— Покажите вот это, — показал Зеб продавщице на кольцо с крупным бриллиантом посередине и маленькими по кромке.
Теперь и он дошел до этого периода в жизни. Он становился как его отец. Зеб Ричардс сделал этот выбор, когда переспал с Кейси. И теперь должен был принять ответственность. Он не хотел быть таким папой, как Хардвик. Если у него будет ребенок, Зеб будет за него бороться. Бороться так, как должен был бороться за него его собственный отец.
Тем более что мама выразила желание стать бабушкой.
Итак, Зеб готов бороться за ребенка, но не бороться же с Кейси! Лучший способ быть со своим ребенком — это жениться на его матери. Потому что, по большому счету, какая еще есть альтернатива? Можно добиваться опеки и бегать по судам, провоцируя целый океан домыслов и слухов. Можно притвориться, что он не спал со своей сотрудницей, и тем самым провести собственного ребенка через все круги ада судебных разбирательств и войны за наследство. Можно последовать примеру Хардвика — выписать чек на кругленькую сумму, обеспечив ребенку детство, и на этом покончить.
Или же предложить Кейси выйти за него замуж. Этим же вечером. Но это слишком неожиданно, и Кейси по праву может отказать.
Брак, свадьба, женитьба, семья. Все эти слова казались такими чужими. Зеб никогда не представлял себя мужем, а отцом — тем более. Сегодняшний пятнадцатиминутный разговор с Кейси вмиг сделал его другим человеком. Мужчиной, которого не мог узнать теперь он сам.
Зеб смотрел на обручальное кольцо, а видел жизнь, в которой они с Кейси связаны ребенком и узами закона. Нет, не только этим. В их связи есть что-то еще.
Он будет ходить с ней на бейсбол, обсуждать новые сорта пива и — что самое приятное — заниматься потрясающим сексом. А ребенок… Зеб знал, что Кейси станет хорошей матерью. Той, которая весь день возится с ребенком, развивает его, играет в игры. Да, Кейси — отличная мама.
Зато сам Зеб…
Быть отцом — как еще один бизнес. Да, он привык много работать. Он сделал состояние сам и помог поднять бизнес матери. Но богатство приходит и уходит. Зеб видел, как это бывает. Поэтому будет рвать и метать, но не допустит, чтоб это случилось с ним. А тем более с Кейси. С их общей семьей.
Он будет о них заботиться. Хардвик Бомонт выписал Эмили Ричардс чек, и на детство Зеба денег хватило с лихвой. Но в какой-то момент они все же закончились. И маме пришлось лезть из кожи вон, чтобы сводить концы с концами. Тогда она стала работать днем, вечером, ночью и по выходным.
Иногда Зебу даже казалось, что мама его избегает. Ей как будто было за счастье передать сына в руки другим парикмахерам или посетителям салона. Никто не возражал, и сам Зеб тоже. Но бывали моменты, когда он так хотел побыть с мамой, а мама опять занята.
Конечно, он не мог ее винить. Она женщина, создавшая себя сама. Но для нее работа стояла выше всего. Родной сын всегда шел вторым. И теперь Зеб не мог говорить с ней, не испытывая желания лишний раз напомнить ей об этом.
Он не желал своему ребенку такого детства. Он хотел, чтобы его семья имела нечто большее. Чтобы его ребенок не лишался тех приятных мелочей, из которых и состоит детство.
Зеб всегда много работал. Так было и будет всегда. Но он станет частью своей семьи. Будет хотя бы время от времени играть со своим сыном или дочерью, провожать его или ее в школу и встречать оттуда. И все это, конечно, вместе с Кейси.
— Я возьму его, — озвучил Зеб продавщице, уже даже не глядя на кольцо.
Он уже знал, что вместе с кольцом берет в свою жизнь Кейси и их общего ребенка.
— Отличный выбор, — послышался рядом чей-то глубокий голос.
Резко повернувшись, Зеб обнаружил перед собой никого иного, как Чедвика Бомонта. Долгие секунды Зеб не шевелился и ничего не говорил. Он просто смотрел. Конечно, это не зеркальное сходство. Чедвик — белый, с песочно-белыми волосами, зачесанными назад. Но, несмотря на это, Зеб увидел много похожего. В первую очередь подбородок и глаза.
Эти зеленые глаза выделяли Зеба из других афроамериканцев. Теперь он понимал, что это еще один отличительный признак. Признак кровной принадлежности к Бомонтам.
Чедвик протянул руку первым:
— Я Чедвик.
— Зеб, — представился Зеб, машинально пожимая Чедвику руку. — А это кто? — спросил он, пытаясь улыбнуться маленькой девочке, стоящей рядом.
— Это моя дочь Катерина.
Зеб внимательно посмотрел на девочку. Ей, должно быть, не больше полутора лет.
— Привет, Катерина, — добродушно поздоровался он и поднял взгляд на Чедвика. — Не знал, что я дядя.
Эта мысль казалась такой чуждой, почти инопланетной. Девочка тем временем посмотрела на папу и попросилась к нему на руки. Уже через секунду она снова смотрела на Зеба уже на уровне его роста. Длине ее ресниц позавидовали бы лучшие фотомодели мира.
— Ты давно дядя и не один раз, — заметил Чедвик. — У Байрона двое детей. По факту Катерина — дочь моей жены от первого брака. Я ее удочерил. — Чедвик погладил Катерину по спине. — В какой-то момент я понял, что Бомонтам пора расширить понятие «семья».
Повисло неловкое молчание. Зеб даже примерно не знал, что ответить. Он знал, что настанет момент его встречи с Бомонтами. Но даже не догадывался, что эта встреча может быть такой… вежливой. Без единого пререкания, без взаимных упреков с первых же секунд. Ведь он забрал у них из-под носа пивоварню, обвинял их в том, что они не признавали его.
Какая-то часть души Зеба хотела этого. Но не посреди ювелирного магазина и не на глазах полуторагодовалой дочери Чедвика. Поэтому он просто смотрел в отражение своих зеленых глаз, совершенно не зная, что сказать. Что думала о Чедвике Кейси? Зеб до сих пор не знал, на кого похож он сам — на отца или на брата. И теперь хотел это выяснить.
— Кто счастливица? — спросил Чедвик.
— Прости, не понял…
В эту самую секунду вернулась продавщица с миниатюрным пакетиком. И Чедвик улыбнулся:
— Обручальное кольцо. Я ее знаю?
Впервые в жизни щеки Зеба горели, покрывшись румянцем. Вместо ответа он решил спросить то же самое у Чедвика.
Чедвик улыбнулся, и лицо его стало вдруг таким приветливым и добрым. Он поцеловал в щеку сидящую на его руках Катерину:
— Моя жена снова беременна, и знаешь, я вижу, что она… устала. Поэтому я решил как-то поднять ей тонус. А что так поднимет женщине настроение, как не бриллианты?
— Поздравляю, — на автомате ответил Зеб.
Однако он не озвучил Чедвику, что точно такая же мысль привела в ювелирный магазин и его. На бриллианты была вся надежда.
— Что-нибудь еще? — заискивающе поинтересовалась продавщица.
И Зеб, и Чедвик повернулись к ней, увидели ее горящие глаза и широкую улыбку. Черт. С Чедвиком в любом случае нужно поговорить. Хотя о чем — непонятно. Но не здесь. Чего, в конце концов, он ждет? Толпы камер, фотоаппаратов и снимающих их разговор на телефоны зевак?
