Когда он говорил о планах на компанию, Кейси невольно вспомнила прошлое. Когда она устроилась в пивоварню, Хардвик Бомонт был уже стариком. А голос Уолли Уинкинга — старого пивовара, говорившего с немецким акцентом, — до сих пор иногда звучал в голове Кейси. Как-то он сказал, что она похожа на его внучку. А еще он советовал ей никогда не оставаться с Хардвиком один на один. Кейси так и не спросила почему.
Сегодня она уже второй раз осталась один на один с Зебом. И он сказал, что уважает ее. Как человека и как пивовара. И это роднило Зеба с его братом Чедвиком.
Ее отец будет счастлив и горд. Сказать, что Карл Джонсон сделал все для ее карьеры, — это не сказать ничего. Он постоянно волновался, что Кейси потеряет работу. И в последний год этот страх усилился втрое. Отец оберегал свою дочь — иногда слишком навязчиво. Это было приятно и раздражало одновременно.
Кейси не сказала ему о пресс-конференции. А завтра он увидит ее в газетах с другими рабочими позади Зеба Ричардса. Отец сочтет это чуть ли не предательством. Уж слишком щепетильно он относился ко всему, что связано с пивоварней и семьей Бомонт в частности. Значит, как только Дэниел Ли вернет всем телефоны, она отправит отцу сообщение.
Но вот Зеб помахал рукой и, взяв планшет с трибуны, спустился со сцены. По всей видимости, пресс-конференция закончилась. Однако журналисты стали лишь еще громче выкрикивать вопросы. Натали Бейкер — ведущая передачи «Доброе утро с Натали Бейкер» — физически перекрыла Зебу путь к выходу. Своим телом. И своей грудью.
Красивой грудью, надо признать. Такой, которой у Кейси никогда не будет.
— Сколько еще таких, как вы? — выпалила Натали, имея в виду других незаконнорожденных детей Хардвика Бомонта.
Видимо, грудь сделала свое дело, потому что несколько секунд Зеб Ричардс молчал, стараясь не смотреть в глубокое декольте журналистки.
— Мы точно знаем еще об одном, но в бизнесе он не участвует, — ответил Зеб. — А теперь прошу меня извинить.
Кейси решила, что это неумно. Теперь каждый журналист посчитает своим долгом докопаться, кто этот третий брат и почему он не участвует в бизнесе.
Но у нее полно своих хлопот. Нужно скорее сообщить папе, что теперь пивоварня снова зафигурирует в новостях и что новый директор верит в нее, в Кейси Джонсон. А потом надо обсудить все сказанное с рабочими своего цеха. Первым делом успокоить их и убедить в главном — они будут продолжать варить пиво.
А еще нужно подготовиться ко вторнику.
Глава 5
Дэниел сам бы с удовольствием выпил пива, а может, чего и покрепче.
— Ты разговаривал с Си Джеем? — спросил он. — Его надо предупредить.
— Я звонил ему, — ответил Зеб. — Он просил не называть его имя и адрес, и тогда проблем с ним не будет.
Дэниел ухмыльнулся:
— Ты его нашел, не зная ни имени, ни адреса.
— Я напомнил ему об этом. Но, похоже, он не привык себя накручивать. В отличие от нас.
— А с тобой никто на связь не вышел?
— Нет, — ответил Зеб.
Он знал, что Дэниел имеет в виду Бомонтов. После пресс-конференции им было логично проявиться.
— У тебя свидание? — спросил Дэниел, заметив, как часто брат смотрит на часы.
— Встреча с начальницей пивоваренного цеха. Кейси Джонсон.
Дэниел откинулся на спинку кресла.
— И?…
Да, они с Дэниелом теперь вместе, это их общий бизнес, но Зеб не обязан рассказывать брату все. Дэниел слишком хитрый игрок, способный из любого ответа выудить полезное для себя.
— Мы обсудим продуктовую линейку. Мне кажется странным, что пивоваренным цехом руководит столь юная девушка. Хочу убедиться, что она соответствует должности.
На столе завибрировал телефон. Звонила его мать.
— Мне надо ответить, — сказал Зеб. — Договорим позже.
Дэниел кивнул и поднял указательный палец.
— Последний момент, — начал он. — Четыре человека в моем отделе увольняются.
Что ж, прогноз Кейси сбылся. А значит, при всех проблемах с общением она чувствует царящие в компании настроения.
— Найми кого считаешь нужным, — отмахнулся Зеб, отвечая на звонок: — Да, мама.
— Мне не стоило тебе звонить, — произнесла Эмили Ричардс привычно нейтральным тоном.
Меньше всего на свете Зеб хотел сейчас говорить с матерью. По крайней мере, пока он не выпил бокал-другой пива.
— И все же я рад тебя слышать, — непринужденно ответил Зеб. — Как дела в салоне?
— Как всегда.
Эмили Ричардс владела сетью парикмахерских в Джорджии. Благодаря предпринимательской жилке Зеба комната из двух стульев с парой ножниц и двумя машинками для бритья превратилась в преуспевающий бизнес.
Зеб знал, что значит это «как всегда». Эмили Ричардс не так волновал бизнес, как месть человеку, который, по ее словам, разрушил ей жизнь.
— Так ты вернул наконец то, что по праву твое? — спросила мама.
Разговор всегда возвращался к пивоварне. Слово «наконец» прошлось по нервам каленым железом.
— Да, мама, пивоварня теперь моя.
Конечно, мама и сама это знала. Пресс-конференция вызвала не волну и не бурю реакции, а истинное цунами. Единственный промах — не нужно было говорить о третьем незаконнорожденном Бомонте. Безымянном и никому не известном. Это может угрожать триумфальному восхождению Зеба на олимп.
— Они тебя достанут, — монотонно проговорила мама. — Эти Бомонты не дадут тебе спать спокойно. Будь осторожен.
Зеб давно подозревал, что у матери мания преследования. Повзрослев, он понял то, чего не понимал в детстве. Его отец купил мамино молчание. Но с годами росли опасения мамы, что Бомонты пойдут на крайние меры ради укрепления этого молчания.
Отец, наверно, так бы и сделал. Но никто из его братьев и сестер не проявлял никаких признаков агрессии. Вот только маму в этом не убедить. Значит, пусть будет так.
В дверь постучали, и прежде чем Зеб успел ответить, дверь открылась. Вошел Джамал с двумя коробками в руках. Увидев Зеба с телефоном, он догадливо кивнул, пошагал к переговорному столу и принялся распаковывать обед.
— Я буду осторожен, — обещал Зеб маме.
Он часто прибегал ко лжи во спасение, только чтобы мама угомонилась. Но за эту неделю Зеб распотрошил уже несколько осиных гнезд. Так что осторожность и впрямь не помешает.
— Пусть заплатят за то, что сделали со мной, — пригрозила мама после паузы своим кровным врагам. И с тобой.
Но в том-то и дело, что никто из ныне живущих Бомонтов ничего им не сделал. Бомонты разве что их… игнорировали, не более того.
— Мам, мне пора. Через пять минут у меня совещание.
