— Я тебя так не называл, — ответил Азраил, немного успокоившись.
Молли посмотрела на него с презрением.
— Я умею читать между строк, Азраил. Я неглупа. Интересно, в чем еще ты меня подозреваешь? Кстати, у тебя тоже немало секретов от меня, — упрекнула она. — Почему ты не сказал мне о Назире?
— Ты вряд ли захотела бы о ней знать, — удивленно ответил он.
Молли уперлась маленькой рукой в его мускулистую грудь.
— Дай мне пройти!
— Зачем? Куда ты идешь?
— Не твое дело.
— Ты моя жена, — спокойно напомнил ей Азраил.
— Тебе надо многое узнать о женщинах, — приторно-сладким голосом ответила Молли, когда оттолкнула Азраила и прошла в спальню. — Но ты не будешь узнавать это от меня…
— Что это значит? — тихо спросил Азраил, шагая за ней следом.
— Женщина, которую ты назвал охотницей за твоими деньгами, не станет твоей женой! Джалия и ее чокнутый король меня доконали.
— Я не чокнутый. — Азраил чеканил каждое слово.
— Но и не самый умный, — дерзко сказала Молли. — Твои телохранители ежедневно сопровождали меня в интернат, где я навещала своего несуществующего деда. Тебе не приходило в голову приказать им все выяснить? Нет, не приходило.
Азраилу стало совестно, потому что Молли была права. Он гордился своей выдержкой и логикой, но и первое, и второе почему-то подвели его, когда он больше всего в них нуждался. Убежденность в том, что Молли солгала ему и одурачила его, затуманила его разум.
— Объясни, как твой дед может быть одновременно жив и мертв, — властно потребовал Азраил.
— И не собираюсь. Я уезжаю. Только соберу вещи. Хотя это не мои вещи, ты купил их мне на свои деньги.
— Прекрати! — заорал Азраил. — Ты меня не оставишь!
Она уставилась на него зелеными глазами.
— Как бы не так. — Она взяла сумочку и направилась к двери.
— Ты моя жена.
— Ты назвал меня лживой охотницей за деньгами. Я не стану жить с мужчиной, который так обо мне думает! — в ярости ответила Молли.
— Я не позволю тебе уйти от меня. Ты уже моя жена.
— Я стала ею, не давая своего согласия, помнишь? — настаивала Молли.
Азраил грубо выругался по-английски и подхватил Молли на руки.
— Мне все равно. Ты от меня не уйдешь, — упрямо повторил он, не обращая внимания на ее борьбу. Он уложил ее на кровать. — Теперь это твой дом.
— Ты не можешь держать меня здесь против моей воли! — с вызовом бросила ему Молли. — Я буду орать на весь дом! Я буду сбегать! Я превращу твою жизнь в кошмар!
— Объяснись по поводу своего деда, — продолжал Азраил.
— Думай, что хочешь, — огрызнулась Молли. — Ты уже сделал выводы.
— Мой прошлый опыт с женщинами сделал меня недоверчивым и циничным.
Молли закрыла глаза, в ярости думая о бывших любовницах Азраила. Это была совершенно необоснованная реакция, но Молли считала, что Азраил принадлежит только ей, и телом, и душой.
— Говори, — потребовал Азраил.
— Моя бабушка, овдовев, вышла замуж за Мориса Девлина, когда моя мать была ребенком. Отец моей матери умер до ее рождения. Морис всегда был моим дедом, и я редко вспоминаю о том, что он мне неродной, — честно призналась она. — Он вырастил мою мать, как родную дочь. Когда она умерла, он относился ко мне как к внучке, и я всегда считала его своим кровным родственником.
— Спасибо. Это прояснило ситуацию, — горделиво сказал Азраил, разрываясь между облегчением по поводу того, что его худшие предположения оказались беспочвенными, и возмущением по поводу того, что он так легко лишился хладнокровия.
Молли видела, как на его лице одна эмоция сменяет другую.
— Прости. Я ошибся, — резко произнес Азраил. — Я оскорбил тебя.
Молли поразилась тому, что он превозмог гордость и сумел извиниться.
— Я все еще злюсь, — призналась она. Азраил кивнул и уставился на нее темно-золотистыми глазами.
— Я вышел из себя.
— Так со всеми бывает, — парировала она, борясь с непреодолимым желанием обнять его. — Но мне не забыть того, что ты так охотно поверил в мои худшие намерения.
Слегка запаниковав, Азраил лег на краю кровати и пальцами коснулся щеки Молли, а потом провел по ее губам большим пальцем.
— Мне нравится твое платье, — произнес он так безрассудно, что вздрогнул от удивления. Но ощущение мягкой, теплой кожи Молли не давало ему сосредоточиться. — Ты в нем потрясающе выглядишь.
Молли испуганно вздохнула, стараясь сохранять хладнокровие, но это было нелегко.
— В следующий раз мы поедем в Лондон вместе и навестим твоего дедушку, — заявил Азраил.
Умиротворенная его намерениями, Молли встала на колени на кровати, загипнотизированная его взглядом.
— Я по-прежнему в ярости, — осторожно предупредила она его. Она почувствовала запах его тела, и у нее перехватило дыхание.
— Конечно. — Азраил наклонил голову и припал к ее мягким розовым губам в поцелуе, который счел лучшим ответом.
Глава 8
Азраил поцеловал Молли, и она не стала задаваться вопросом, правильно ли делает, уступая ему. Она забыла о том, как собиралась объяснить ему, почему интимная близость между ними — плохая идея.
Он мастерски целовался. Хотя, возможно, она просто очень хотела, чтобы он ее поцеловал. Ее переполняли дурманящие ощущения. Подняв руки, она стянула с его головы платок и запустила пальцы в его пышные черные волосы. Он сбросил свой плащ и начал расстегивать тунику, продолжая страстно целовать Молли в губы. Их языки переплетались, а дыхание смешивалось. Чем дольше Азраил ее целовал, тем большее желание испытывала Молли. Ее соски напряглись, а грудь отяжелела; Молли выгнула спину, стараясь избавиться от растущего напряжения.
Азраил потянул вниз молнию ее платья, а потом попытался спустить рукава с плеч Молли, но ткань рукавов просто растянулась. Молли расхохоталась, толкнула Азраила на кровать и спустила платье до пояса.
— Я не справился с платьем, — весело произнес Азраил. — Теперь ты сочтешь меня неумехой.
Молли обняла ладонями его худое загорелое лицо и затаила дыхание, глядя на его улыбку.
— Тебе не надо щеголять передо мной своим мастерством, — искренне сказала она.
Он смотрел на нее сверху вниз. Она отвела черные волосы от его лица. Он уставился на ее покрасневшие губы, а потом на полную, округлую грудь, покрытую веснушками. Восхищаясь тем, что видит, он резко вздохнул.
— Мне нравится твоя грудь, — хрипло произнес он и ловко расстегнул ее бюстгальтер. Он погладил пальцами ее напряженный розовый сосок и обхватил руками ее полные и упругие груди. — Ты прекрасна.
