Пока дедушка выискивал монеты в бардачке машины, Кит открыла рюкзак и достала мамин швейный набор, в котором хранились её сбережения. Она положила его на колени и начала пересчитывать наличность. Там было немного меньше, чем стоил билет до Лондона.
Неожиданно она поняла, что старик затих. Она медленно подняла голову и увидела, что он смотрит на неё не отрываясь. Выражение лица у него было такое, как если бы он смотрел на привидение.
– Что? – спросила Кит неуверенно.
– Её набор для шитья. Я не видел его… не помню уже сколько лет. Мама оставила его тебе, да?
– Мои сестра и брат не любят шить, – ответила Кит, – поэтому мне разрешили его забрать, хотя я тоже не мастерица в этом деле. Отец не разрешил мне научиться. Он считал, что это пустая трата времени.
– Я сделал эту коробочку для Эмми, когда она была твоего возраста.
– Её сделали вы? – Кит была поражена.
Старик прокашлялся и посмотрел вниз. В руках у него были скомканные банкноты, и, казалось, он не понимал, как они там оказались.
– Вот, возьми, – сказал он, отдавая деньги Кит, – этого хватит, чтобы доехать до Лондона. И пусть у тебя будет ещё на всякий случай несколько монет.
– Я верну. Займу у папы, когда он вернётся, и отправлю по почте, – сказала Кит.
– Не беспокойся, я от него ничего не хочу. Ты лучше поспеши, автобус уходит через десять минут. Билет можно купить у водителя.
Кит медленно вылезла из машины. Дул сырой ветер. Она задрожала.
– Спасибо, что подвезли, – сказала она уныло.
– Давай, бегом! – Он кивнул в направлении крытой автобусной остановки, и Кит, с рюкзаком на одном плече, поплелась по мокрому асфальту.
Для удобства пассажиров на остановке установили оранжевые пластмассовые сиденья. Судя по виду, сидеть на них было так же приятно, как на заборе с колючей проволокой. Дождь просачивался внутрь остановки, стекал струями по грязному стеклу и собирался в лужицы в маленьких ямках под ногами. Кит не имела привычки плакать по пустякам, но она ощущала себя такой несчастной, что готова была разрыдаться. К счастью, она ещё не начала реветь, когда к остановке подошёл новый пассажир. Кит сразу же заставила себя успокоиться. Не хватало только, чтобы незнакомые люди начали её жалеть и задавать вопросы. Она решительно шмыгнула носом и опустила голову пониже, чтобы не встретиться глазами с незнакомцем.
– Ну что, ты хочешь научиться шить, так, что ли? – спросил грубый голос.
Кит подняла голову. Прямо перед ней стоял её дедушка. Одна нога его была в луже, а руки прятались в карманы. Сгорбленные плечи делали его похожим на грифа.
Кит кивнула.
– А твой отец не видит в этом смысла?
Кит кивнула ещё раз. Она была озадачена. Зачем он оказался здесь? Он должен был ехать обратно в «Лунный камень». В тот момент она не ждала от деда ничего хорошего. Может быть, он не верил, что Кит сядет в автобус, и решил удостовериться?
Но тут дед сделал нечто ещё более удивительное. Он вытащил руку из кармана, подхватил её рюкзак и, не оглядываясь, пошагал к своей машине.
Кит смотрела на него в полном недоумении. Как так – дедушка украл её рюкзак?
– Ну, давай, пошли, – позвал он раздражённо.
Не оборачиваясь, он будто видел, как она сидит на остановке, неподвижная словно статуя.
– Я не могу целый день тебя дожидаться. Я должен следить за музеем.
– Вы хотите сказать… – она помедлила, опасаясь, что не так поняла, – вы хотите сказать, что я могу поехать с вами обратно?
– Только на день или два, – коротко сказал он, – и только если ты обещаешь не путаться под ногами и не совать свой нос куда не следует.
– Обещаю, – сказала Кит. – Я ни до чего не дотронусь. Клянусь.
– И сообщишь отцу, где ты. Я не могу держать тебя в «Лунном камне» без его разрешения. Ясно тебе?
– О да, конечно. Обязательно. Я сейчас же отправлю ему сообщение.
Шлёп! Он забросил её рюкзак на заднее сиденье и обрушился на водительское место. Кит не стала ждать повторного приглашения и, пока дед не передумал, скользнула в машину рядом с ним.
* * *
Путь в Эксли прошёл в полном молчании, поэтому можно было предполагать, что обратный путь будет таким же. Кит боялась сделать что-то не так и рассердить деда, поэтому первые десять минут она придумывала безопасную тему для разговора.
– Что ты вся изъёрзалась, – пожаловался старик.
– Простите, – сказала Кит.
Она пошарила в кармане рюкзака и достала телефон.
– Что ты собираешься делать?
– Посылаю сообщение отцу, как вы просили.
В тишине она напечатала сообщение.
– Вот, – сказала она наконец, выключая телефон и пряча его в карман на молнии.
– Отправила?
– Угу… – это было правдой, но только до определённой степени. Хотя она написала и отправила сообщение, вряд ли её отец когда-нибудь его увидит. Её отец, знаменитый учёный, всегда был слишком занят, чтобы читать сообщения от своей младшей дочери.
– Ты ему написала, что это была не моя инициатива?
– Да, – ответила Кит, не желая чувствовать за собой вину. – Я сказала, что это была моя идея и что вы не разрешили мне оставаться в «Лунном камне», пока я ему не сообщу. И я попросила его рассказать Розалинде и Альберту, где я. Так нормально?
Старик хрюкнул. Кит очень хотела поменять тему разговора. Она ломала голову, что бы такое сказать, и наконец придумала:
– Спасибо большое за то, что разрешили мне остаться, ув… э-э-э… дед. Это очень любезно с вашей стороны.
Автомобиль опасно заскользил.
– Как-как ты сейчас меня назвала?
– Дед, – нервно сказала Кит.
– Ага, именно. Чтобы я больше никогда не слышал ничего подобного, – его аж передёрнуло, – от таких слов чувствуешь себя ржавым памятником, которому самое место в доме для престарелых.
– Конечно, конечно. Но как мне тогда вас звать?
– Зови меня Бернард.
– Бернард, – Кит была поражена, – но я так не могу.
– Почему же? Это моё имя.
– Может быть, дедушка?
– Ты считаешь, что так лучше?
– Дедуля?
Этот вариант старику тоже был неприятен.
– Ладно, давайте так… дедок?
– Дедок?! Да я лучше прямо сейчас в гроб лягу.
На этом фантазия Кит была исчерпана.
– Вот что, – заявил старик после неловкого молчания, – ты можешь называть меня Бард, если хочешь. Так другие… я имею в виду, моя миссис так меня называла. В этом слове она видела силу и хаос. Не знаю почему. В общем, я не прочь, чтобы меня так звали, если тебе нравится.
