На столе стояла старая, пожелтевшая швейная машинка, а рядом с ней лежала подушечка для иголок, покрытая пылью, как пирожное глазурью.
Должно быть, именно здесь много лет назад её бабушка Катерина реставрировала костюмы. Кит выдвинула стул и уселась. Она начертила улыбающуюся рожицу на пыльном столе.
Может быть, её мама сидела здесь, на этом самом месте, и осваивала навыки шитья? Как будто в подтверждение этой догадки Кит увидела пинцет. Он лежал рядом со швейной машинкой и, как брат-близнец, был похож на пинцет из маминого швейного набора.
* * *
Чуть позже этим же утром Кит распаковала свои вещи. Она не знала, сколько времени ей предстоит провести в «Лунном камне», но не видела причины, почему бы всё это время ей не чувствовать себя как дома.
Она до предела выдвинула скрипучие ящики комода. В воздухе поплыл сильный запах старого дерева. Кит задалась вопросом, как давно этот комод открывали последний раз.
Найденный в галерее шарф по-прежнему был у неё. Кит не знала, что с ним делать, и сунула его в верхний ящик комода.
– Еда! – рявкнул голос снизу.
Кит вскочила и, чувствуя себя виноватой, поспешила вниз, на кухню, где её ждал дед.
Обедать вместе с ним было неловко. Похоже, у Барда имелся определённый лимит слов, которые он произносил в течение дня, и на сегодня этот лимит был исчерпан. Он брал куски сыра с блюда, укладывал их на хлеб и отправлял в рот, не удостаивая Кит даже взглядом. Любая тема, кажется, была неподобающей. Каждый раз, когда Кит попробовала завести светскую беседу, она непременно произносила какую-нибудь бестактность. Например, она спросила, много ли посетителей в «Лунном камне» сегодня.
– Глупостей не говори, – отрезал старик, и на этом весь разговор закончился.
За ужином Кит сделала новую попытку. Понемногу откусывая от бутерброда с кабачковой икрой, она всё же задала несколько вопросов. Ответы Барда по-прежнему были краткими и не располагали к дальнейшему общению, но Кит настаивала, и, наконец, ей удалось разузнать кое-какие факты о «Лунном камне».
Оказалось, что, хотя музей был открыт ежедневно, посетители сюда почти не приходили. Большую часть времени Бард бесцельно слонялся около входа, дожидаясь, не появится ли кто-нибудь. По мнению Кит, это было ужасно.
– Эм… мне понравилась комната, та, где трости, – сказала она осторожно. – Ты туда тоже ставишь манекены?
– Конечно нет, – ответил Бард.
– И никогда не ставил?
Не считая нужным отвечать, старик раздражённо хлебнул чаю.
– За ним есть ещё одна галерея? – продолжала Кит.
– Что? Нет! – оборвал Бард.
– Ага, – сказала Кит. – Тогда куда ведёт дверь, которая там есть?
– Никуда. Там чулан со швабрами, и всё.
Кит сдалась. Помыв посуду, она объявила, что ляжет спать пораньше.
– Не трать зря горячую воду в ванной, – сказал Бард. Кит решила, что это надо воспринимать как пожелание доброй ночи.
* * *
События вчерашней ночи сильно напугали Кит. Укладываясь в постель, она беспокойно озиралась. Ей даже захотелось оставить свет включенным, но Бард мог не одобрить этого. Так что она ограничилась тем, что пододвинула лампу поближе, чтобы до неё можно было дотянуться прямо с кровати.
Она забралась под одеяло и лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к каждому новому звуку.
Ничего не происходило, одна за другой текли минуты. Несмотря на все свои опасения, Кит потихоньку засыпала, пока, наконец, не погрузилась в сон.
Всё произошло точно так же, как в прошлый раз. Неожиданно Кит проснулась с колотящимся сердцем, чувствуя, что в комнате кто-то есть.
– Кто здесь?
Тишина. Неподвижность.
Внизу прогрохотал бой часов. Кит посчитала число ударов. Двенадцать. Полночь.
Вспомнив про лампу, она протянула дрожащую руку к выключателю.
Бамс! Включился свет.
Кит быстро оглядела комнату. Может быть, комната стала другой? Однако ничего нового Кит не обнаружила. Она подтянула одеяло повыше, закутавшись по самую шею. Ей было холодно и хотелось согреться.
Время шло. Она перебирала в памяти события минувшего дня. Она подумала о костюмах, которые видела в музее. О красновато-буром шлейфе, на который наступил Финн Скаддер. О костюме для верховой езды и о траурном платье девятнадцатого века, о девушке с грустным лицом в платье дымчатого цвета, загнанной в угол позади стойки с тростями. Как она туда попала?
Боковым зрением Кит увидела, как шторы затрепетали. В ту же минуту она села, выпрямившись, сердце её подпрыгнуло. Ей показалось, или за шторами действительно кто-то стоит? Был только один способ это выяснить. Она вылезла из-под одеял и на цыпочках пересекла комнату. На полпути Кит остановилась – ей потребовалось время, чтобы набраться смелости. Наконец, она решилась: схватила штору, отдернула её… И тут же зажала рот рукой, чтобы не закричать.
Глава шестая
За шторой, прижавшись к стеклу, стояла де- вочка в платье дымчатого цвета. Это был уже не безжизненный манекен. Девочка дрожала так же, как и Кит. Не сказав ни слова, она подхватила рукой нижнюю юбку, выскочила из комнаты и побежала вниз по лестнице.
У Кит перехватило дыхание. Казалось, что её стукнули по голове чем-то тяжёлым. На слабых ногах она подошла к двери и прислушалась, но не услышала ничего, кроме тиканья часов и слабого рокота из соседней комнаты, храпа её дедушки.
Что делать? Разбудить Барда и рассказать ему? Это было бы неразумно. По-прежнему дрожа и задыхаясь, Кит подошла к комоду и выдвинула верхний ящик. Никогда в жизни ей не было так страшно, но она должна была выяснить, что же здесь происходит. Кит взяла кремовый платок и вышла из комнаты.
Девочка кралась по коридору, осторожно ступая по старому дощатому полу. Добравшись до двери, ведущей из жилых комнат в галереи музея, она проскользнула в основное здание.
Теперь Кит немного успокоилась. В темноте она была по-прежнему одна. Не было слышно даже успокаивающего сопения дедушки за стеной. Лунный свет пробивался через старинные окна, и теперь Кит могла видеть всё вокруг. Осторожно спускаясь по лестнице в музей, она заметила, что что-то изменилось. Из-под двери, ведущей в галереи, был виден свет.
Она открыла дверь и оказалась на балконе над большим залом. Кит тут же остановилась как вкопанная, потому что прямо перед ней стояла девочка в платье дымчатого цвета. Она стояла спиной к Кит и смотрела вниз, в зал.
