Сэр Джеймс снова рассмеялся, и Илука подумала: пожалуй, вечеринки у графа гораздо веселее, если верить на слово другу отчима.
Она наблюдала, как проходит представление, слышала имена девушек и их наперсниц.
— Герцогиня Болтонская представляет леди Мэри Фотерингей-Стюарт! Деди Эшбертон представляет достопочтенную Джейн Трант и мисс Нэнси Каррингтон!
Имена следовали одно за другим, произносились размеренно и монотонно, и Илука пока стала осматриваться, разглядывать бело-золотые стены, на фоне которых диадемы дам сверкали так ярко, будто излучали солнечный свет.
Потом подошла ее очередь, и она, как и предыдущие леди, проявила осторожность и осмотрительность, чтобы не наступить на шлейф платья предыдущей девушки.
Имена, сменяя друг друга, звучали нараспев, точно в церкви.
— Графиня Халл представляет леди Пенелопу Куртис!
Потом точно таким же тоном:
— Леди Армстронг представляет мисс Илуку Кэмптон!
Мать пошла первая, присела в низком реверансе перед королевой, слегка склонившей в ответ голову, затем то же повторилось с королем. Потом ее место заняла Илука. Королева улыбнулась Илуке, и девушка ответила ей улыбкой.
Мать отошла, и Илука оказалась перед королем.
Она поклонилась еще ниже, чем королеве, и, подняв голову, услышала слова короля, брошенные в свойственной ему грубоватой манере:
— Хорошенькая. Очень хорошенькая.
Его комментарии чаще всего приводили всех в замешательство, но, поскольку король сделал комплимент, Илука не удержалась и улыбнулась, полагая, что он говорит сам с собой.
Но вдруг раздался отчетливый голос другого мужчины:
— Согласен с вами, сэр. Илука подняла глаза, и ее сердце перевернулось в груди.
Она не могла сделать ни шагу, вообще была не в силах пошевелиться — рядом с королевским креслом, сверкая наградами, с голубой рентой Ордена Подвязки, пересекающей грудь, стоял граф.
Илука встретила его взгляд, потом, собрав всю свою волю, выпрямилась и пошла за матерью.
Она не могла ни о чем думать, забыла, где она и зачем, — она снова увидела графа, и он явно узнал ее.
Илуку охватила паника: что подумает о ней граф Лэвенхэм, что скажет, когда выяснит, кто она на самом деле?
Сэр Джеймс подошел, чтобы представить жену своим друзьям. Они пытались говорить с Илукой, она что-то отвечала, но чувствовала себя при этом в другом мире, совершенно запредельном, где единственная реальность — бешеное биение ее сердца.
За час она успела поговорить с доброй дюжиной мужчин, наслушалась комплиментов, довольно разумно — себе на удивление — ответила на вопросы.
Наконец король, взяв королеву за руку, прошел через толпу гостей, заговаривая то с одним, то с другим, и вывел ее из тронного зала. Сиятельная чета удалилась, и теперь можно было вздохнуть свободно и даже выйти.
— Теперь мы можем уехать, мама? — спросила Илука.
— Нам незачем спешить, дорогая, — ответила леди Армстронг. — Твой отчим доволен вечером, он увидел множество знакомых. Он намерен отыскать среди гостей одного своего друга, которому непременно хочет меня представить.
Илука не могла объяснить матери, что она хочет исчезнуть отсюда, пока не столкнулась лицом к лицу с графом Лэвенхэмом.
Она тревожно огляделась, ожидая, что он в любой момент может появиться.
И действительно вдруг раздался его голос:
— Добрый вечер, Армстронг. Не ожидал увидеть тебя здесь.
— Привет, Лэвенхэм, — ответил сэр Джеймс. — Вот и я тебе то же самое хотел сказать. Я думал, ты слишком занят своими лошадьми и не найдешь времени на столь официальные мероприятия.
— Пришлось выполнить мои обязанности, — ответил граф.
— Не думаю, что ты знаком с моей женой, — заметил сэр Джеймс с улыбкой. — Дорогая, позволь представить тебе графа Лэвенхэма, у которого, как ты знаешь, самая лучшая конюшня в стране. Он выигрывает все классические скачки, так что ни у кого из нас не остается ни малейшего шанса на успех. Леди Армстронг протянула руку.
— Я много слышала о вас, милорд, — сказала она. — И мне очень приятно с вами познакомиться.
— Вы очень добры. Граф перевел взгляд на Илуку, и сэр Джеймс с готовностью продолжил:
— А теперь познакомься с причиной нашего появления здесь. Мы с женой решили представить мою падчерицу Их Величествам.
Граф склонил голову, Илука присела в реверансе и, не решаясь смотреть на него, прикрыла глаза ресницами.
— Я в восторге от возможности познакомиться с вами, мисс Кэмптон, — проговорил он. Илука была уверена, что в его голосе прозвучали саркастические нотки, с огромным трудом она выдавила из себя:
— Я слышала… о ваших… замечательных… лошадях, милорд.
— Надеюсь, когда-нибудь я смогу вам их показать, — ответил он. — Если вы найдете время посетить мои конюшни.
Илука глубоко вздохнула.
Она приняла упрек за поспешный отъезд, лишивший ее лицезрения его знаменитых лошадей.
Граф не отрывал от нее взгляда, а Илука никак не могла понять: нет ли в его глазах презрения?
Потом на нее навалился отчаянный страх. А вдруг он скажет нечто такое, отчего ее мать сразу поймет — они уже встречались, они знакомы?
Охваченная тревогой, она силилась разгадать выражение серых глаз графа. А вдруг на ее лице отразятся истинные чувства и о них догадается не только граф, но и мать, и отчим?
Затем словно сама судьба пришла ей на помощь. Тогда, когда она уже перестала надеяться на благополучный исход этой встречи, раздался голос:
— Джеймс! Как приятно видеть тебя? И почему ты так долго не обращал на меня внимания?
Женщина, сверкая сапфирами, в синем платье, подчеркивающем синеву ее глаз, встала между графом и сэром Джеймсом и взяла отчима под руку.
Дама отделила Илуку с графом от матери и отчима. Лэвенхэм открыл было рот, но тут Илука грустно проговорила:
— Я… я должна объяснить…
— Я должен увидеть вас, — перебил ее граф, — тем более что вам надо что-то мне объяснить.
— Я… знаю.
— Где мы можем увидеться наедине?
Она попыталась вспомнить место, где можно поговорить без свидетелей.
Граф, догадавшийся о ее затруднении, сказан:
— Завтра рано утром я буду прогуливаться верхом в парке. Приезжайте к статуе Ахиллеса в семь.
Только это и успела услышать Илука, как рядом с ней оказалась мать, говоря:
— Илука, дорогая, я хочу, чтобы ты познакомилась с французским послом и его женой.
— О да, конечно, мама.
