Эрнст Рём не скрывал своих гомосексуальных наклонностей, бравировал ими, говорил, что он счастлив и даже гордится этим. Он требовал убрать из уголовного кодекса статью 175, предусматривавшую наказание за гомосексуализм.
– Я только с годами понял, что я гомосексуалист, – говорил Рём своему любовнику. – Я, конечно, припоминаю целую цепь гомосексуальных поступков еще в юношеские годы, но тогда у меня были отношения и со множеством женщин. Правда, особого удовольствия я не получал. Теперь я гоню от себя всех женщин, особенно тех, кто преследует меня со своей любовью. Но я абсолютно предан матери и сестре.
У Гитлера с Рёмом обнаружились общие взгляды и вкусы. Оба обожали музыку Рихарда Вагнера. Капитан Рём любил присесть к фортепьяно. Иногда он часами играл мелодии из вагнеровского «Зигфрида» или «Мейстерзингера». Он был почетным гостем в поместье Вагнера.
Когда Адольф Гитлер встретился с Рёмом, тридцатидвухлетний капитан не был еще такой отталкивающей фигурой, какой он стал позднее. Он еще не разъелся и не обзавелся пивным животом. Многочисленные шрамы казались его любовникам свидетельством мужества, а не уродства (на фронте пуля угодила Рёму в нос). Один из его сослуживцев вспоминал, что привык считать гомосексуалистов немужчинами, слабыми, жалкими существами. Но Рём был олицетворением настоящего солдата. Шрамы, поведение, манеры – ничто не отличало его от обычного мужчины.
Рём присутствовал в пивной «Хофбройкеллер», когда Гитлер произнес одну из первых своих речей, и был поражен его ораторским талантом. В январе 1920 года Рём вступил в партию и получил билет № 623. Он не пропускал ни одного собрания и всегда приводил с собой новых людей, обычно из рейхсвера. Для Гитлера знакомство с Рёмом было большой удачей. Рём был очень влиятелен среди ультраправых. Он поддержал Гитлера в роли лидера партии.
Гитлер пришел на первое собрание своей будущей партии бездомным человеком, не имевшим друзей, весьма странным, с неприятными манерами, малообразованным. Но уже тогда были очевидны его ораторский дар и талант демагога.
Когда Гитлер выступал в пивной «Киндкеллер» 26 октября 1920 года, его речь конспектировал сотрудник баварской полиции. Заметки сохранились.
«Нам нужно вернуть себе чувство национальной гордости, – говорил Гитлер. – Но что или кто сегодня может быть предметом гордости? Может быть, наш президент Эберт? (Смех в зале.) Или правительство? Но скажу и другое – нам нужна и национальная воля. Нам нельзя по каждому поводу повторять: „мы не можем этого сделать“. Это неправильно. Мы можем! Любое средство оправданно для того, чтобы покончить с позорным мирным договором! (Бурные аплодисменты.) Что еще нам нужно? Национальное самосознание. Нам надо слепо верить в наше будущее».
Гитлер делал первые шаги как оратор, выступая перед небольшими группами запутавшихся и ожесточившихся людей, не смирившихся с переменами в их жизни и в жизни Германии. Никогда еще в истории Германии комбинация риторики и насилия не оказывалась столь впечатляюще эффективной.
В феврале 1920 года партия обрела название, под которым войдет в историю, – Национально-социалистическая немецкая рабочая партия (немецкая аббревиатура НСДАП). Смысл нового названия состоял в том, чтобы апеллировать и к социальным, и к национальным чувствам немцев. Численность партии составляла две сотни человек. Это был срез городского населения: торговцы, ремесленники, продавцы, служащие, несколько докторов и инженеров. К концу 1920 года благодаря ораторскому искусству Гитлера численность партии выросла до двух тысяч.
В большую мюнхенскую политику Гитлера ввел писатель и сценарист Дитрих Эккарт. Он был на двадцать лет старше фюрера. Гитлер восхищался им и учился у него. В 1893 году Эккарт окончил медицинский институт, но поссорился с медицинским сообществом, врачом так и не стал. Разве что себя самого лечил от пристрастия к морфию. Он пробовал себя в журналистике, пока смерть отца не оставила его с кое-какими деньгами. Благодаря наследству он вел свободный и веселый образ жизни, но в 1899 году деньги кончились. Он с трудом зарабатывал на жизнь. Пьесы его отвергались. Он бедствовал и иногда ночевал на скамейке в саду. Только его сценическая версия «Пер Гюнта» по норвежскому классику Генрику Ибсену принесла ему успех.
В момент крушения Германской империи Дитрих Эккарт оказался в Мюнхене, где включился в политическую жизнь. И вскоре познакомился с Гитлером. Между ними обнаружилось кое-что общее. Страстное желание без особых оснований выдавать себя за художника, стать знаменитым, неспособность прокормить себя и привычка жить за счет других.
После революции в Германии Эккарт издавал еженедельник «На хорошем немецком», в котором выступал против «еврейского засилья» в германской культуре и призывал к сплочению носителей чистой немецкой крови. Он требовал «духовного обновления» Германии с позиций расизма. Написал стихотворение «Проснись, Германия!». Первая строчка стала лозунгом нацистов.
Дитрих Эккарт не любил женщин и презрительно говорил:
– Женщины – это только лишь природа, не более того. Женское начало – это трусость, покорность, ненадежность. Нехватка маскулинности ведет к декадансу.
Он женился, когда ему было сорок пять лет, на богатой вдове по имени Розе Маркс. Но брак вскоре разрушился, поскольку Эккарт предпочитал исключительно мужскую компанию. Он развелся в 1920 году, как раз в тот год, когда познакомился с Гитлером. Эккарт стал духовным отцом нового движения, которое возглавил Гитлер. Эккарту принадлежит интеллектуальное авторство всего набора идей, которые выдвинул фюрер в середине двадцатых годов, особенно злобный антисемитизм. Эта дружба словно оживила старую мечту Гитлера о совместной жизни двух подлинных художников. Эккарт познакомил его с заметными фигурами в культурной жизни Мюнхена. Он изменил Гитлера. До этого будущий фюрер был таков, каким его увидел один из офицеров Добровольческого корпуса: «Мягкий, но старающийся быть твердым, полуграмотный, но пытающийся выглядеть всезнающим, человек богемы, ставший солдатом. Человек неуверенный в себе и в своих возможностях».
Дитрих Эккарт, начитанный человек с большими связями, приносил Гитлеру книги, которые тому следовало прочитать, и навел некоторый лоск на его провинциальные манеры. Научил следить за своей внешностью, правильно одеваться и вести разговоры в гостиных. Водил будущего фюрера по модным ресторанам и кафе.
– Дружба с Эккартом, – говорил Гитлер много позже, – была одним из самых приятных событий моей жизни в двадцатых годах.
Эккарт обладал тем, чем еще не обзавелся Гитлер: хорошими манерами и связями в высшем обществе. Зато у Гитлера обнаружилось то, чего не хватало Эккарту: ораторский талант, целеустремленность и желание учиться политике.
Военные не оставили Гитлера и дали ему в конце 1920 года деньги, на них партия купила еженедельную газету, которая с 1887 года выходила под названием «Мюнхенер беобахтер». 9 августа 1919 года ее переименовали в «Фёлькишер беобахтер». Как партийный орган, она стала выходить дважды в неделю. Редактором стал Эккарт.
В партии отнюдь не все были поклонниками Гитлера. В начале лета 1921 года комитет партии, воспользовавшись тем, что он на полтора месяца уехал в Берлин, попытался восстать против его диктаторских замашек.
