Перед дверью в участок она попыталась отговорить меня ещё раз:
— Тебя сейчас по всей грязи проволокут и последней дыркой выставят. Ещё не поздно одуматься…
Я упрямо мотнула головой и пошла вперёд, передвигая ноги через силу.
— Я хочу добиться справедливости…
Скептический вздох Тамары эхом донёсся мне в спину.
Но в тот момент я ещё верила, что смогу достучаться до правды и найти виновных.
6. Алёна
— Ещё раз уточните…
Я простонал, уткнувшись лбом в сложенные локти.
Я сидела в участке уже больше часа.
Стул был хлипкий и жёсткий, поскрипывающий при малейшем движении. Я рассказывала снова и снова. Следователь хмурился, слушая мою сбивчивую речь.
— Где вас держали целый день? С кем вы пришли в клуб?
— Я не знаю. Не знаю. Не знаю…
От бессилия начала раскачиваться на месте. Жутко болела голова. Я даже ручку едва держала ослабевшими пальцами.
Внезапно меня скрутило рвотным позывом.
Следователь равнодушно посмотрел на лужу рвоты и вызвал уборщицу. Сам отошёл к окну, начав курить.
— Сведений, откровенно говоря, маловато. Кто может подтвердить, что вас украли?
— Виктор. Виктор Трофимов. Это родной сын моей приёмной матери. Он…
Я прикусила губу, осекаясь. Расскажет ли Виктор о том, что меня схватили? Ведь он сам был недалёк от того, чтобы надругаться надо мной.
— Он что?
— Он видел, как меня запихнули в машину, — выговорила я через силу. — Должен подтвердить.
— Пишите имя, фамилию, номер телефона и адрес. Поговорим с братом, выясним подробности. А сейчас…
Раздалась громкая телефонная трель. Следователь кинул хмурый взгляд на лист бумаги с моими показаниями и ответил на звонок.
— Да. Да. Записываю показания потерпевшей. Срочно? Хорошо. Но…
Возникла длительная пауза.
Я ещё не знала, какими словами её заполнит собеседник следователя. Но предательские мурашки дурного предчувствия поползли по телу, до самой макушки.
— Так точно. Понял.
Следователь потушил сигарету, закидывая окурок в пустую банку из-под растворимого кофе.
— Сейчас вам, Алёна Трофимова, нужно будет пройти на освидетельствование.
— Какое? Меня уже осмотрела женщина и записала всё, — через силу вымолвила я, вспоминая минуты унижения на осмотре.
— Речь идёт о другом осмотре. Нам нужно проверить вашу кровь на наличие алкоголя и наркотических веществ. Если таковые имеются, конечно, — добавил следователь.
— Меня похитили и изнасиловали! — повторила я.
— Пройдёмте!
Следователь оборвал мою речь. Я пошла в указанном направлении в сопровождении сотрудника внутренних органов. У меня взяли анализы. Но я и без них знала, что меня чем-то обкололи.
Я думала, что на этом всё закончилось, но слова следователя звучали как приговор.
— До выяснения всех обстоятельств побудете в участке.
— Что? Вы меня задерживаете?
— Нет. Но ваш внешний вид наталкивает на мысль о том, что всё рассказанное вами инсценировано.
— Это ложь!
— Я допрошу свидетелей. Выводы буду делать только на основании показаний, — обрубил следователь и отгородился от меня молчанием, словно стеной. — Проводите её!
В коридоре я увидела Тамару, бросившись к ней:
— Тамара, вы же расскажете, как было дело?
Тамара улыбнулась, чересчур бодро и фальшиво:
— Разумеется. Не переживай ни о чём.
* * *
Уже через двое суток стало ясно — меня мурыжили в участке только для того, чтобы потянуть время. Держали в изоляторе временного содержания, как какую-то преступницу.
Выводили на разговор со следователем. Однако новых подробностей я ему сообщить не могла.
— Значит так, Алёна…
Начало разговора очередной беседы со следователем мне не понравилось.
— Я допросил всех, кто мог подтвердить ваши слова.
Следователь перехватил мой вопрошающий взгляд.
— Брата в том числе. Он видел, как вы сами сели в машину мужчины. Чёрный седан. Номер ваш брат не запомнил. Но по его словам, ни о каком похищении и речи быть не могло.
— Он лжёт! Он претендует на ту же квартиру, что и я. Виктор гнусно лжёт! — заявила я.
— Квартира? Что с ней?
Выслушав подробности, следователь откинулся в кресле и покачал головой:
— Вот теперь мне всё понятно.
— Что вам понятно?
— Вам просто нужна большая сумма денег. Для того, чтобы разобраться с жилищным вопросом. Подкладываться под пьяного мажора из клуба, чтобы потом срубить денег за якобы изнасилование — не самый верный способ быстро заработать, Трофимова!
— Это неправда! Вы наговариваете на меня!
— Или хотя бы запоминайте имя того, под кого ложитесь, — цинично посоветовал следователь. — Не стоит перекладывать с больной головы на здоровую. Нам и без вашего липового заявления о насилии есть чем заняться!
— Следы говорят, что…
— Следы говорят, что у вас был секс с разрывом девственной плевры. Это чтобы наверняка зацепить, да? Синяков, ушибов, гематом нет. Если девушку насилуют, она, знаете ли, сопротивляется, а не ждёт, пока её поимеют, — усмехнулся следователь. — К тому же в вашей крови обнаружено большое содержание наркотических опьяняющих веществ.
— Мне вкололи что-то…
— Следов нет. Зато понятно, что в выпивке и кое в чём ещё вы себе не отказывали, Трофимова.
Я не могла поверить в происходящее. Меня выставляли охотницей за деньгами. Неудачной охотницей, если я даже не могла назвать имя мужчины.
— Как же показания свидетелей? Камеры наблюдения? — уцепилась за последнюю соломинку.
— Персонал утверждает, что вы были очень даже не против. По словам очевидцев, вы висели на мужчине, он подхватил вас на руки. Непохоже, что вы были против того, что случилось потом, — сухо заявил следователь.
Он пролистал папку с несколькими листами бумаги, исписанными моим почерком.
— Вот этому я не могу дать ход.
— Почему?! — я не смогла удержать слёз.
— Или оставлю, но тогда начну выпытывать, где вы достали сильные наркотики. Употребляете, значит, знаете точки…
— Нет. Нет. Нет. Вы ошибаетесь!
Следователь захлопнул папку и подался вперёд, резко переходя на «ты»:
