— Аня, можешь идти домой, я все тут закрою, — появляется Юлия Михайловна. Она всегда за мной закрывает кассу, считает деньги.
— Спасибо. Приятных вам выходных.
— И тебе.
Сегодня именно тот самый день, когда я иду в магазин любоваться крошечными вещами. Мне нравится рассматривать одежду для детей. Все такое красивое, на любой вкус и цвет. Очень много одежды, как у взрослых. Я уже представляю, как дочка или сынок будет со мной одеты в одном стиле. Понимаю, пока рано об этом думать, но иногда очень хочется поторопить события.
Иногда задумываюсь о том, как все сложится после рождения малыша. Тревожные мысли о будущем меня ни на минуту не покидают. Папе подтвердили инвалидность, назначили по ней пенсию. Мама хоть и старается держаться, разговаривает бодрым голосом, но я порой улавливаю в них нотки отчаянья. Я до сих пор ей не рассказала о своей беременности и не имею понятия, когда скажу. Возможно, когда уже буду малютку держать на руках. Добавлять маме еще беспокойства своими проблемами — неправильно. Она недавно недовольно заметила, что слишком мало прислала ей денег, в сезон я могла бы и побольше финансово поддержать. Пришлось наврать, что нам задержали зарплату, пообещала в следующем месяце пришлю больше. Дальше придется прикрыться тем, что работы нет.
— Аня? — меня кто-то окликает, растерянно смотрю по сторонам. Странно, никого из знакомых не думала встретить в детском отделе. Тут меня охватывает паника и желание уйти, но сдерживаю себя, выдавливаю улыбку.
— Привет. Не ожидала тебя здесь увидеть, — нервно заправляю волосы за ухо, выдерживая пристальный осмотр некогда любимых глаз. Сердце и сейчас екает.
— Я тоже не ожидал тебя увидеть в Москве, думал ты уехала сразу.
— Как видишь, осталась в столице, нашла работу, жилье и вполне хорошо живу, — встречается глазами. Я все жду, когда он спросит о ребенке, но вместо вопроса, очаровательно улыбается. Эта улыбка когда-то покорила меня с первой минуты знакомства, я и сейчас чувствую, как учащается сердцебиение, как волнительно сбивается дыхание.
— Ты торопишься? — от его притягательного взгляда мое «да» превращается в дым, я не замечаю, как отрицательно мотаю головой, с надеждой смотря в родное лицо. Скоро этими чертами я буду любоваться каждый день, у меня обязательно будет мини-копия Димы.
— Отлично, приглашаю посидеть в кафе, выпить чаю, — вот он берет меня под локоть и уверенно ведет из магазина. Я не сопротивляюсь, послушно иду рядом с ним, пытаясь заглушить наивное трепыхание своего сердца о том, что возможно случится чудо.
Мы приходим в кафе расположенное на верхнем этаже торгового центра. Дима делает заказа за нас двоих. Я чувствую некую неловкость рядом с ним, без понятия, о чем нам с ним разговаривать.
— Честно, удивлен. Ты всегда говорила, что Москва тебя не притягивает, какие бы тут не были заработки.
— После того, как мы расстались, мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что делать дальше.
— Где сейчас работаешь? — Дима действительно заинтересованно на меня смотрит, как тогда летом, когда мне казалось, что ему важно все мои слова.
— Я работают в билетной кассе. Продаю билеты на спектакли.
— Я так понимаю, квартиру снимаешь.
— Комнату. Я живу с хозяйкой, чудесный человек.
— Тебе повезло. Обычно в столице стремятся кого-то обманут, требуют оплату за жилье за полгода наперед.
— Нет, меня миновала такая участь. А ты?
— Я? — удивляется, смеется. Некоторое время молчим, так как официант приносит две чашки чая. — Я жду со дня на день повышение. И меня отправляю работать в Китай.
— Китай? — эхом повторяю.
— Да. Фирма вышла на международный рынок, несколько человек отправляют в открывшийся филиал.
— Поздравляю. Думаю, ты это заслужил, — чашка в руке трясется. Чего скрывать, где-то в глубине души верила, что случится вот эта встреча, Дима внезапно прозреет, попросит прощения за сказанные слова и скажет, что ему нужна и я, и наш ребенок. А сейчас… сейчас получается, что Дима уедет в далекий Китай, не узнает о рождении малыша и похоже не желает и знать, раз еще не спросил меня о нем.
— Спасибо. Я действительно очень много работал в этом направлении. Конечно, попасть в число счастливчиков мне еще помогла женитьба, мой тесть руководитель нового отдела.
— Женитьба? — только сейчас обращаю внимание на обручальное кольцо у него на безымянном пальце. Дима довольно улыбается, подносит чашку к губам. Откуда у меня силы сдержать слезы, не знаю, но мне хватает мужества смотреть на красивое лицо бывшего с сухими глазами.
— Да, уже месяц как у меня статус счастливого мужа. А ты встретила кого-то в Москве? — Дима разговаривает со мной, как с хорошей знакомой, с которой когда-то было общее времяпровождение, о которой приятные воспоминания. Рука рефлекторно ложится на живот, защищая нарожденного малыша.
— Нет, я никого не встретила, — показательно смотрю на наручные часы. — Ой, мне уже пора возвращаться домой. Было приятно тебя встретить и пообщаться. Рада, что мы может вот так сидеть друг напротив друга, как друзья, без обид и претензий. Спасибо за чай, — вежливо улыбаюсь Диме, встаю. Он тоже поднимается, берет мое пальто с вешалки, помогает мне его надеть.
— Аня… — его рука касается моей руки. Я вздрагиваю от неожиданности, от мурашек. Поднимаю на Диму глаза, стараясь сохранить лицо, не показывать ему насколько мне больно принять факт его женитьбы, его равнодушия к нам.
— У меня к тебе один личный вопрос, — поглаживает мои пальцы, смотрит на них, потом заглядывает мне в глаза. — Ребенок…
— Ребенок?
— Да, ребенок. Ты сделала аборт?
— Аборт? — больно вспоминать о том, что он мне тогда сказал, предложил. Мне больно даже допустить мысль о том, что я могла лишить кого-то жизнь. Убить ребенка, который не в состоянии за себя постоять, высказать свое слово — мысль режет без ножа. И Дима никогда не узнает самые страшные минуты в моей жизни, когда от тебя ничего не зависит, но ты очень хочешь, чтобы малыш внутри тебя жил. Вопреки, на радость.
— Да. Я сделала аборт. Тебе не стоит бояться, что я смогу однажды прийти к тебе с ребенком на руках и потребовать участия в наших жизнях. Я была рада тебя увидеть, еще раз спасибо за чай, но мне, правда, нужно домой.
— Я тоже рад тебя был видеть, — мне кажется или действительно в глазах явное облегчение. И улыбается он шире, жизнерадостнее.
— Пока, удачной работы в Китае, — бежать подальше от этого человека. Я действительно быстро ухожу, сохраняю лицо, так как мне кажется, что на меня смотря все посетители торгового центра. Понимаю, что не в состоянии сейчас толкаться в общественном транспорте, понимаю, что такси сейчас для меня роскошь, но мне нужна передышка. Ныряю в свободную машину, называю водителю адрес и отворачиваюсь к окну. Прикусываю губу, позволяя по щекам нескончаемым потоком стекаться слезам. Я должна последний раз из-за него плакать. Последний раз думать о нем. Все, Дима сделал окончательно свой выбор, значит надо принять его выбор и не испытывать иллюзий. Я воспитаю сама крошку, вложу к него всю свою любовь, нежность, ласку. Он никогда не почувствует отсутствие отца, у него будет замечательная мама.
