Атилла ничего не заподозрив, щелкнул пальцами, подозвав бармена. Девушки тем временем свернули за угол. Виктория указала на приоткрытую дверь в конце коридора:
— Это черный ход. Там стоит такси, — она быстро сказала заготовленную фразу и, развернувшись пошла обратно в зал.
Юдит выскочила на улицу. У входа действительно стоял автомобиль с включенным двигателем.
— Андраши 17, — выдохнула она, стараясь бесшумно захлопнуть дверцу, машина тут же тронулась.
Лед в бокале с виски, который Атилла заказал для Юдит, уже начал подтаивать. Он посмотрел на часы, прошло почти пятнадцать минут, как она ушла, что-то сжалось у него внутри от плохого предчувствия.
— Где женский туалет? — грубо спросил он у девушки-администратора, которая стояла рядом.
Та показала рукой в сторону дверного проема, слева от барной стойки. Атилла вскочил с места, оттолкнув бокал так, что тот перевернулся, залив все вокруг. Даже не постучавшись, он рывком распахнул дверь женского туалета, и не обращая внимания на визжащих малолеток, начал одну за другой взламывать кабинки…
— Дура! Безмозглая дура! — в сердцах закричал Атила и пнул ногой последнюю сломанную дверцу. — Он же убьет тебя!
ГЛАВА 23
От метро до дома Светланы Владимировны нужно было идти пешком минут десять. Все это время в голове у Натальи Андреевны, одна за другой, всплывали картинки из прошлого…
В то утро Светка прибежала рано утром, застав подругу еще в кровати, и сбиваясь от учащенного дыхания рассказала, что наверное выходит замуж за Дениса.
— А он знает, что у тебя уже целка сбита? — зевая, спросила Наташа.
— Знает… Он вообще ВСЁ знает. Клянется, что любит меня, что ему все равно, и что позора не боится.
— Так нужно соглашаться, а там нелегкая как-нибудь вывезет.
Неожиданно Света упала лицом на подушку и заревела.
— Ну вот, радоваться нужно, а она опять слезы льет, — возмутилась Наташа, вставая с кровати и накидывая на плечи халат, — Что еще не так? Тебе такое счастье привалило. Живи себе и наслаждайся.
— Чему радоваться? — сквозь слезы ответила Света, — У меня уже третью неделю менстра не начинается…
Наташка перестала метаться по комнате:
— Надо к гинекологу идти. Срочно.
— Ага, а вдруг она скажет, что я беременна, — шмыгая носом, ответила Света.
— Ой, мамочки, — запричитала Наташка, присев рядом со Светкиной на край кровати, — что же нам теперь делать…
— Ты как-то говорила, что у твоей матери есть знакомая, которая делает аборты… подпольные.
— Еще чего не хватало! Зачем тебе аборт? Вообще хочешь бездетной остаться.
— Нет. Я аборт делать не хочу. Раз она этим занимается, может быть она может определить, беременная я или нет.
— Точно! — обрадовалась Наташка. — Ну а если окажется, что беременная, что делать?
— Скажу Денису, что это его ребенок, — решительно произнесла Света.
— А ты, что уже с ним спала?
— Нет, конечно…, — ответила Света и тут же запнулась.
Даже если они завтра подадут заявление в ЗАГС им все равно придется ждать три месяца до свадьбы, такие правила, и тогда ей конец. Кому она нужна с пузом. Можно было бы, конечно, переспать с Денисом, он будет только счастлив от этого, но как ему объяснить эту внезапно нахлынувшую страсть, и как совладать с собой и еще раз позволить мужчине прикоснуться к себе… Света окончательно запуталась в своих мыслях.
— А что если без Дворца бракосочетания? — вывела ее из ступора Наташка, — Просто расписаться — и никакой свадьбы. Это можно сделать хоть завтра.
— И как это переживут родители? Для них свадьба дочери — это смысл жизни. А его родители? Без свадьбы — это же позор!
— Тогда нужно дать взятку во дворце, чтобы вас поставили вне очереди.
— А деньги где взять?
— Найдем, — уверенно ответила Наташа, — сейчас главное разобраться с твоей беременностью. Если есть — действуем по плану, если нет — оставляем все как было.
Небольшой, отштукатуренный «под шубу», домик на окраине города они нашли без особого труда, даже не пришлось спрашивать местных бабушек, которые с любопытством разглядывали двух молодых девиц, идущих по улице. Кабинет подпольной акушерки был похож на пыточную комнату — в центре стояло, ужасающее своим видом, гинекологическое кресло, похожее на старинную дыбу, возле стены пристроилась низенькая кушетка, покрытая грязной клеенкой зеленоватого цвета, а рядом с ней, на металлическом столике, лежали странные медицинские приспособления, не поддающиеся описанию. Картину ужаса довершало оцинкованное ведро, задвинутое под раковину, внутренняя поверхность которого была почти черной.
Из-за ширмы вышла толстая баба в замызганном медицинском халате. Она, с нескрываемым чувством брезгливости, посмотрела на вошедших девушек, закатала рукава и принялась тщательно мыть руки под струей холодной воды.
— Кто из вас Светлана? — спросила она, не вынимая потухшую папиросу изо рта.
— Я…
— Раздевайся, и в кресло, — скомандовала она, вытирая руки полотенцем, и повернувшись к Наташе строго добавила, — А ты, брысь отсюда!
Света повесила платье на спинку стула, а сверху положила лифчик, задвинула ногой под кушетку босоножки и шлепая босыми ногами по горбатому линолеуму подошла к креслу. У нее по спине побежали мурашки, то ли от холода, то ли от вида этого страшного приспособления с торчащими в стороны подставками для ног, то ли от гнетущего предчувствия. Света понятия не имела, как на него садится и вообще, с какой стороны к нему подходить.
— Бестолочь, — услышала она за спиной сиплый голос акушерки, — Зачем лифчик сняла? Трусы снимай! Садись сюда… Ноги на верх… Господи, откуда вы такие беретесь… Как давать кому попало, так вы смелые, а как на осмотр к гинекологу, так трясетесь от страха, как будто вам оттуда зубы рвать будут.
Света безропотно выполняла команды грозной дамы, но ей не становилось от этого спокойнее, она уже дрожала всем телом. Акушерка поправила ей ноги, подкатила столик с разложенными на нем приспособлениями и уселась на табурет, приготовившись к осмотру. Что-то холодное вонзилось Свете между ног. Она инстинктивно дернулась и ее мышцы судорожно сжались.
— А ну, расслабься, — гаркнула акушерка и сильно шлепнула ее по животу.
— Мне больно, — прошептала Света.
— Ты еще не знаешь, что такое «больно». Вот когда прибежишь ко мне месяцев через пять, вот тогда будет по-настоящему «больно». А сейчас я тебя просто ласкаю… Расслабься!
Минут пять акушерка ковырялась у нее внутри, постоянно охала и что-то бубнила себе под нос, потом отложила в сторону свои садистские инструменты и вытирая руки спросила:
