— Э… ладно, бумажник сам найду. Встретимся внизу.
Куин повернулся и ушел, а Кэл наконец-то сумела выдохнуть и, сделав два шага на негнущихся ногах, закрыла дверь.
Предлагая этот брак, она рассчитывала найти в Куине тихую гавань, где ее покой ничто не потревожит. И как она только могла так ошибиться? Он же единственный мужчина в ее жизни, отношения с которым крепки, стабильны и неизменны. И совершенно платонические.
Ей и в голову не могло прийти, что она станет ночи напролет, а заодно и большую часть дней во всех подробностях представлять, как займется с Куином любовью, прерываясь лишь на то, чтобы в очередной раз напомнить себе, что ни к чему хорошему это не приведет.
Что секс лишь еще сильнее все усложнит и поставит под угрозу саму их дружбу, что так много значит для них обоих.
К тому же где-то глубоко в душе она боялась, что стоит ей познать ласки Куина, и в ней проснется чувство еще глубже и сильнее. И если она ему поддастся, то отдаст свое сердце и саму свою жизнь Куину. Позволит ему себя контролировать.
— Давай обсудим совместную кровать.
Не успела еще Кэл толком насладиться отменным ужином, как Куин сбросил на нее настоящую бомбу. Запив белым вином полупрожеванную креветку, Кэл откинулась на спинку стула, удивленно глядя на продолжавшего невозмутимо кушать морского черта Куина.
— Как можно, даже не отрываясь от еды, бросаться такими фразами после целого часа натужной беседы?
Куин лишь плечами пожал.
— Я пытался делать вид, что все осталось по-прежнему, но так не работает, значит, нам не остается ничего иного, кроме как откровенно все обсудить. Но я еще не наелся, а рыба бесподобна.
Подавшись вперед, Кэл тихо спросила:
— Что не работает? Ты про секс вообще или конкретно про нас с тобой?
— Все. — Куин лениво воткнул вилку в ее кальмара. — У тебя еда остывает. — Он невозмутимо отправил в рот кусочек кальмара. — Чертовски вкусно. Хочешь махнуться тарелками?
— Нет, я хочу, чтобы ты пояснил свои слова.
Кэл как завороженная наблюдала, как Куин поигрывает бокалом вина, любуясь золотистыми в свете свечей волосами и как никогда зелеными глазами на загорелом лице. Да еще эта рубашка с расстегнутым воротом и закатанными рукавами… Куин выглядел потрясающе, и больше всего ей сейчас хотелось запрыгнуть ему на…
— Случившееся… Поцелуй. Он все изменил, — тихо произнес Куин.
С этим не поспоришь. Конечно, тот поцелуй все изменил.
— Весь вопрос в том, что нам теперь с этим делать. — Куин пригубил вино. — Так как насчет того, чтобы сделать то, о чем мы оба думаем?
— А с чего ты взял, что я думаю о сексе с тобой? — машинально запротестовала Кэл.
— С того, что ты так и пожираешь меня глазами, явно прикидывая, как половчее на меня запрыгнуть. Ладно тебе, Рыж, мы же всегда были честны друг с другом, так давай и сейчас поговорим откровенно.
Кэл пристыжено поерзала на стуле.
— Ладно, извини. — Закусив нижнюю губу, она аккуратно сложила руки на столе. — Я всегда знала, что ты симпатичный парень. С тех самых пор, как в тринадцать Нелли Портер утащила тебя целоваться в спортзал.
— Она засунула язык мне в рот, и меня чуть инфаркт не хватил. И еще она была первой девушкой старше меня.
— Точно, ей уже стукнуло тринадцать с половиной, но я это к тому, что всегда знала, что ты нравишься женщинам и что их к тебе тянет. Умом я понимала, что ты горячий парень, но на меня не действовало.
— Не действовало?
— А тут вдруг подействовало. И я сама не понимаю почему.
— Я тоже. Но чем дальше, тем хуже, и это сводит меня с ума. Я без конца твержу себе, что ты моя лучшая подруга и наша дружба слишком дорога, чтобы ею рисковать, но ты просто не представляешь, как близок я был сегодня к тому, чтобы уложить тебя в кровать, когда увидел в том обалденном белье.
Кэл ясно прочла в зеленых глазах огонь желания.
— Но как один поцелуй и краткие объятия смогли настолько все изменить?
— Кто знает? — Куин одним глотком допил вино. — Но одно могу сказать точно. Я тысячу раз проигрывал в голове тот поцелуй, мечтая о повторении и продолжении.
А тебе самой не интересно? — продолжил он, немного помолчав. — Если обычный поцелуй оказался настолько хорош, что же будет, окажись мы в постели?
Кэл мгновенно бросило в жар.
— Чертовски любопытно, — признала она неохотно. — Правда, может, все дело в том, что после Тоби я вообще сексом не занималась.
Куину потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл сказанного.
— Ты не занималась сексом целых пять лет? — уточнил он.
— Нет, и хватит об этом.
— Ошибаешься. Раз ты пять лет не занималась сексом и прекрасно без него жила, значит, твой опыт в кровати был не слишком удачным. Что, в общем, и неудивительно, учитывая, что ты вышла за главного придурка на Западном побережье.
— Не надо плохо о покойниках.
— Пока он был жив, я отзывался о нем ничуть не лучше, так что имею право. Идиот при жизни остается таким и после смерти.
— Давай лучше вернемся к разговору о том, стоит ли рисковать нашей дружбой ради секса.
— Давай. Потому что риск действительно есть. Стоит мне лишь представить, что я лишусь тебя из-за секса, и я сразу же отступаюсь. Я должен быть уверен, что, даже если мы переспим друг с другом, никаких осложнений не будет.
— Все и так уже слишком сложно.
— Я хочу заняться с тобой сексом, но чтобы при этом ты осталась моей лучшей подругой.
— Когда речь заходит об отношениях, я твердо знаю лишь одно. Никаких гарантий не существует. И ничто никогда не бывает так, как ты себе представляешь.
— Именно таким и оказалось твое замужество? Все вышло совсем не так радужно, как ты надеялась?
Кэл заставила себя посмотреть прямо ему в глаза.
— Стоит мне лишь упомянуть Картера и ваш брак, как ты меня затыкаешь. О нем ты не говоришь, хотя говоришь обо всем. Особенно со мной. Значит, либо ты была без ума от любви и до сих пор его оплакиваешь, либо ваш брак обернулся настоящей катастрофой.
Она невольно поежилась под пристальным взглядом Куина, и тот сразу же прищурился.
— Вот оно что. Катастрофа. Я угадал?
Что ж, он слишком хорошо ее знал, чтобы пытаться что-то утаить.
— А может, я не говорю о нем, потому что ты его никогда не любил и был против нашего брака? — возразила Кэл, озвучив первую пришедшую в голову отговорку.
— Глупости, я еще и никогда не хотел, чтобы ты работала за океаном, постоянно подвергая себя всевозможным опасностям, но это никогда не мешало нам обсуждать твою работу. Брак же закончился, а муж умер. Ладно, пусть у вас и не все было гладко, но почему ты так упрямо отказываешься его обсуждать? В конце концов, не ты первая, не ты последняя совершила ошибку.
