Дама не слишком юная. Казалось, кто-нибудь давно уже должен был ей намекнуть, насколько у нее неудачный вид. Я, впрочем, не собиралась ей этого говорить. В конце концов, кто я такая, чтобы наводить критику?
У Стирлинга были серые глаза, такие светлые, каких я в жизни не видела. Радужки только чуть темнее белков. Он остановился, и свита остановилась за его спиной. Он оглядел меня с головы до ног, и, кажется, то, что он увидел, ему не слишком понравилось. Мельком он оглядел и Ларри в дешевом костюме. Мистер Стирлинг помрачнел.
Баярд вынырнул сзади, оправляя пиджак.
— Мистер Стирлинг, это Анита Блейк. Миз Блейк, это Раймонд Стирлинг.
Он продолжал стоять, глядя на меня несколько разочарованно. Женщина застыла с блокнотом и наставленным пером. Наверное, секретарша. У нее был встревоженный вид, будто очень важно было, чтобы мы понравились мистеру Стирлингу.
А мне постепенно становилось безразлично, понравимся мы ему или нет. «В чем проблема?» — хотелось мне спросить.
— Есть проблемы, мистер Стирлинг? — Вот что я спросила. Берт был бы доволен.
— Вы не такая, как я ожидал, миз Блейк.
— В каком отношении?
— Прежде всего хорошенькая. — Это не было комплиментом.
— И?..
Он жестом показал на мой наряд:
— Вы не одеты должным образом для работы.
— Ваша секретарша ходит на каблуках.
— Костюм миз Гаррисон — не ваша забота.
— А мой костюм — не ваша.
— Верно сказано, но вам будет очень трудно ходить по горам в таких туфлях.
— У меня в чемодане комбинезон и кроссовки.
— Не уверен, что мне нравится ваше отношение, миз Блейк.
— Уверена, что мне не нравится ваше.
Прорабу за его спиной стоило труда не улыбнуться. У него даже глаза заблестели. Миз Гаррисон слегка испугалась. Баярд пододвинулся поближе к Стирлингу, показывая, на чьей он стороне. Трус!
Ларри пододвинулся ко мне.
— Вы хотите получить эту работу, миз Блейк?
— Не настолько, чтобы о ней горевать, если что.
Миз Гаррисон будто проглотила жука. Большого, противного и шевелящегося. Наверное, я не поняла, что мне надо было упасть к ногам босса и вознести молитву.
Прораб закашлялся, прикрывая рот рукой. Стирлинг глянул на него и снова повернулся ко мне.
— Вы всегда ведете себя так нагло? — спросил он.
Я вздохнула:
— Я бы предпочла слово «уверенно», но знаете, что я вам скажу? Я согласна снизить тон, если вы сделаете то же.
— Я очень сожалею, мистер Стирлинг, — начал Баярд. — Я приношу извинения. Я понятия не имел…
— Заткнись, Лайонел, — бросил Стирлинг.
Лайонел заткнулся.
Стирлинг глядел на меня своими светло-серыми глазами. Потом кивнул.
— Согласен, миз Блейк, — улыбнулся он. — Я сбавлю тон.
— Отлично, — ответила я.
— Хорошо, миз Блейк, давайте поднимемся наверх и посмотрим, так ли вы на самом деле хорошо знаете свое дело, как вам кажется.
— Кладбище я осмотреть могу, но до полной темноты ничего другого не могу сделать.
Он нахмурился и посмотрел на Баярда:
— Лайонел?
В этом слове было достаточно жара. Гнев искал выхода. На меня он набрасываться перестал, но Лайонел был законной добычей.
— Я вам послал факсом рапорт, сэр, как только узнал, что миз Блейк не сможет помочь нам до темноты.
Молодец. Если не знаешь что делать — прикрой задницу бумагой.
Стирлинг злобно на него смотрел, у Баярда был извиняющийся вид, но позиция неуязвима — за бумажным щитом.
— Я позвонил Бо и велел ему привести всех, считая, что мы сможем сегодня что-нибудь сделать. — Взгляд Стирлинга не отрывался от Баярда, и Лайонел начал увядать. Видно, одного рапорта для защиты мало.
— Мистер Стирлинг, если я смогу поднять все кладбище в одну ночь — а это еще какое «если», — что, если все мертвецы — Бувье? Если это их семейное кладбище? Я так понимаю, что строительство придется остановить, а землю выкупать снова.
— Они не хотят продавать, — сказал Бо.
Стирлинг полыхнул на него взглядом. Прораб лишь слегка улыбнулся.
— Вы говорите, что весь проект накрывается, если это земля Бувье? — обратилась я к Баярду. — Этого вы мне не сказали, Лайонел.
— Вам не было необходимости это знать, — возразил Баярд.
— А почему они отказываются продавать землю за миллион долларов? — спросил Ларри. Хороший вопрос.
Стирлинг посмотрел так, будто Ларри только что соткался из воздуха. Очевидно, шестеркам говорить не полагалось.
— Магнус и Доркас Бувье владеют только рестораном под названием «Кровавые Кости». Он ничего не стоит. Почему они не хотят быть миллионерами — понятия не имею.
— «Кровавые Кости»? Странное название для ресторана, — заметил Ларри.
— Да уж, не то что «Приятного аппетита», — пожала плечами я и посмотрела на Стирлинга. Он был зол — только и всего. Я бы сама поставила миллион долларов, что он знает, почему вдруг Бувье не хотят продавать. Но на его лице это не отразилось. Он держал карты закрытыми, и прочесть их было невозможно.
Я повернулась к Баярду. У него на щеках пылал нездоровый румянец, и он избегал моего взгляда. Вот с ним я бы в покер играла хоть каждый день. Но не на глазах у его босса.
— Ладно, я переоденусь во что-нибудь более подходящее и пойду взгляну.
Пилот протянул мне мой чемодан. Комбинезон и кроссовки там лежали сверху.
Ко мне подошел Ларри.
— Черт, а я не подумал насчет комбинезона. Этот костюм не переживет такой работы.
Я вытащила из чемодана два комбинезона.
— Всегда будь готов.
— Спасибо, — расплылся Ларри.
Я пожала плечами:
— Одно из преимуществ одинакового размера.
Я сбросила жакет, и весь честной народ увидел кобуру.
— Миз Блейк, зачем вы вооружились? — спросил Стирлинг.
Я вздохнула — Раймонд мне уже надоел. Я еще даже не взошла на холм, и мне этого не хотелось. А еще меньше мне хотелось стоять и обсуждать, зачем мне оружие. У красной блузки были короткие рукава, а лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Я подошла к Стирлингу и протянула руки, показывая их внутреннюю поверхность. На правой руке виднелся довольно аккуратный шрам от ножа, ничего такого зрелищного. А левая рука — это был ужас. Чуть больше месяца прошло со дня нападения леопарда-оборотня. Милый доктор сшил мне руку, но со следами когтей много не сделаешь. Крестообразный шрам, который мне оставил один изобретательный слуга вампира, из-за них слегка искривился. На соединении руки с плечом, где мне прокусил руку и раздробил кость один вампир, торчал бугор рубцов и ручейками разбегались белые шрамы.
