Ничего не скажешь, это испытание оказалось ему не по зубам.
Адреналин повысил кровяное давление, тело охватил жар, пока Жюльен боролся с желанием сбежать отсюда. Солнце безжалостно обрушивало весь свой жар на его голову, что отнюдь не помогало найти выход. Казалось, он сидит в раскаленной печи.
Целая вечность успела пройти к тому моменту, когда до него донеслись звуки голосов. Жюльен повернул голову, чтобы узнать, кто приближается к тропе, с унижением и стыдом представляя, как выглядит сейчас, жалко скорчившись на траве, трусливо вжимаясь в скалу.
Душераздирающее зрелище.
Через минуту группа мужчин, которых он раньше не встречал на маршруте, прошли мимо, смерив его странным взглядом, пока осторожно пробирались по тропе.
— Buongiorno
[2], - пробормотал Жюльен, заставив себя дружелюбно улыбнуться.
— Все в порядке? — спросил один из них по-итальянски, обеспокоенно глядя на незнакомца.
— В полном, — не слишком убедительно соврал Жюльен, с показной беззаботностью махнув рукой. — Отдышусь и пойду дальше, — добавил он, поспешно опустив руку и снова вцепившись в скалу.
Мужчина нахмурился, но, пожав плечами, двинулся дальше, догоняя друзей.
Вздохнув, Жюльен прижался затылком к скале и попытался найти выход. Это смешно. Ему тридцать шесть лет, он мужчина, скалы и воздух не должны его пугать до такой степени!
Он резко дунул в вырез рубашки, пытаясь хоть таким способом остыть, и попытался подумать о чем-нибудь приятном и прохладном, чтобы отвлечься и успокоиться. Это не сработало, и тогда пришлось попробовать переключиться на работу. Но в голову упорно лезли мысли о том, что он в опасной близости от края пропасти.
Жюльен истерически расхохотался. Вся его жизнь — блуждание от одного края пропасти к другому, и он мог рухнуть вниз в любой момент.
Что-то снова заставило его вспомнить Индиго. Он поерзал немного — поджатые ноги начинали затекать — и снова вспомнил выражение боли в красивых глазах, причиной которой стал он. Жюльен едва не кувыркнулся вперед, потеряв равновесие.
Эта женщина сведет его в могилу. В буквальном смысле.
И снова прошла целая вечность, пока он собирался с силами, чтобы сделать решительный рывок до конца узкого участка. Ведь вскоре тропа наверняка повернет в сторону от побережья, верно?
Как раз когда он решил еще раз попробовать встать, раздались голоса. Жюльен снова замер.
Сделав глубокий вздох и прокляв себя за то, что выбрал такой популярный маршрут, он приготовился к очередному вежливо-вымученному разговору. Они пройдут мимо, и тогда он продолжит путь, крепко держась за скалу. Не хватало еще, чтобы у его позора были свидетели!
Жюльен вежливо улыбнулся и уже собрался повернуться к вновь пришедшим, когда вдруг понял, что один из голосов ему знаком.
Только не это. Кто угодно, но не она.
Сосчитав до трех, что не помогло успокоиться, Жюльен повернулся и увидел, как к нему направляется Индиго. За ней шли три незнакомые женщины.
У него упало сердце. Это что, карма? Или, как сказала бы Индиго, судьба?
Девушка нахмурилась, подойдя к нему, что неудивительно. Жюльен ведь занял половину тропы, и все, кто проходил мимо него, подвергали себя еще большей опасности, оказываясь у самого края.
— Жюльен, ты в порядке? — напряженно спросила Индиго. Это не беспокойство, просто ей неловко после его вчерашней игры в «я-хочу-тебя-но-не-хочу».
— Да, все в полном порядке, Индиго, — сумел пробормотать он. Горло сдавило от смущения и стыда.
Она нахмурилась еще сильнее, но пошла дальше, обойдя его, чтобы не задерживать женщин, следовавших за ней.
К счастью, они не стали с ним заговаривать, и Жюльен отвел взгляд, надеясь, что жар с лица скоро схлынет, считая секунды до того благословенного мгновения, когда они скроются из вида и он наконец попытается встать и покинуть это жуткое место.
Голоса быстро удалялись. Наверняка Индиго прямо сейчас рассказывала им о превратностях, выпавших на их долю с самой первой встречи. Жюльен опустил голову на колени и вздохнул.
Вот что такое расплата за грехи.
Индиго прошла еще несколько метров по скале, коротко объяснив женщинам, с которыми познакомилась за завтраком, что Жюльен — турист и они встретились в первый же день. Но затем совесть взяла свое, не дав ей сделать больше ни шагу.
Было что-то странное в том, как он сидел посреди тропы, в выражении лица, хотя он и сказал, что все в порядке. Но у нее возникло ощущение, что все далеко не в порядке.
После вчерашней унизительной сцены на пляже Индиго твердо решила забыть о Жюльене и отдыхать так, как собиралась с самого начала. Она будет с ним вежливой, конечно, если, — впрочем, не если, а когда, учитывая тенденцию, — они снова столкнутся. Но не более того.
Она больше не поставит себя в глупое положение. Не хватало еще новой эмоциональной болтанки!
На этой неделе она должна думать только о себе.
Но почему-то увиденное не давало покоя.
— Я, пожалуй, вернусь, проверю, точно ли с Жюльеном все в порядке, — сказала она своим новым друзьям. Не без сожаления, они прекрасно поладили.
— Хорошо. Может, встретимся в Позитано, — отозвалась старшая из них. Руфь, дружелюбно улыбнувшись. По ее взгляду было ясно, она подозревает, что в этом решении вернуться крылось нечто большее, чем просто дружеское участие.
Но какая разница, что думает Руфь? Жюльен выручил ее, купил ботинки и тем самым спас отпуск. Она должна ему хоть чем-то отплатить.
К тому же, возможно, с ним действительно все в порядке и он, как обычно, надменно отмахнется от предложенной помощи. Тогда она быстро догонит новых друзей.
Жюльен, казалось, как раз собирался встать, когда она снова появилась на узкой тропе. Индиго было подумала, что зря беспокоилась, и уже собралась вернуться, но заметила, как у него на руках вздулись от напряжения вены, а пальцы, которыми он цеплялся за скалу, побелели. На лбу выступил пот.
Он что, заболел?
— Жюльен, ты уверен, что все в порядке? — Она подошла ближе.
Он опустил голову, едва услышав ее голос, словно рассердившись.
Индиго ощутила первый укол раздражения, но сдаваться не собиралась.
— Тебе стало плохо?
Он наконец взглянул на нее, и девушка сразу поняла, что оказалась права. Что-то здесь неладно.
Он молчал так долго, что Индиго начала сомневаться в том, что он сможет ответить. Но затем Жюльен тяжело сглотнул и, глубоко вздохнув, произнес:
— Все шло прекрасно до этого участка. Тропа стала уже, и мне начало казаться, что земля накреняется вниз и меня тянет к обрыву, отчего закружилась голова. Я, конечно, понимаю, это лишь воспаленное воображение, но мозг твердо убежден в обратном. Я всегда боялся высоты, но так плохо не было еще ни разу.
