Нахмурившись, Рыжая закусила губу.
— Нужно, чтобы кто-нибудь встал у руля, пока отец на больничном.
— Ты? — В душе Куина мигом всколыхнулась надежда. Неплохо было бы вновь проводить время вместе…
— Возможно. — В ее голосе не было и намека на энтузиазм. — Потом обсудим.
Нахмурившись, Куин в очередной раз задумался, почему Рыжая так не любит родной город. Несмотря на всю красоту, развлечения и возможности Ванкувера, она возвращалась сюда лишь в случае крайней необходимости. Может, все дело в том, что ее муж-пилот погиб в авиакатастрофе, врезавшись в гору чуть севернее города? Когда же это было? Четыре, нет, уже пять лет назад.
Кэл выскочила замуж всего через пару дней после того, как ей исполнилось двадцать четыре, и, благодаря крупной ссоре, после того как Куин объявил, что она сошла с ума, он пропустил и день рождения, и свадьбу.
— Журналюги уже пронюхали, что ты вернулась? — спросил он, меняя тему. Как и у него самого, ее отношения с прессой никогда не были гладкими.
— Конечно. И в аэропорту и в больнице от них отбою не было.
— Напомни, из каких краев ты на этот раз?
Последний раз они разговаривали пару месяцев назад, и, хотя постоянно переписывались, Куин при всем желании не мог вспомнить, в каких далях она недавно работала. Правда, это и неудивительно. Кэл меняла проекты, прыгая с места на место, чтобы убедиться, что все и везде идет гладко. Одну неделю она проводила в Латинской Америке, следующую — на Дальнем Востоке, зарабатывая бонусные мили с тем же упрямством, с каким политики гоняются за голосами.
— Из Африки. Боролась с эрозией почвы в Лесото. — Она кивнула в сторону стоявшего на столе телефона. — Тебе пару раз звонили, и Мак оставил голосовое сообщение. Сказал, что они с Рэн и Кейдом едут к тебе обсуждать катастрофу. — Склонив голову к плечу, Рыжая прищурила восхитительные сине-черные глаза. — Ну, во что ты на этот раз вляпался?
Слыша, как по лестнице поднимаются Мак и Кейд, Куин лишь плечами пожал.
Встретив лучших друзей и по совместительству партнеров и Рэн, возглавлявшую отдел по связям с общественностью, Куин указал гостям на диван и отправился варить кофе, оставив друзей обниматься с Кэл. Не важно, сколько ее не было, но стоило ей вернуться, как она мгновенно встраивалась в его жизнь, а друзья с радостью ее принимали, нутром чуя, что она, как и они сами, всегда готова прикрыть ему спину.
Вернувшись с кофе, Куин глянул в мрачно-серьезные лица и устало вздохнул. Беспокойство он еще с трудом, но выдерживал, ведь друзья всего лишь волновались, что в бесконечной погоне за адреналином он рано или поздно себя угробит, но это мрачное уныние и злость… Партнеры и специалист по связям с общественностью были просто вне себя.
Пусть и не из-за него самого, но из-за сложившегося вокруг него положения.
Черт.
Куин собрал влажные волосы в хвост.
Опять.
— Себе кофе тоже свари, — посоветовал Мак, закидывая ногу на ногу, — он тебе точно понадобится.
— Давай я сварю, — предложила Кэл.
— Спасибо, Рыжик, я сам.
— Почесав бороду, Куин вернулся к кофеварке и взял любимую кружку. Сейчас бы он предпочел виски, но и двойной эспрессо тоже сойдет.
— Ну и как прошла встреча с Ворреном? — спросил Куин, вернувшись к друзьям.
Как всегда прямолинейный, Мак кивнул на Кэл:
— Думаю, лучше все обсудить без свидетелей.
Рыжая мгновенно вскочила, но Куин покачал головой:
— Вы же знаете, что можете свободно говорить. От нее у меня секретов нет.
Рыжая вновь уселась, а Мак кивнул и потер подбородок.
— Как хочешь.
— Воррену все это совсем не нравится, и он готов отменить сделку.
Чтобы устоять на ногах, Куину пришлось ухватиться за гранитную столешницу, словно яхту качнуло огромной волной.
— Что?
— И почему? — вмешалась удивленная не меньше его самого Кэл. — Что Куин такого натворил?
— Все дело в интервью Сторм?
— Отчасти.
Пошире расставив ноги, Куин глотнул кофе и уставился в окно. Пару дней назад он проснулся под утреннее шоу, в котором бывшая подружка, с которой они повстречались всего лишь три недели и расстались уже больше месяца назад, решила поделиться с общественностью грязными подробностями их разрыва. Она появилась в одном из популярнейших утренних шоу, где выбила у зрителей слезу, красочно расписав его эмоциональную отстраненность и бесконечные измены, из-за которых ей теперь приходится посещать психотерапевта.
В ее словах не было ни грамма правды, но звучали они чертовски убедительно.
Он же с самого начала ясно сказал, что не ищет отношений. К тому же три недели — это не срок. Но Сторм умудрилась превратить краткий и совершенно ничем не примечательный роман в настоящую драму, воспользовавшись первым попавшимся предлогом, чтобы вновь засветиться на экране.
— Лучше сядь, — предложил Кейд.
Куин послушно опустился в кресло, чувствуя на себе встревоженный взгляд Кэл.
— Это всего лишь очередная порция вылившихся на тебя помоев, и Воррен боится, что это еще не конец. Он прямо сказал, что «Маверик» плохой пиар больше не выдержит, а ты — его источник.
— Он хочет от меня избавиться?
— Он на это намекнул.
Куин тихо выругался. Их с Маком и Кейдом «Маверик» стал весьма важной частью его жизни. Частью его самого. Тренируя команду, он нашел не просто новое увлечение, а настоящую отдушину и интересную работу, требующую полной самоотдачи.
Но пришла пора расширяться, а для этого им необходим Бейлис, способный привлечь крупных спонсоров. Да и о его связях они могли лишь мечтать. Вот только потенциальный инвестор счел Куина слабым звеном.
Соскользнув со своего места, Кэл устроилась у него под боком и легонько обняла за плечи, и Куин в очередной раз порадовался, что Рыжая наконец-то вернулась. Обычно он был более чем самодостаточен, но сейчас отчаянно в ней нуждался.
В ее безоговорочной поддержке, юморе, надежности.
Куин задумчиво глянул на Рэн, гениальную пиарщицу.
— А он прав? Я действительно пагубно влияю на имидж «Маверика»?
Она быстро оглянулась на груду газет.
— Ну, ты его точно не улучшаешь. — Сложив руки на столе, она подалась вперед. — Все упоминания тебя весьма нелестны, и тебя явно еще не скоро оставят в покое.
— Здорово. — Куин нахмурился.
— А чего ты еще ждал? На прошлой неделе ты едва не задавил фотографа.
— Это вышло случайно. Почти.
— И в прямом эфире обозвал журналистов нарывом на заднице человечества.
