Черчилль, невзирая на аргументы Кейнса, все же воплотил свои планы в жизнь. Результатом стал существенный экономический спад. При укрепившемся фунте у экспортных отраслей начались очень трудные времена. Британские угольные шахты теряли миллион фунтов в месяц, в итоге шахтерам предложили согласиться на снижение зарплаты. Как и предсказывал Кейнс, профсоюзы просьбу проигнорировали, что со временем привело к всеобщей забастовке, так как другие профсоюзы поддержали шахтеров. В 1925 году Кейнс опубликовал памфлет «Экономические последствия решений мистера Черчилля», базировавшийся на ранней пророческой критике Версальского договора, который закончился Первой мировой войной (эта работа называлась «Экономические последствия мира»). Внутренние экономические проблемы Британии слились с глобальными трудностями, вызванными зарождающейся депрессией. К 1931 году ситуация в Великобритании и других странах напоминала ужасы нашей гипотетической деревни, занимающейся выращиванием риса: «Банковское кредитование прекратилось, породив коллапс цен на сырьевые товары, что, в свою очередь, привело к банкротству компаний и банков». Осенью того же года Великобритания отказалась от золотого стандарта — всего через шесть лет после возврата к обмену фунтов на золото. Черчилль впоследствии описывал это решение, как, пожалуй, наихудшую ошибку за всю его карьеру. А это, согласитесь, говорит о многом, особенно учитывая, что в битве при Галлиполи погибло около 50 тысяч британских солдат.
Золото — химический элемент, к которому еще на заре человеческой цивилизации неудержимо тянуло людей самых разных культур. Это блестящий, плотный, нереактивный, нержавеющий и очень податливый металл, из которого относительно легко изготавливать изысканные ювелирные изделия. И, что чрезвычайно важно, хотя и менее очевидно, золото нетленно. Как пишет Питер Бернстайн в своей книге «Власть золота»
[199], «вы можете сделать с ним все что угодно, но не можете заставить его исчезнуть. Железная руда, молоко, песок и даже изображение на компьютерном экране преобразуются в нечто неузнаваемо отличающееся от их первоначального состояния. С золотом такое невозможно»
[200]. Но для нашего обсуждения важнее всего то, что золото дефицитно. Все золото, когда-либо добытое людьми, может поместиться на одном крупном танкере
[201]. Когда у людей много веков назад появились первые деньги, золотые монеты стали логическим продолжением дальнейшего развития событий. Блестящий металл одинаково высоко ценился в разных обществах, поэтому отлично подходил для торговли. Плотность и дефицитность золота позволяли вместить большую стоимость в малюсенькую монету или слиток. Податливость металла обеспечивала возможность чеканить монеты, его неуничтожаемость означала долговечность таких денег, к тому же при желании их можно было расплавить и изготовить новые монеты или ювелирные изделия.
И все же тот факт, что золото отлично подходит для изготовления ювелирных изделий и прекрасно справлялось с ролью денег в Европе XVI века, вовсе не означает его эффективности в качестве платежного средства в глобальной экономике XXI века. Описанный выше опыт Черчилля и дальновидные аргументы Кейнса наглядно демонстрируют всю привлекательность и недостатки системы, в которой деньги определяются, как фиксированное количество золота (или любого другого драгоценного металла). Сегодня ни одна страна мира не привязывает свою валюту к золоту. Пол Волкер как человек, остро осознающий риск инфляции, заложенный в саму концепцию фидуциарных денег, писал: «Да, золото от нас никуда не денется и будет и впредь высоко цениться не только за внутренние характеристики, но и как последнее прибежище и средство накопления в неспокойные времена. Однако его дни в качестве денег, средства платежа и фиксированной меры стоимости закончились»
[202].
Привлекательность этого металла по-прежнему высока, что подтверждают звучащие сегодня в некоторых политических кругах настойчивые призывы вернуться к золотому стандарту (среди так называемых «золотых жуков», как прозвали ярых сторонников сохранения монетарных функций золота). Но для экономистов это эквивалентно требованию создать комиссию по изучению вопроса, действительно ли современный мир плоский. Следует признать, что золотой стандарт и вправду имеет два очень важных преимущества.
1. Он препятствует гиперинфляции, поскольку количество денег ограничено количеством золота.
2. При действии в разных странах он предсказуемым образом фиксирует их обменные валютные курсы
[203].
Увы, недостатки золотого стандарта проистекают из тех же свойств, что и достоинства. Как указывал Кейнс, предложение золота не связано сколь-нибудь значимым образом с темпами роста глобальной экономики, а это означает, что цены могут повышаться в периоды увеличения добычи золота и падать, когда его предложение отстает от роста остальной части экономики. Как на собственном опыте убедился Черчилль, второй сценарий может иметь весьма пагубные последствия. И, как отмечалось в предыдущей главе, у негибкого фиксированного валютного курса тоже есть обратная сторона медали. Когда валюты разных стран накрепко привязаны друг к другу с помощью золотого стандарта, им приходится подчинять внутренние экономические интересы делу защиты валютного курса. Эта беда постигла Британию в период между двумя мировыми войнами, что довольно скоро стало глобальной проблемой — по мере того, как другие страны совершали подобные ошибки, тем самым ширя и углубляя Великую депрессию. Отсюда и ошеломляющее утверждение лауреата Нобелевской премии Роберта Манделла: что именно ошибочная международная валютная система «навлекла на нас Гитлера, Великую депрессию и Вторую мировую войну»
[204].
И не только Манделл дает такую резкую оценку. Милтон Фридман тоже написал много работ о том, как резкое ограничение предложения денег превратило крах фондового рынка 1929 года — относительно «незначительного», с его точки зрения, экономического потрясения — в настоящую экономическую катастрофу
[205]. Фридман, в частности, утверждает, что ФРС могла бы проводить более экспансионистскую монетарную политику при сохранении золотого стандарта (об этом мы подробнее поговорим в главе 9). Я же прекращаю ходить вокруг да около и с полной уверенностью заявляю: деньги, обеспеченные золотом, в современной экономике совершенно бессмысленны. В лучшем случае золото играет роль своеобразного сигнала тревоги, простого решения для сложной задачи. В этом качестве оно полностью соответствует моему любимому афоризму из сферы государственной политики: у каждой проблемы в государственной политике есть простое решение — как правило, неверное. В наихудшем случае политики упрямо цепляются за золото, словно за Священное Писание. Как это обычно бывает с фундаментализмом, фанатичнее всего люди придерживаются догм во времена смут и быстрых изменений — именно тогда, когда первостепенную важность приобретает новое мышление.
