— Почему не за папу?
— Так папа — это папа.
— Я тоже своего рода твой папа.
— Нет, ты клестный. Самый лучший! — она подползла ко мне ближе, обняла за шею. Через несколько минут послышалось равномерное дыхание. Улыбаясь в темноту, ощущая тепло ее маленького тельца, следом уснул уже я.
— Кофе? — Наташа держала турку, когда я появился на кухне. Сев за барную стойку, кивнул головой. Где-то слышался довольный визг Миланы и смех Андрея. Потер глаза, прикрывая ладонью зевок.
— Разбирают подарки. Она дала тебе поспать? — передо мной появилась чашка. Наташка села напротив, беря свою чашку с кофем.
— Ну, мне не привыкать делить постель. Правда еще ни одна не занимала так много места.
— Спала в позе звезды?
— А то.
— Тебе пора уже своих заводить. Ты бы был отличным отцом! — Наташа смотрела поверх чашки, наблюдая за реакцией. Тема моей личной жизни всегда была на устах женской половины нашей компании. Подозреваю, что и мужья активно участвуют, перебирая мои косточки.
— Ты же знаешь, что мне не везет в серьезных отношениях, — грустно усмехнулся, поднося к губам чашку. — Так что будем продолжать вести разгульный образ жизни мартовского кота.
— Как тебе Олеся?
— Олеся? — напряг память, вопросительно посмотрел на подругу. Никто у меня с таким именем не ассоциировался.
— Леся.
— Ааа. Никак. Как все, с кем знакомлюсь, — равнодушно пожал плечами. В последнее время жгучего интереса к противоположному полу у меня не возникало, чтобы захотелось провести с человеком время вне постели.
— Не зацепила?
— Ну, если совсем чуток, но не прям ах и бах. Никакого озарения, что это моя половинка, и прочая ерунда в голову не лезла.
— Так может не стоит ждать этого озарения? Тебе ведь не двадцать лет, чтобы поддаваться эмоциям. Олеся хороший человек. Она дизайнер ювелирных украшений, у нее свой бизнес, свои деньги. Она самодостаточная, очень образованная. Она под стать тебе. Вы одного поля ягода. Тебе не придется думать постоянно, ради чего она с тобой. Если вы сойдетесь, то только ради самих себя.
— Ты решила попробовать себя в роли свахи? — приподнял брови, получил незначительный удар в плечо кулачка. Наташа нахмурилась, с досадой произнесла:
— Я серьезно!
Послышался топот нескольких ног, возня. Обернулся. Мелькнул Богдан, но он побежал видно к Милане, следом появился Борис.
— А вот и мы! — сияя провозгласил радостно друг.
— Где ты Ирку потерял? — Наташа слезла со стула и вновь начала варить кофе. Я протянул руку Борису для пожатий.
— Она сказала, что раз Димка тут, то нам непременно захочется посидеть втроем, как в старые добрые времена. Только велела захватить Богдана. Я ничего не пропустил?
— Нет, как раз вовремя, — Наташа поставила перед Борисом чашку и вернулась на свое место. — Я расхваливаю Диме свою подругу.
— Это какую?
— Олесю!
— Аааа, — Борис резко замолчал, я с любопытством смотрел на него. Он в отличие от подруги особой радости не выразил. Реакция удивила, обычное дипломатическое молчание в этот раз нарушалось недовольным сопением.
— Ну, колись, что в ней не так? — ткнул в бок друга. — Наташка мне ее так расхвалила, что еще пару минут и пошел бы звонить, назначать свиданку.
— Да все в ней нормально, наверное. Если рассуждать с точки зрения мужского взгляда. «Да, девчонка хороша, И фигура и душа…» — напел Борис строчку из песни какой-то группы. — Про душу ничего не знаю, но ножки у нее мммм.
— Борис! — Наташа замахнулась на него полотенцем. Мы с ним рассмеялись, переглянулись.
— Не знаю. Мне кажется она немного не то, что нужно Диме.
— А что ему надо?
— Чего-то другого. Более семейного человека что ли.
— Что?
— Ну, не знаю, как объяснить!
— Сложно с вами! Сами не знаете, чего надо! Как Олеся на дорогах не валяются! — кинулась на защиту своей подруги Наташа.
— Ладно, не ругайтесь! — примирительно поднял руки. — Давай номер телефона своей подружки. Узнаем, что за душа у такой распрекрасной девушки, за одно, — хитро скосил глаза на Бориса, — оценим ее ножки.
— Расскажешь, — Борис рассмеялся, поняв смысл моих слов. Наташа улыбалась, но хмурила свои брови. Она взяла записные листочки и написала номер телефона.
— Надеюсь, это серьезно? — протягивала мне листочек. Я взял за край, но она его не отпускала. — Не так, как последнее время?!
— Наташ, во всяком случае, попробуем. Не обещаю звон свадебных колоколов.
— Хорошо.
Проехав пункт контроля, под внимательные взгляды охраны, направил машину к дому. Олеся жила на выезде из Москвы, в элитном поселке, правда у нее был не дом в прямом его понимании, а таунхаус. Я вышел их машины, когда увидел вышедшую Олесю. Моему звонку она удивилась, но не настолько, чтобы томно дышать в трубку. Любезно согласилась поужинать в этот же день. Мне хотелось сразу понять, какой сценарий развития будет у нас, ибо тратить время на отношения просто для галочки не хотелось.
— Привет, — улыбнулась. Она все же была красивой. Холодной красотой, на лице ни одной эмоции, только вежливая улыбка, ее состояние даже глаза не выдавали.
— Привет, — открыв дверцу машину, взял букет с сиденья и протянул ей. Изумленно вскинутые брови, единственно, что ее выдало. Что ж, снежную королеву можно, оказывается, удивить банальными вещами.
— А тебе идет небольшая щетина, — между делом заметила Олеся, пока мы ехали в ресторан. Рука рефлекторно коснулась щек. Ну да, с утра не брился, а к вечеру специально ради этой встречи не стал. Я бросил на нее быстрый взгляд, она смотрела в окно. Профиль у нее аристократки. Аккуратный нос, тонкие губы, гордый взгляд голубых глаз. В глубине души поднималось чувство предвкушения чего-то невероятного. Это забавляло. Классических свиданий у меня давно не было, глядя на Олесю, максимум, на что мог сегодня рассчитывать на поцелуй. И то в щечку. И то это было под таким большим вопросом. Она не производила впечатления доступной девушки, которую можно было б развести на секс в первый же день знакомства. Нет, как раз за таких приходилось бороться. Разжигало давно забытый азарт такой расклад. Стало интересно, как долго она будет держаться отстраненно. Пока я ей был не особо интересен, впрочем, как и она мне. Это свидание было нам навязано Наташей, уверен, что при каждой встрече подружка Олесе рассказывала обо мне. Правда, я о существовании этой девушки до вчерашнего дня и не подозревал. В ресторане Олеся вела себя как хорошо воспитанная девушка, мы говорили на какие-то обобщенные темы, обходя личные. Как и я, она «болела» своей работой.
— Вот этот кулон из последней моей коллекции, — она коснулась пальцами кулона, который был какой-то замысловатый с камнями. Но я смотрел не на украшение, а на ее пальцы. Они были длинные, как у пианистки, белые, с неброским маникюром. В голову полезли непристойные мысли.
