В общей сложности во время первого месяца войны французы потеряли в воздушных боях десять истребителей — шесть H.75C1 и четыре MS.406C1 (первый «моран» был сбит 21 сентября). Пропорция потерь отражает долю самолетов разных типов в боевой работе: основную тяжесть боев выносили на своих плечах группы 4-й и 5-й эскадр, вооруженные «кертиссами», а «мораны» были, так сказать, «на подтанцовке». Двухмоторные «потэзы» на фронте активно не применялись, ну а устаревшие типы истребителей французское командование и вовсе не стремилось подставлять под удары «мессершмиттов», выстоять в схватках с которыми те не имели никаких шансов.
В свою очередь, французские истребители заявили об уничтожении 20 Bf 109. Правда, по одному этому показателю судить об эффективности действий истребительной авиации Армэ де л'Эр нельзя — ведь главной задачей «кертиссов» и «моранов» в сентябре 1939 г. было прикрытие собственных разведчиков. А с этим они справлялись не лучшим образом: за месяц было сбито 19 их «подопечных». Правда не последнюю роль в столь высоких потерях сыграла устарелость французских разведчиков «Мюро» ANF.113/115/117.
Если в сентябре 1939 г. воздушные бои на Западном фронте ещё носили кое-какие признаки оживленности (правда, не выдерживающей никакого сравнения с более поздними схватками времен блицкрига и битвы за Англию), то в октябре вообще установилось практически полное затишье. Ни одна из противостоящих сторон не рвалась в бой, и противники, казалось, с облегчением и радостью встретили резкое ухудшение погоды, позволившее с чистой совестью изо дня в день оставлять самолеты на аэродромах. В итоге, за весь октябрь французские истребители могли похвастаться лишь четырьмя сбитыми разведчиками Hs 126 — эти победы разделили между собой «кертиссы» (в частности, одного сбил 31 октября уже знакомый нам Камиль Плюбо) и» мораны».
Передышка была крайне необходимой французам и с точки зрения обновления авиапарка. Осенью 1939 г. удалось, наконец, довести до надлежащих кондиций, позволяющих начать поставки в строевые части, большие партии истребителей «Марсель Блох». 28 MB.151C1 с деревянными винтами поступили в центры подготовки летчиков-истребителей в Шартре и Этампе, ещё 50 машин, но с металлическими винтами, передали в эскадрильи ПВО. В частности, в конце сентября такие самолеты поступили в ERC 1/561 и 2/561 (14 октября эти эскадрильи свели в группу GARC I/561). MB.152C1 с сентября 1939 г. поставлялись в группы GC I/1 и GC II/1: первая из них достигла штатного состава в 26 самолетов к 6 ноября, а вторая — к 15 ноября. Перевооружение третьей группы, летавшей на старых «девуатинах» — GC I/8 — началось лишь в декабре. Продолжались и поставки MS.406C1, что позволило к 1 ноября сформировать на этих машинах группу GC I/9 в Алжире (благодаря этому можно было перебросить в метрополию группу GC I/6, уже успевшую в полной мере освоить «мораны»).
…Утром 6 ноября на аэродроме Туль, где дислоцировалась группа GC II/5, царило приподнятое настроение. Во-первых, части посетили командующий ВВС генерал Виллемин и инспектор истребительной авиации генерал д'Аркур, вручившие награды пилотам, одержавшим победы в предыдущих боях. Во-вторых, небо, наконец, прояснилось, что позволило надеяться на прекращение серой рутины и возобновление боевой работы. Долго ждать не пришлось — когда авиаторы обедали, поступил приказ выслать наряд истребителей для сопровождения самолета-разведчика («потэза» из группы GR II/22). Около 14:00 на виду у генералов в небо ушла девятка «хоков». В 14:50 на рекой Сарр французы заметили первую группу Bf 109D (эти машины принадлежали к I/ZG 2) — два десятка «мессеров» шли на том же эшелоне, что и «кертиссы» (около 5000 м). Возглавлял группу Ханнес Гентцен — лучший ас Польской кампании люфтваффе. Мгновение спустя показалось ещё семь «мессершмиттов» — те находились примерно в 500 м выше. Несмотря на трехкратное численное превосходство противника, французские пилоты отважно ринулись в бой. В завязавшейся схватке в стиле «собачьей свалки» они умело использовали преимущество своих «Хоков» в маневренности. Лейтенант Пьер Оуз вел бой с самим Гентценом. Хотя его H.75C1 получил повреждения, Оуз сумел приземлиться «на брюхо» на родной аэродром. Также садиться с убранным шасси пришлось су-лейтенанту Рене Тремоле. Но ха эти две поврежденные машины немцы заплатили пятью сбитыми «мессерами» (в частности, по две победы записали на свой счет сержанты Эдуард Сале и Андре Легран, а ещё одну — аспирант Жорж Лефоль); кроме того, ещё пять побед зачли французам как вероятные. В итоге, тевтонам пришлось ретироваться, а Гентцена в тот же вечер вызвали в Берлин для объяснений. Эта схватка, получившая название «бой 9 против 27», стала наиболее известным эпизодом воздушных боев периода «Странной войны». Она широко освещалась во французской прессе, а её участники стали настоящими национальными героями. Однако на деле поводов для ликования не было — ведь «хокам» пришлось сражаться с «мессершмиттами» устаревшей модификации, с маломощными двигателями. К весне 1940 г. машин Bf 109D в боевых частях уже не осталось, а «Эмиль» — Bf 109E — был гораздо более опасным противником.
«Хок» участника «боя 9 против 27» су-лейтенанта Рене Тремоле после вынужденной посадки «на брюхо»
Успех 6 ноября удалось закрепить на следующий день, когда Эдуард Сале перехватил южнее Блискастеля разведчик Do 17P из 3.(F)/22 из дальнеразведывательного отряда. Несмотря на интенсивный огонь бортстрелков, Сале «мертвой хваткой» вцепился в свою жертву. В конце концов, «Дорнье» рухнул у Сен-Ингберта, похоронив под обломками весь экипаж. Ещё один Do 17P (на этот раз из 1.(F)/22) стал жертвой «кертиссов» 8 ноября. В тот день десять самолетов группы GC II/4 вылетели для сопровождения разведывательного «Потэза». На пересекающемся курсе им встретился «Дорнье», шедший под эскортом пары Bf 109. Завидев легкую добычу, французы набросились на неё, и после нескольких заходов отправили Do 17P на землю (экипаж смог спастись с парашютами). Пара «мессершмиттов» ретировалась. Но по возвращении на аэродром французских пилотов ждала не похвала, а ярость командира группы капитана Андре Борне. Ведь, бросившись всем скопом на немца, горячие галльские парни не оставили ни одного истребителя для выполнения своей основной задачи — прикрытия своего разведчика… В конечном итоге, уничтоженный «Дорнье» записали на счет Камиля Плюбо, первым открывшего огонь. Меньше везучими были «мораны» — 8 ноября «мессершмитты» сбили отбившийся от группы самолет из GC III/2, пилотировавший его сержант Барбе попал в плен.
Атака немецких разведчиков далеко не всегда была «стрельбой по движущейся мишени» — их бортстрелки пытались «огрызаться», причем иногда весьма эффективно. 10 ноября при атаке «Дорнье» был сбит «Хок» из группы GC II/5. Его пилот аджюдан Дюгожон спасся с парашютом.
В последующие несколько дней погодна на франко-германском фронте опять испортилась, и боевая работа авиации возобновилась лишь 21 ноября. Тот день оказался довольно богатым на события. Во-первых, Эдуард Сале, ставший своеобразным экспертом по уничтожению «дорнье», сбил очередного разведчика этого типа. Два из трех членов экипажа Do 17P сумели спастись. В-вторых, пополудни «усиленное звено» (patrouille lourd — шесть самолетов) из GC II/4 не оставила шансов встретившейся ему на пути паре «мессершмиттов» I/JG 52. Один из них, сбитый аджюданом Пьером Вилле, пилотировал командир немецкой группы Дитрих граф фон Пфайль. Вторую победу разделил между собой Жан Касеноб и сержант Пьер Саллар. В-третьих, в тот же день состоялся крупный воздушный бой между «кертиссами» группы GC II/5 и «мессершмиттами» из дебютировавшей на Западном фронте III/JG 53. В этом случае никому не удалось добиться успеха, хотя с обеих сторон имелись поврежденные машины.
