— Я не буду с ним работать!
— Договор уже подписан, Арс. Ты же не хочешь платить неустойку за досрочное расторжение?
— Попахивает тем, что ты меня подставляешь, Ваня.
— Ты в своём уме? — вспылил старший брат. — Это семейный бизнес! У меня, конечно, и своё дело имеется. Но речь идёт о бизнесе отца. Мы вместе трудились…
— Да-да-да, — фыркнул я. — Но мне не нравится, что ты не посоветовался со мной прежде чем подписывать этот договор.
— Ты был невменяем. А сделка была очень выгодная и горящая.
— Ваня…
— Подписывай дополнительное соглашение, Арс. Сегодня должны были передать.
— Бля, Вань. Не решай такие вопросы без меня.
— Всю ответственность беру на себя, — решительно заявил брат.
— Ответственность ляжет на тебя. Это даже не обсуждается. Если что-то пойдёт не так, будешь должен, — заявил я и отключился, уловил на периферии лёгкую усмешку со стороны Алёны. — В чём дело, Алёна?
— Ни в чём, — поспешно ответила она.
Я пересёк кабинет и присел рядом с ней. Закинул руку на спинку дивана и дотронулся до белокурых волос.
— Не трогай, — попросила Алёна.
Я не обратил внимания на её протест, продолжая наматывать прядь на палец. Виток за витком. Гипнотизирующее зрелище.
— Отпусти, Арсений! — чётко произнесла Алёна, глядя мне прямо в глаза. — Или про договор можешь забыть.
— Ничего подобного. Договор будет, ребёнок тоже. Мне просто интересно, что тебя так развеселило. Ну?
Я придвинулся ближе. Мне хотелось быть рядом. С каждым мигом ширилась пропасть между ней и Миланой.
Сейчас я даже самому себе внятно не мог ответить, почему так бесился из-за белокурой стервы. Ну, стерва же, падаль, натуральная блядь! А я шёл за ней по пятам, как голодный зверь.
Но сейчас меня больше волновала краткая усмешка Алёны и причина её смеха.
— Твой брат меня развеселил. Брат же?
— Да, это мой старший брат.
— Вы очень похожи. Я поняла, что он не привык считаться с моральной стороной вопроса.
— Только сейчас поняла?
Я догадывался, о чём она думает. Но хотел бы, чтобы прямо заявила.
— Нет. Не сейчас. Поняла это немногим раньше. Сейчас получила подтверждение своим догадкам.
— Отвечаешь честно, умница, — похвалил Алёну. — Мне нужно разобраться с некоторыми делами. Потом покажу тебе свой дом.
— То есть? — округлила глаза Алёна.
— Ты будешь жить у меня. Удивлена?
— Об этом не было речи, — нахмурилась Алёна, порываясь встать.
Я сжал её колени, удерживая на месте.
— Это само собой разумеющееся. Ты же не думала, что я позволю тебе вернуться в твою квартиру?
— Я планировала снять отдельное жильё, — возразила Алёна.
— Нет, милая. Вариант съёмной квартиры тоже отпадает. Я должен знать, что с тобой всё в порядке.
— Хочешь контролировать каждый мой шаг?
— Не беспокойся, всегда останется место для воображения! К тому же у меня просторный дом. Даже слишком просторный. Займёшь любую из комнат, которая тебе понравится.
Я пристально следил за её реакцией. На шее начала биться синеватая венка.
Алёна боялась меня до дрожи. Я мало что помнил из событий той ночи. Неужели всё было настолько грубо и жестоко?
Я ворошил то немногое, что сохранилось в памяти. Перед глазами всплыли красные пятна. Не платье. Что-то другое. Внимательно посмотрел на лицо замершей девушки, догадавшись:
— Ты была девственницей, да?
Судорожный вздох выдал её с головой.
— Твоими стараниями, Арсений Покровский…
— В том-то и дело, что тогда я ни капли не старался.
Я отодвинулся, предоставив Алёне больше свободного пространства.
— Я просто думал, что трахнул свою невесту. Уж она не была невинной целочкой.
— Давай мы не будем разговаривать на эту тему? — попросила Алёна. — Или тебе нравится смаковать события? Упиваешься приятными воспоминаниями?
— Нет. Просто думаю, что неплохо было бы отвести тебя к психологу.
— Нет! — возразила Алёна. — Посети его сам, если есть такая необходимость. Со мной полный порядок. Справлюсь сама!
— Самостоятельная моя! — не удержался от иронии. — Но если врачи после обследования направят, то ты пойдёшь и к психологу.
— Не твоя, Покровский. Не употребляй в отношении меня этого местоимения, пожалуйста. Лучше займись работой. Кажется, ты говорил, что у тебя накопилось много дел. А сам… сам штаны протираешь на диване рядом со мной! — выпалила Алёна.
Внезапно я расхохотался. Она меня развеселила своей показной бравадой.
Но потом я прервал смех, взглянув на побелевшие костяшки пальцев. Понял, чего ей стоит держать лицо перед самым ужасным, по её мнению, человеком, перед насильником.
— Значит, работать? Будет сделано, колючка.
В последний момент я внезапно придвинулся к лицу девушки.
Губами едва задел щеку. Алёна испуганно замерла и упёрлась обеими ладонями в мою грудь.
— Не надо!
Алёна дышала часто и поверхностно.
— Нет. Ты не колючка. Ты пугливая бабочка.
— Не делай так больше.
— Не буду.
Честно не буду. Так — нет. Попробую по-другому.
19. Алёна
Чем ближе становился вечер, тем неувереннее я себя чувствовала.
Я провела с Арсением почти целый день. Он всё-таки заставил меня пообедать.
Сейчас он вытягивался в кресле, как огромный кот, потирая покрасневшие усталые глаза.
— С непривычки. Чёрт. Кажется, я слишком долго провалялся без дела в лечебнице.
— В какой? — спросила я.
Я спросила автоматически, чтобы не забивать молчанием и страхом свои мысли.
— В лечебнице для пьяниц и наркоманов, — криво усмехнулся Арсений. Голубые глаза сверкнули негодованием. — Братец постарался. Позаботился о том, чтобы вычистить из меня лишнее дерьмо.
— Ты наркоман или алкоголик? С таким генофондом ребёнок у тебя родится самый, что ни на есть здоровый.
— Я — ни то и не другое, бабочка, слишком быстро отрастившая свои колючки, — ответил Арсений. — Но брат решил, что это мне необходимо. Вернее, он меня не спрашивал. Просто выгрузил в лечебнице закрытого типа. Вот и всё.
— У тебя решительный брат, — сыронизировала я и решил придержать язык за зубами.
