Но лет десять назад случилась беда — автомобиль Монти попал в страшную аварию, погибли все, кто был в машине, и только он чудом остался жив. Со множественными переломами его привезли в больницу, где он без сознания провел несколько дней. А когда пришел в себя, то узнал что скорее всего нижняя часть тела останется парализованной и он никогда не сможет ходить. Несмотря на пессимистические прогнозы врачей, дела у Монти пошли на поправку и уже через полгода он смог сделать свой первый шаг, правда было два «но»: он навсегда остался хромым калекой, который был не в состоянии сделать и шага без палочки и самое страшное — он больше никогда не ощутит себя настоящим мужчиной.
В один из первых дней, после его возвращения из больницы, в офис Монти вошла молоденькая девушка и пряча глаза под пышной белокурой челкой, заполнила анкету и пристроилась в край галдящей девичьей очереди. Она сидела молча и листала журнал, не обращая внимания на окружающих. Никакого броского макияжа, простенькие джинсы, футболка, кеды. Со стороны могло показаться, что эта девушка ошиблась адресом и случайно, вместо кружка кройки и шитья, попала сюда, даже не осознавая, что ее ждет за дверью. Но она не ушла и дождалась своей очереди.
Девушка вошла, положила на стол анкету и стала посреди кабинета. Толстый, усатый мужчина, не поднимая глаз, подтянул к себе анкету:
— Представьтесь…
— Юдит Полгар. 18 лет, — ответила девушка.
— Раздевайтесь, — снова не поднимая глаз задумчиво произнес он, перелистывая страницы анкеты.
Юдит неторопливо сняла футболку и аккуратно положила ее на край дивана, ослабила резинку и распустила стянутые в хвост длинные волосы, и светлые пряди упали с плеч, прикрыв ее груди. Затем она расстегнула поясок, потянула вниз молнию и легкие летние джинсы упали на пол.
— Трусики тоже снимайте, — коротко скомандовал мужчина.
Юдит не торопясь подняла джинсы, положила их рядом с футболкой, и только после этого выполнила требование хозяина кабинета.
Монти устал, у него сильно болела голова, но больше всего он был расстроен оттого, что за последнюю неделю, почти из сотни претенденток, он не отобрал ни одной. Было несколько, на которых можно было бы обратить внимание, но его бесили всякие мелочи — то неумело затонированный прыщ, то кривой мизинец на левой ноге, то волосинка торчащая из носа.
— Там еще кто-то остался? — снова спросил Монти и наконец поднял глаза.
— Нет, я последняя, — ответила девушка и круговым движением головы отбросила волосы назад.
Божественна фигура в обрамлении светлой дымки волос, еще девичья грудь, достаточно крупная, но упругая, с аккуратными розовыми сосками, слегка округлый животик, с едва заметной впадинкой пупка, в который была вдета малюсенькая золотая булавка, такие милые светлые кудряшки внизу живота, идеальные ножки, не длинные и не короткие, такие как надо и очаровательная мордашка с огромными грустными глазами. У Монти внутри все сжалось. Перед ним была та, которую он так давно искал — невинность, облаченная в страсть, ангел похоти, богиня разврата… Он бы мог еще придумывать и придумывать эпитеты, но плавный ход мысли прервался реальностью происходящего. Он увидел синяк у нее на запястье, потом, когда она повернулась, заметил уже почти сошедший на ягодице и на плече.
— Откуда это, — строго спросил Монти.
— Повздорила с отчимом, — неумело соврала Юдит.
— Он что тебе домогался?
— Почему я должна перед вами отчитываться, — опустив голову и пряча за спину руку ответила девушка, — Вы же не из полиции и не мой отец…
— Я больше чем твой отец. Я тот, кто может сделать из тебя счастливого человека…
Эту ночь Юдит провела в доме Монти, но теперь все было не так как раньше, не так как с другими, он даже не прикоснулся к ней. Они долго сидели на кухне, пили вино и Юдит рассказывала свою грустную историю о том, как уже через полгода после смерти отца, мать привела домой какого-то мужчину и объявила ей и младшей сестре, что теперь этот человек — их отец. Новоиспеченный папа несколько дней был идеальным — дарил подарки, шутил, ухаживал, очаровывал, но очень быстро весь этот шарм как ветром сдуло. Мать уходила на работу, а он целыми днями валялся на диване, пил пиво, курил и пялился в телевизор. В один из таких дней, дыша перегаром, он вошел в комнату девочек и приказал им раздеться, пригрозив, что если они не будут ему подчиняться или кому-то расскажут, то он ночью зарежет их мать.
Юдит пыталась защитить сестру, но тот грубо отбрасывал ее в сторону и приказывал молчать.
— Я прошу вас, — взмолилась Юдит, — Возьмите меня, только не трогайте сестру. Она еще маленькая.
— Заткнись, — крикнул он в ответ, — Будешь себя хорошо вести и я больше не трону ее… Она будет трогать меня… Своими маленькими ручками… Ты знаешь где… Этого достаточно?
Юдит посмотрела на сестру, та быстро быстро кивала головой. А что ей оставалось делать…. Он несколько часов измывался над ней, заставляя ублажать себя, и лишь окончательно обессилив, ушел к себе смотреть телевизор.
Девчонки всю ночь проревели, так ничего и не сказав матери. На следующий день настал черед Юдит. С ней отчим не стал ограничивать себя, его даже не смутила кровь, хлынувшая после того, как он без всякой подготовки всадил в ее попку свой вонючий член. Он только рявкнул:
— Чтоб к вечеру простыни были чистыми!
Эта пытка продолжалась больше года. Девчонки, как могли, скрывали от матери все, что с ними происходило, боясь, что отчим выполнит свое обещание и зарежет ее, а тот каждый вечер заглядывал к ним в комнату и демонстративно доставал из кармана нож. Чтобы не попадаться часто на глаза маме, они ложились пораньше спать, по выходным допоздна гуляли, носили блузки с длинными рукавами и джинсы, чтобы скрывать синяки и ссадины. Младшая сестра сдалась окончательно и уже даже не сопротивлялась, безропотно и холодно исполняя постоянно растущие фантазии отчима. Как и пообещав, он не прикасался к ней, зато Юдит доставалось сполна и каждое его прикосновение к ее телу было сродни удару током, у нее все внутри переворачивалось, ей постоянно тошнило и она опасалась того, что навсегда потеряет способность любить…
— Я не знаю почему пришла к вам, — грустно сказала Юдит, — Я боюсь возвращаться домой, но там сестра, я не могу ее бросить… Мне почему-то кажется, что вы сможете мне помочь.
Монти смотрел в ее полные грусти глаза и с каждой минутой ощущал, что все больше и больше влюбляется в это порочное дитя.
Она проснулась очень поздно, от телефонного звонка, на часах было уже двенадцать.
— Доброе утро, Юдит, — услышала она голос Монти, — Быстренько собирайся и приезжай в офис… И возьми с собой сестру.
Через полчаса она постучала в дверь его кабинета и пропустив вперед младшую, вошла и от увиденного чуть не упала в обморок. Посреди комнаты на коленях стоял ее отчим. Он с трудом приподнял голову и сквозь узкие щели отекших век бросил на нее молящий взгляд. Все его лицо было похоже на перезревшую сливу. Двое здоровенных парней держали его под руки, не давая упасть.
