прекращаю наносить удары, Альбина бросается к Игнашеву и начинает проверять подает ли он признаки жизни. Оглянувшись по сторонам замечаю, что крови вокруг слишком много.
— Ром… Рома, ты как? — спрашивает Альбина.
— Урод, — слышится хриплый голос Игнашева. — Ты урод, Громов! Вот ты кто! Я так просто этого не оставлю.
Раз может разговаривать, значит жив.
— Встать сможешь? — спрашивает Альбина. — Тебе нужно в больницу.
— Сам доберусь, — злобно рычит Роман.
— Куда тебе в таком виде? Я отвезу.
Тянусь окровавленной рукой в карман куртки и достаю оттуда пачку сигарет, которую я припас на всякий случай.
