— Я не поеду дальше, пока ты не объяснишь, что с тобой, — сказал он, вынимая ключи из зажигания.
— Я не могу… Прости…, — Рита уткнулась лицом ему в плечо. — Не могу…
— Мне разворачиваться?
Она слегка приподняла голову, и посмотрела на дорогу, скрывающуюся за холмом.
— Поехали, — решительно сказала Рита.
— Ты уверена?
— Да.
Она достала из сумки платок, вытерла слёзы, высморкалась, и взглянув в зеркало заднего вида, поправила волосы.
— Поехали! — ещё более решительно повторила она.
Машина тронулась с места.
— Через сто метров прибываем. Пункт назначения будет слева, — безэмоционально произнёс навигатор.
— Кто бы сомневался, — чуть слышно отреагировал на это сообщение Рита.
Валерка припарковался возле ворот, посигналил, но никто не открыл. Он вышел из машины, подёргал калитку и заглянул через забор. В глубине ухоженного двора стоял небольшой домик, явно старый, но приведённый в порядок. На крыше был новенький шифер, свежевыкрашенные деревянные стены и беленькие пластиковые окна по периметру. Всё это выглядело очень мило.
— Ты посмотри какую красоту Мишка соорудил, — крикнул Валерка, обращаясь к сидящей в машине Рите.
Она открыла дверцу, и едва переставляя ватные ноги, подошла к забору.
— Здесь всё было не так, — задумчиво произнесла она.
— Ты здесь была? Рита, рассказывай, я с ума сойду. Не понимаю, что с тобой происходит.
— Я сама сейчас сойду с ума…
Они не услышали как подъехала машина. Из неё выскочила Людка, и с грохотом захлопнула дверь. Следом вышел Маша, лицо у него было бледное как у мертвеца. Он нажал кнопку на пульте, и ворота начали отползать в сторону, в образовавшийся проем протиснулась Людка, и даже не поздоровавшись с гостями, побежала по дорожке, ведущей к дому. Рита едва заметно расширив ноздри, вдохнула почти неуловимый аромат, который шлейфом тянулся за бегущей. Это были её любимые когда-то духи. Её подруга тоже обожала их, но до этой минуты Рита не предавала этому значения. И вот теперь всё сошлось…
ГЛАВА 7
Габи была не только скромной и скрытной девочкой, она была ещё страшно меркантильной, и очень любила деньги, которых ей постоянно не хватало. Мысль о том, что можно зарабатывать не работая, лет с шестнадцати вертелась у неё в голове. Слово «проститутка» Габи, конечно же, знала, но всё больше в негативном свете, и вот теперь испытала весь этот негатив на себе. Её преследовали, её дразнили, её оскорбляли и гнобили, и каждый из тех, кто больше всего усердствовал был готов отдать последнее, чтобы оказаться с ней наедине… И она не нашла ничего лучшего, чем перевестись в другую школу, убедив маму и папу, что там лучше обстоят дела с алгеброй, а ей край как нужно подтянуть этот предмет. Всё прошло так гладко, что никто ничего не заподозрил. Слухи до директора ещё не успели докатиться, поэтому он спокойно подписал заявление о переводе и дал хорошие рекомендации.
На новом месте прежних ошибок Габи уже не совершала, была примерной паинькой и любимицей учителей, особенно учительницы физкультуры, именно она и стала её настоящим учителем, разглядев в симпатичной отличнице скрытый потенциал. Откуда девушка могла тогда знать, что физручка много лет активно подрабатывала на дому, даря любовь неудовлетворённым семейной жизнью мужчинам, и на зависть всего педагогического коллектива, разъезжала на красном «Мини Купере», уверив всех, что получила машину в наследство от дедушки.
Однажды она попросила свою лучшую ученицу остаться после уроков и помочь в обустройстве спортивного зала.
— Габи, скажи мне, милая, как давно ты этим занимаешься? — неожиданно спросила учительница, чем привела девочку в замешательство. — Не бойся, я никому ничего не скажу.
— Не верю я вам…
— А зря… Я же всё вижу и всё понимаю… Сама прошла через это…
— Недавно, — опустив глаза, ответила Габи.
— А когда тебя лишили…?
— Я еще девственница…
И между ними завязалась дружба. Нет не любовь извращённая, а именно дружба. Фрида рассказывала и показывала, советовала и наставляла, даже позволяла остаться своей новой ученице в квартире и наблюдать за тем как она работает с клиентами.
Габи как губка впитывала всё услышанное и увиденное… И больше всего ей нравились визуальные уроки, когда она усаживалась в тёмной комнате в уютное кресло и сквозь щёлочку приоткрытой двери наблюдала за действом, которое разворачивалось на кровати. Это было круче чем смотреть американское порно, поскольку помимо звуковых и зрительных рецепторов, работало ещё и обоняние, и эти запахи страсти, вплывающие в комнату, вызывали нестерпимое возбуждение. А сразу после того как довольный клиент уходил, Фрида принимала душ, и усаживалась напротив Габи, чтобы ответить на вопросы, которых у той с каждым днём становилось всё больше и больше, и были они всё откровенней и откровенней. Но самым главным и самым волнующим вопросом, который с первого подсматривания будоражил сознание, было желание понять почему она позволяет мужикам иметь себя в попку.
— Ты не правильно формулируешь вопрос. Это не я позволяю им, а они делают то, что хочу я.
— Но ведь это не по правилам… И, наверное, больно…
— Наплюй на правила, малышка. Думай только о себе и своём удовольствии.
— Неужели это так приятно?
— Не то слово…
— А что говорят клиенты?
— А ты разве не видишь? Только от одной мысли об этом, у них такой стояк начинается, что никакие дополнительные стимуляции не нужны. И каждый из них прибежит завтра, и принесёт последнее, потому что дома он такого никогда в жизни не получит.
— Научите меня?
— А как ты думаешь, для чего ты здесь… Я не просто научу тебя всему, я сделаю так, что ты будешь не только хорошо зарабатывать своим телом, но будешь уважать себя.
— Но ведь я ещё ни разу по-настоящему не была с мужчиной…
— Это и хорошо. Начнём с чистого листа, и сделаем всё так, чтобы ты получала максимум от своей красоты, но сохранила при этом свою девственность… Мало ли как сложится жизнь. Может быть встретиться на твоём пути человек, которому будет за честь отдать самое ценное, что у тебя есть. Мне вот не повезло. Я вряд ли найду его… Да и нужен ли он мне… — Фрида смахнула слезу. — Давай лучше подумаем о твоём счастье.
С этого дня школа стала для Габи невыносимой обузой, она ёрзая досиживала до конца уроков, и мчалась в спортзал. Ей даже не хотелось идти домой, для чего была придумана железобетонная отмазка для матери — дополнительные занятия для подготовки к выпускным экзаменам. Но настоящим экзаменом стало для неё первое свидание, которое ей организовала Фрида после трёхмесячных «курсов», которые пролетели как один день. Как выяснилось, самыми приятными в них были те моменты, когда от теории они переходили к практике, и тут без личного контакта не обходилось, их тела сливались в единое целое.
