Неужели всё кончится сейчас? Именно так?..
— Почему ты обчистила сейф? — холодно поинтересовался Покровский. Теперь он смотрел мне в лицо, но словно сквозь него.
— Хотела отыграться? — подсказал Иван.
— Да. Не получилось. Довольны? Где бумаги на развод? — резко спросила я. — Хочу покончить с этим как можно быстрее!
— Пожалуйста. Всё готово! — засуетился рядом мужчина, раскладывая бумаги на подпись веером на столе.
61. Арсений
Я смотрел на лицо Алёны. Не мог понять, почему шаблон рвало на куски. На жалкие ошмётки.
Ночь, проведённая в стенах дома, мало что подсказала мне о прошлом. Какие-то обрывочные воспоминания.
В некоторых из них Алёна испуганно прижимается к стене, глядя на меня глазами, широко раскрытыми от страха. В других воспоминаниях она флиртует. Или пытается это делать. Праздник. Ожидание. Возбуждение… И следом — разочарование с привкусом пепла.
Что это? Наше прошлое было именно таким — пёстрым, как лоскутное одеяло?
— Чем я тебя обидел? — внезапно спросил я.
Ручка в пальцах Алёны дрогнула. Рука девушки замерла над очередным листом. Алёна ниже опустила лицо.
— Не хочу об этом говорить.
— У тебя есть другой мужчина? — допытывался я, как будто нарочно растравливая себя, пытаясь расшатать хлипкую плотину беспамятства, чтобы прорвало и затопило воспоминаниями. Цельными, выстроенными в ряд.
Глядя на Алёну, я чувствовал, что она дорога мне. По-особенному, до болезненной рези в груди. Но почему тогда всё зашло в тупик?
— Я люблю мужчину, — тихо ответила Алёна. Переложила подписанный лист в сторону. — Пожалуй, он лучший. По крайней мере, для меня. Искренний, заботливый. Очень упрямый. Не ищущий лёгких путей.
В глазах Алёны блеснули слёзы. Иван подвинул в сторону Алёны бумаги.
— У меня много дел, — сказал он, глядя на часы. — Мне ещё нужно подписать с Арсом несколько договоров. По твоей вине сроки поджимают…
— Вань, подожди. Дай мне поговорить! — резко сказал я, жадно разглядывая девушку. — Выйди, а? — попросил я Ваню.
— Нет, — решительно отказался брат. — Это может плохо кончиться.
— Для меня? Не смеши! — фыркнул я.
— Я тороплюсь, — едва слышно сказала Алёна. Опустила взгляд в бумаги и не поднимала его до тех пор, пока не поставила последний росчерк. — Это всё?
Алёна смотрела в упор на Ивана, словно тот держал закладную на её душу в своём кармане или имел власть над моей женой.
— Игорь Владимирович, — позвал Иван. — Проверьте, везде ли Алёна подписала бумаги.
— Минуточку! — тучный юрист принялся изучать бумаги.
Молчание было гнетущим. Оно нависло надо мной, словно грозовые тучи.
— Да. Всё в полном порядке. Как только Арсений подпишет бумаги, можно будет регистрировать их, — улыбнулся юрист.
Меня только сейчас кольнуло осознанием того, что я даже не знаю, что подписывала Алёна. Бумаги на развод, но что конкретно там было написано?
У меня не было времени подумать, голова напоминала гудящий колокол. И как бы я ни храбрился, мне было ещё трудно долго сидеть, к тому же я переусердствовал с попытками подняться из коляски без посторонней помощи. Кажется, ещё рано для подобных нагрузок…
— Я могу идти? — Алёна сверлила взглядом Ивана.
— Я позову водителя. Он отвезёт тебя, — отозвался Иван.
Юрист подвинул кипу бумаг в мою сторону, положив ручку на стол.
— Хорошо! — ответила Алёна.
Она мельком взглянула в мою сторону. Мне показалось или я на самом деле уловил в её взгляде тень беспомощности и отчаянную мольбу? Я замер, чувствуя, как пульс участился и бьёт в ушах барабанной дробью.
Я смотрел, не в силах оторвать взгляда от девушки. Часть меня хотела задержать её любой ценой. Даже если для этого придётся упасть поперёк дороги.
— Я должна вернуть ещё это, — Алёна стянула с пальца обручальное кольцо, подтолкнув его в мою сторону.
Девушка поднялась с места. Ваня двинулся следом за ней. Поравнявшись со мной, она внезапно остановилась. Я резко развернул инвалидную коляску. Ваня оказался за моей спиной. Я чувствовал, что он напрягся.
Алёна подняла руки и сняла с шеи цепочку с кулоном в виде бабочки. Красивый, изящный и безумно дорогой.
Меня кольнуло в грудь. Я вспомнил, как вертел его между пальцев, любуясь игрой света на острых гранях драгоценных камней.
— Мне кажется, тебе пора остановиться с ювелирными подарками.
— Пытаюсь тебе угодить. Никак не получается, да?
Я вопросительно посмотрел на неё через зеркало.
— Нравится, — призналась она. — Украшение очень красивое и не претенциозное.
Мои пальцы на её плечах. Поцелуй. Всего лишь прикоснулся губами к волосам, но успел словить ответную улыбку, лёгкую и манящую…
Алёна вложила кулон с цепочкой в мою ладонь, сжав пальцы. Наклонилась, поцеловав меня. Я сидел, как ошпаренный кипятком, от лёгкого и торопливого поцелуя украдкой. Пальцами стиснул кулон изо всех сил.
Слышал только стук своего сердца, бьющегося в такт её удаляющимся шагам.
— Их нельзя трогать.
Мой вопросительный взгляд.
— Бабочек, — пояснила Алёна. — Их нельзя трогать за крылья.
Шаг. Ещё шаг. Она становится всё дальше и дальше с каждой секундой...
— Ты не колючка. Ты пугливая бабочка.
Моя Бабочка… Моя!
Всё происходящее сейчас — какой-то фарс. Подлог.
— Алёна! — крикнул я.
Она вздрогнула всем телом, обернулась. В глазах дрожали слёзы.
— Твою мать! — выругался Иван.
Я резко сдал назад, сбив брата с ног коляской. Меня обожгло воспоминанием, что он всегда был против. Говорил, говорил, говорил, увещевал…
Я вывалился из коляски, упав на брата, и нацелился на его лицо, ударив кулаком в нос.
— Сука, ты всё подстроил! — взревел я, вкладывая в удар всю свою злость.
62. Алёна
Арс вспомнил меня! Вспомнил и бросился на Ваню. Я только могла гадать, чего ему стоил этот отчаянный рывок.
Юрист стоял, не вмешиваясь. Я дёрнулась в сторону выхода. Хотела добежать до сумочки, чтобы успеть позвонить…
Сзади слышался шум драки. Нет! Только бы Арсений не пострадал!
Я дёрнулась обратно, ворвавшись в комнату. Арс изо всех сил вцепился пальцами в горло брата, но Ваня был массивнее и сильнее, к тому же абсолютно здоров. Он подмял Арсения под себя.
