Азим открыл глаза в непроглядную темноту. Осколки кошмарного сна до боли пронизывали усталый мозг. Во сне он снова был в Неаполе. Он опять был до смерти напуган.
Его опять преследовал Паоло.
Ощущение реальности не спешило возвращаться к Азиму, как он ни старался. Но все-таки он в родном дворце. И он наследник престола, восстановленный в своих правах.
Опять раскалывалась голова. Мигрень преследовала его с четырнадцати лет, а по возвращении в Алазар головные боли лишь усилились. Когда его похитили, он был еще ребенком. Но никогда в жизни Азим не забудет события того черного дня.
Тяжело вздохнув, он поднялся с кровати. Темная комната перед глазами ходила из стороны в сторону, как детские качели. Неожиданно нагрянули воспоминания прошедшего дня. Джохара, его будущая жена. Их короткий разговор. Обрывистые фразы и приказы, которыми он общался с ней. Может, и нужно было вести себя чуть мягче. Но что сделано, то сделано. А просить прощения он не привык. Признание любой вины — это слабость.
— Азим, — раздался из-за двери робкий голос Малика.
Резким движением Азим схватил со стула рубашку и надел. Брат не должен видеть его шрамы. Ни одна из его бесчисленных любовниц не видела их. Никто не должен знать его позора.
Он включил свет, больно пронизавший глаза, словно лазер.
— Войди.
И Малик вошел.
— С тобой все хорошо? — спросил он, закрывая за собой дверь.
— Все отлично, а что?
Конечно, брат ему не поверил. Это явственно читалось в его взгляде. Когда-то они были близки. И полагались друг на друга, когда родители предали их. А теперь Азим не имел представления, как общаться с родным братом. Чем ближе ты подпустишь любимого человека, тем тяжелее будет расставание с ним.
— Ты встречался с Джохарой?
— Да, — ответил Азим. — Но она была мне меньше рада, чем обещал ее отец.
Малик оперся о стену спиной и скрестил на груди руки.
— Но свои обязанности она знает.
— Надеюсь, что так, — развел руками Азим и потянулся к висящим на стуле джинсам. За двадцать лет жизни в Италии он привык к западному стилю одежды. И в собственных покоях предпочитал европейское удобство традиционным нарядам Алазара. — Я сказал ей, что наша свадьба через неделю.
Малик округлил глаза:
— Так быстро?
— Я не могу позволить себе тратить время.
— И все же это слишком внезапно. Учитывая, что еще неделю назад ее выдавали за меня.
— Ее выдавали… — начал Азим, но запнулся. — Ее выдавали за наследника султаната.
Малик засунул руки в карманы широких штанов.
— Но она слишком молода и не сильно знакома с нашими традициями.
— Я думал, ты ее не знаешь, — перебил брата Азим, удивившись своему раздражению.
Он не знал, откуда взялось это чувство, но думать о Малике вместе с Джохарой было неприятно до боли. У него и так слишком многое забрали в этой жизни. Не хватало лишиться еще и невесты.
— Почему она живет во Франции? — спросил Азим.
Малик пожал плечами:
— Ее мать больна уже долгое время. Поэтому король Ариф увез дочь из страны.
— Из-за болезни ее матери? Не вижу логики.
— Я не знаю подробностей, — признался Малик. — Король Ариф не поднимал со мной эту тему.
Азим нахмурил густые брови.
— Я думал, у Джохары идеальная родословная.
— Так и есть. Но даже в идеальных родословных есть люди, которые чем-то болеют.
Азиму нечего было возразить. Он сам происходил из королевского рода, но отнюдь не был здоров.
— Что ж, — сказал он после недолгой паузы. — Как бы то ни было, у нее нет выбора.
— Я лишь попрошу тебя быть с ней чуть добрее, — мягко проговорил Малик. — Учитывая ее юность и неопытность.
— Со своей невестой я разберусь сам, — привычно отрезал Азим.
Послушно кивнув, младший брат вышел за дверь, а Азим вызвал в комнату слугу.
— Принесите Джохаре Бехвар ткани, — распорядился он. — Сатин и парчу на свадебное платье в подарок от меня. И утром во дворце должны быть минимум три швеи.
Азим знал, что у Джохары осталось платье от несостоявшейся свадьбы с Маликом. Но он хотел, чтоб за него она выходила в другом. Вступление в брак — это начало новой жизни. Джохара должна оценить такой жест.
Глава 3
Несмотря на теплое летнее утро, Джохара чуть ли не до дрожи в коленях мерзла, глядя в окно на пологие парижские крыши. Конечно, она еще не отошла от поездки в Алазар. От встречи с тем, кто чуть было не стал ее мужем. И от разговора с отцом.
Оставалось лишь убедить себя в том, что она поступила правильно.
— Отец, — запинаясь, окликнула она Арифа, когда тот выходил из переговорного зала.
И сразу поймала на себе неодобрительные взгляды других участников встречи. Женщине не следует врываться в мир мужских дел.
— Джохара, что ты тут делаешь? — спросил Ариф и обернулся на коллег. — Через неделю у нее свадьба с его высочеством Азимом, — пояснил он.
— Об этом я и хочу поговорить, — ответила Джохара, собрав в кулак остатки воли.
— В чем дело? — Ариф взял дочь под локоть и отвел в сторону. — Ты позоришь меня перед людьми.
Джохара ни разу не видела отца настолько раздраженным. Еще никогда через прищур его глаз не лилось столько злобы.
— Азим… он был так холоден со мной.
— «Холоден»? — повторил отец, чуть ли не с насмешкой.
— Холоден в смысле жесток. Я не могу… Я не хочу выходить за него замуж.
Ариф так сильно поджал губы, что кожа вокруг них побелела.
— Это я тебя избаловал, — прохрипел он.
— Папа, пожалуйста…
— Впервые в жизни я что-то у тебя попросил, — перебил отец. — А ты унижаешь нашу семью и весь наш род. Ты рушишь мои связи и репутацию, потому что будущий муж к тебе холоден? — Он медленно покачал головой. — Я сделаю все возможное, чтобы забыть этот разговор.
— Папа, если ты меня любишь… — начала было Джохара дрожащим голосом.
— Любовь здесь ни при чем, — обрубил ее отец. — Это дело чести и совести. Любовь — это слабость дураков. Твоя мать тому подтверждение.
Не дожидаясь ответа, король Ариф отпустил руку дочери и пошагал в переговорный зал.
«Любовь — это слабость дураков». Джохара поверить не могла, что отец ее даже не выслушал. Одной простой фразой он перечеркнул все свои чувства к ней. А она, как наивный ребенок, верила, что он ее любит. Отец никогда не любил ее, вот в чем жестокая правда.
