— Я благодарен уже за то, что ты вышла за меня замуж. За детей. За дом. За уют. Ты мой тыл. Я люблю тебя…от макушки до пальчиков ног.
— Я тоже люблю тебя, — прошептала, сдерживая дрожь в голосе. Что-то стала слишком сентиментальной. Надо купить тест на беременность, таблетки таблетками, а любые контрацептивны, дают сбой. Его губы нашли мой рот. Наш поцелуй прервал настойчивый звонок его телефона. — Тебе пора, — поправила съехавший на бок галстук. Он чмокнул в лоб и ушел. Оставшись одна, растянулась на кровати. Перевернулась на его половину, утыкаясь носом в подушку, которая пахла им. У меня было в запасе пару часов просто в тишине поспать.
Припарковав машину на своем месте возле офиса, взглянул на молчаливую Вику. Она заметно нервничала. Теребила ремешки своего рюкзака, смотрела перед собой. Большого энтузиазма на ее лице не видел.
— Вик, если передумала, так и скажи. Чего ты трясешься, как заяц? За то, что раздумала, я тебя не покусаю! — повернулся в ее сторону, серьезно глядя в зеленые, как у матери глаза, с коричневой окантовкой. Она глубоко вздохнула, осмелилась посмотреть на меня.
— Ты будешь за каждый промах меня ругать? — ее вопрос заставил на мгновение задуматься. У меня все было по справедливости: и пряники, и кнут. Я никого никогда не делил, за пределами офиса мог с кем-то дружески посидеть в баре, даже Борис не мог похвастаться привилегированным положением. И что-то менять ради Вики, не собирался.
— Если ошибка будет действительно по твоей вине, я не буду смотреть, какое родство нас связывает. Ты знаешь об этом и не раз слышала об этом. Это не являлось секретом. Либо ты сейчас идешь со мной и оформляешься, либо выходишь из машины и топаешь на остановку.
— Я попробую. Уйти всегда можно. Правда?
— Я тебя насильно держать не буду.
Мы вместе вышли из машины. Вика была напряжена, украдкой озиралась по сторонам. По дороге в отдел кадров, попадавшие сотрудники на пути с любопытством рассматривали девочку, вопросительно переводили на меня взгляды. Многие узнали в ней мою падчерицу, и, узнавшие, недоуменно вскидывали брови. Не удивительно, моя позиция разделения бизнеса с остальными сферами, была притчей на языках, кто-то шутил, что это и явилось залогом того успеха, которого достигал на протяжении долгого времени.
— Дмитрий Александрович, это ваша дочка? — специалист отдела кадров, которая была недавно принята на работу, смотрела на меня с жаждой сплетней. Я скосил глаза на ее табличку на столе. Ольга Ивановна, начальница отдела, за ее спиной слегка побледнела. Я жестко посмотрел на Ольгу Ивановну, она кивнула, поняв, что нужно будет поговорить с сотрудником и повторить нормы поведения работника с начальством, очаровательно улыбнулся. Новенькая заулыбалась в ответ, разозлив масленым взглядом, устремленным на меня. Чувствую, что недолго сия мадам задержится в нашей компании.
— Римма Павловна, — интонация заставила Вику на меня настороженно взглянуть. Дети с Никой знали мои тембры, и сейчас ничего хорошего ожидать не приходилось. — Это она дома дочка, а здесь у меня все сотрудники. А вам следовало больше внимания уделять работе, а не моим родственным связям к тому или иному человеку! Поэтому, если дорожите местом, займитесь своими прямыми обязанностями! — я наблюдал, как сотрудница медленно побледнела, уткнулась в компьютер. Вика протянула документы. Оформление заняло минут тридцать, за это время попросил у Костика по телефону, бога графики и дизайна, прислать кого-то за Викой и приоткрыть занавесу этой деятельности. Мы подошли к лифту, когда двери раскрылись, навстречу хотела выйти девушка, но увидев меня, замерла.
— Меня попросил Константин Андреевич девочку забрать! — протараторила та. Я кивнул, зашли в кабину. О Вике забыл сразу же, когда лифт замер на моем этаже.
— Пап, — окликнула меня на выходе Вика, но я, обернувшись, пригвоздил ее ледяным взглядом, она заметно растерялась. — То есть Дмитрий…Александрович, вам можно позвонить? — на моем имени запнулась, покраснела. Пару секунд прикидывал в уме, для чего она может мне позвонить, но решил, что от одного звонка моя работа не застопорится.
— Как устроишься, позвони. Если не буду занят, отвечу, — с этими словами отвернулся, направляясь по коридору к своему кабинету.
Я злилась. Я сейчас была похожа на разъяренную тигрицу, у которой обидели детеныша. По правде, так и было. Вика закрылась в гостевой комнате, едва после обеда придя. Даже спросить не успела, как прошел ее первый рабочий день у Димы. Слышала из-за двери глухие рыдания. Младшие дети чувствовали настроение, поэтому играли между собой и старались на глаза не попадаться. А я ждала его. Время тянулось невообразимо медленно. Только хлопнула входная дверь, выскочила ему навстречу, отмечая, что он слишком рано пришел. Часы едва отбили восемь вечера. Дима положил ключи и вскинул подбородок, непоколебимо смотря в глаза. По нему было видно, что свою стратегию менять не собирается.
— Что ты ей сделал? — прошипела, скрещивая руки на груди. Мне хотелось кинуться на него и побить за то, что заставил дочь плакать.
— Тон смени! — прошел в кабинет, даже не замедлил шаг возле меня. Не ожидавшая такого ответа, поспешила за ним. Он снял пиджак, повесил на спинку кресла, включил компьютер, полностью игнорируя мое присутствие.
— Она пришла сама не своя, вся в слезах, с признаками истерики. Я, не зная причину, придумываю себе бог весть что!
— А ты поменьше фантазируй в своей голове, сразу легче станет жить! И ничего страшного от размышлений не случится. Глядишь, поймет, что значит реально работать!
— Дима, она еще ребенок!
— Да у тебя они все дети! — он с шумом швырнул папки на стол из своего портфеля, глаза его зло сощурились. — Ей будет через две недели пятнадцать! Пора увидеть в ней взрослого человека, а не ребенка, учить отвечать за свои поступки, за свои действия, и если подставляешь другого человека, уметь признаться, а не трусливо прятаться!
— Я не понимаю…
— А чего понимать! Большого ума не надо, чтобы удалить подчистую проект! Нам его сдавать через два дня!
— Ну, подумаешь, задержите срок сдачи. Это не повод доводить ее до истерики! — пожала плечами, не видя большой трагедии. Его лицо застыло, он засунул руки в карманы брюк, на скулах заходили желваки. — Я уверена, что ты на виду у всех отчитал, унизил, раскритиковал, а мог бы вызвать в кабинет и спокойно пожурить за такую оплошность.
— Я бизнес и личные отношения никогда не смешиваю! — твердо отчеканил стальным голосом Дима, темнея лицом.
— Дима, она тебе дочь, ты мог мягче к ней подойти, чем к обычным сотрудникам!
— Она мне не дочь! — его слова стали для меня, как пощечиной. И то, мне кажется, от реального удара было б не так больно, как сейчас. Я отшатнулась, расширив глаза. — Ника! — воскликнул Дима, когда выбежала из кабинета. Слезы текли по лицу, мне хотелось где-то спрятаться, как Вика. Влетев спальню, заперлась в ванной. Меня била мелкая дрожь от стресса. В голове звучал холодный голос Димы: «Она мне не дочь!». Приложив ладонь ко рту, прикусила ее зубами, дабы не закричать.
