И впервые в жизни Молли почувствовала себя прекрасной. Азраил смотрел на нее с удовлетворением, словно на богиню, а не на обычную женщину. Он обхватил губами ее сосок, обвел его языком, а потом слегка прикусил. Молли разомкнула губы в беззвучном стоне удовольствия и выгнула спину.
— Сними тунику, — прошептала она.
Отстранившись от Молли, он стянул свою тунику через голову. Она наконец увидела его мускулистый торс. Молли знала, что у него великолепная фигура, но она все равно поразила ее. Соскочив с кровати, он разделся до конца, а потом наклонился и стянул с Молли платье, туфли и трусики.
— Не торопись, — густо покраснев, предупредила его Молли. — Я не делала этого раньше, помнишь?
— Ты не можешь обвинять меня за энтузиазм, дорогая, — игриво сказал Азраил. — Но я не буду торопиться.
— Спасибо, — произнесла она прерывистым тоном и забралась под простыню. — Извини, но я стыдлива от природы. Ты, наверное, не был стыдливым.
— Никогда не думал об этом, — признался Азраил. — Меня наказали бы, если бы я был робким или невежливым или не сделал то, что должен был сделать.
— Тебя наказывали? — Ошеломленная Молли наклонилась над ним и уставилась на него.
— Фируз был очень строгим отчимом. Меня часто били, — произнес Азраил. Похоже, он смирился с тем, как к нему относились в детстве.
— Какой кошмар! — в ужасе воскликнула Молли.
— Я выжил. Я перенесу любое жестокое обращение, — с гордостью возразил Азраил. — Меня воспитывали стойким человеком.
— Ты бы относился так к собственным детям?
— Нет, конечно нет! — Азраил недоверчиво смотрел на нее. — Фируз настоящий тиран. Я терпел его наказания ради своей матери. Она бы пострадала, если бы я бросил ему вызов или восстал против него. Моих детей никогда не будут бить, — поклялся он.
Глаза Молли саднило от слез, она поцеловала обнаженное, загорелое плечо Азраила.
— У тебя было жуткое детство.
— Оно в прошлом, — мягко напомнил ей Азраил. — Я стараюсь его не вспоминать.
— Это один из способов принять его, — пробормотала Молли.
— Я обязан быть сильным, — сверкая глазами, заметил Азраил и уставился на ее встревоженное лицо. — Почему это тебя расстраивает?
— О, просто так, — поспешно ответила Молли.
Он погладил рукой ее округлое бедро и пышную грудь.
— Ты очень добрая, — хрипло проговорил он, опустился на нее и жадно поцеловал в губы.
Из головы Молли вылетели все мысли. Она никогда не испытывала ничего похожего на эти восхитительные чувственные ощущения. Азраил гладил и целовал грудь Молли и посасывал ее соски; опустив руку, он стал ласкать ее между ног. Вцепившись пальцами в простыню, она закричала и стиснула зубы, а потом выгнула спину под напором растущего удовольствия.
— Скажи, если тебе будет больно, — хрипло сказал Азраил, опускаясь на нее и раздвигая ей ноги.
Почувствовав, как он решительно входит в нее, она округлила глаза от незнакомого ощущения. Азраил невольно простонал от удовольствия, в его сверкающих темно-золотистых глазах читалось откровенное желание. Он неторопливо и плавно входил в нее, откровенно наслаждаясь ее телом. Он запрещал себе торопиться, чтобы не сделать Молли больно.
Запрокинув голову, Молли закрыла глаза, стараясь сдержать нарастающее удовольствие. Она с трудом дышала, паря на жарких волнах ощущений. И внезапно она снова оказалась на вершине блаженства, ее тело вышло из-под контроля, а в ее мир ворвался экстаз.
Позже, лежа в объятиях Азраила, Молли почувствовала, как она плывет по волнам невыразимой удовлетворенности, которую не знала прежде.
— Это было удивительно. Я хочу оставить тебя, — решительно заявил Азраил.
— Как это? — неуверенно пробормотала она.
— Я не хочу разводиться с тобой через несколько месяцев. Я хочу оставить тебя, — спокойно сказал Азраил, словно это было нечто само собой разумеющееся.
Он говорил так, словно она была домашним животным или имуществом. Молли опешила.
— Мы это не обсуждали, — нерешительно напомнила она.
— Нечего обсуждать, — объявил Азраил и сел. Он был настолько красивым, что у нее перехватило дыхание. — Мы оба так увлеклись, что не предохранялись.
Она широко раскрыла глаза и села, закрываясь простыней.
— Предохранение? — тупо переспросила она.
— Я забылся, — правдиво сказал он. — Прости.
— Это было небезопасно. Я не пила противозачаточные таблетки после того, как Тахир похитил меня, потому что не взяла их с собой. Я планировала начать принимать их снова в конце месяца.
— Теперь ты можешь забеременеть, дорогая, — спокойно сказал Азраил. — Я потерял голову.
— Но я не хочу беременеть! — возразила Молли, удивляясь тому, что через несколько минут блаженства ее ослепила реальность. — Слишком рано. Я не готова к материнству.
Азраил нахмурился и встал с кровати.
— Не суетись. Ты моя жена! Ты вполне можешь родить от меня ребенка.
Молли закатила глаза.
— На Западе такие вопросы решаются иначе. Мужчина и женщина планируют рождение детей вместе.
Азраил напрягся, его глаза сверкнули.
— Если ты так не хочешь беременеть от меня, то тебе следовало подумать об этом заранее. Я забыл о предохранении, но и ты о нем не вспомнила.
Молли стиснула зубы, потому что не хотела прямо сейчас признавать его правоту. Она не привыкла думать о риске беременности, потому что Азраил был ее первым любовником. Он так отреагировал, словно шанс родить от него ребенка был прекрасной возможностью, от которой не отказалась бы ни одна нормальная женщина. Он явно обиделся на нее, потому что мрачно поджимал губы и хмурился.
Азраил очень удивился тому, как Молли отреагировала на свою потенциальную беременность. Только после того, как он осознал, что забыл надеть презерватив, он понял, как хочет, чтобы Молли родила от него ребенка. В конце концов, Тахир был его единственным родственником, и на душе Азраила потеплело от перспективы иметь полноценную семью с детьми.
По иронии судьбы он представлял Молли доброй и любящей матерью. Его собственная мать была очень холодной и сдержанной и не была с ним любящей и заботливой. Его мимолетное, идеалистическое видение счастливой семьи с Молли исчезло после ее категоричного отказа становиться матерью, который он счел бесчувственным.
— В следующий раз я буду очень осторожен, — холодно произнес Азраил. — Ты сама решишь, когда наступит тот волшебный день, когда мы с тобой обсудим то, что естественно для большинства людей!
Молли молчаливо поджала губы. Джалия не самая прогрессивная страна. Именно поэтому Азраил убежден, что, как его жена, она обязана беспрекословно рожать от него детей.
