— Что со мной?
— Вам надо одеться, — сообщила Луззи, не отвечая на вопрос, — скоро приедет священник, он обвенчает нас в домовой церкви.
Эдуан отрицательно покачал головой:
— Это невозможно. Простите, леди Стоун, я не могу быть вашим мужем.
— Хорошо. Я подожду, — сказала девушка и обратилась к Лирре и Ланне, — пригласите меня, когда он будет готов.
Сделав шага три к выходу, она вдруг вспомнила что-то важное, вернулась:
— Здесь письмо от известной вам певички, ваша светлость.
Она положила на кровать рядом с рукой Громма конверт и вышла.
Старшая из сестер провожала гостью, младшая бросилась к брату:
— Тебе лучше? Громм?
Ланна хотела взять письмо, но мужчина цепко держал конверт. Девушка постояла, глядя на красивый профиль брата, потом тихо приказала служанке звать ее, если что-то случится, и побежала к матери поделиться новостями.
После ухода леди Стоун герцог был в сознании. Он прочел письмо Милтины и попросил позвать Виктоу. За ученым отправился слуга, но к тому времени, когда они пришли в дом Эдуанов, Громм снова потерял способность говорить. Мать и сестры больного, поняв, что гость причастен к долгому отсутствию герцога, расспрашивали Виктоу. Тот не отважился рассказать все известное ему, твердил о пустяшной ране, полученной во время поединка с Приэммом Солоу. Эта царапина не могла быть причиной обмороков.
— Доктор! — обратилась к ученому младшая из леди Эдуан. — Луззи Стоун дала брату лекарство, после этого он разговаривал.
— Лекарство осталось? Она сказала, что это?
— Нет, — смутилась девушка, — я не спрашивала.
— Странно, невеста знает, как лечить Громма, в то время как доктора не могут понять причин его недуга! — возмутилась герцогиня.
— Будь у меня несколько капель этого средства, я бы исследовал состав, изготовил.
— Девочки говорят, что Луззи просила звать ее, если Громм будет нуждаться.
— Да-да, это хорошо. Следует припрятать лекарство, которое она принесет, я изучу его и пойму, что с герцогом.
Эмми велела отправить экипаж за леди Стоун в гостиницу. Ждать пришлось недолго. Луззи приехала с Трио и священником. Мужчины остались в гостиной, девушка устремилась к Громму. Больной, услышав шаги, открыл глаза. В комнату вошли мать, сестра, «невеста». Ланна заранее приготовила воду и протянула кружку Луззи. Та, не замечая, наклонилась к мужчине и тихо спросила:
— Я могу надеяться на послушание?
Эдуан закрыл и открыл глаза.
— Хорошо. Я дам лекарство, но вскоре потребуется еще и еще. Мы должны обвенчаться, иначе — смерть.
Губы герцога дрогнули, его мать приняла усмешку за улыбку и сделала попытку сгладить напряжение:
— Милая Луззи! Громм давно бы обвенчался с вами, если б не болезнь.
Леди Стоун повела бровью, но не ответила, она достала заветную склянку из корсета, вылила содержимое в поданную ей кружку.
— Помогите его светлости одеться и пройти в домовую церковь. Мы ждем.
Она гордо вскинула голову и ушла.
Мать и сестра приподняли Громма. Он сделал несколько глотков лекарства.
— Достаточно, — сказала Ланна, — остальное изучит Виктоу.
Герцог кивнул. Девушка убежала. Эмми велела слугам одеть господина и проводить его в церковь, а сама неуверенной походкой вышла из комнаты.
Крохотную домовую церковь Эдуанов использовали редко — герцогиня предпочитала посещать службы в главном соборе Эду. Священник, которого привезла Луззи, готовился к таинству. Леди Стоун и Трио ожидали. Подручный барона будет свидетелем заключаемого союза. Рассматривая скромное убранство церкви, Луззи пыталась разобраться в своих чувствах к жениху. От былых восторгов юной девочки, издали увидевшей красавца-герцога года четыре назад, не осталось и следа. Унижение, которое она испытала во время «допроса» в эдунском замке, тоже почти забылось. Могла ли она быть счастлива с Громмом? Такою ли видели судьбу дочери погибшие отец и мать? Неужели тихая безропотная сирота должна выходить замуж, угрожая жениху смертью? Горечь, обида и жалость боролись в душе. Еще вчера до красных пятен на лице и срывающегося голоса она уговаривала опекуна отказаться от задуманного, а теперь стоит в церкви, подчиняясь его воле.
Данетц больше не пугал племянницу страшными карами, приманкой стало продлевающее жизнь герцога лекарство. Девушка выполняла условия барона, потому что надеялась и после свадьбы добывать нужное средство. Слезы и мольбы невесты вынудили барона сделать уступку: он дождется, когда Луззи родит сына от Громма.
Обещание снабжать Эдуана лекарством до тех пор, пока она не забеременеет, не было искренним — Данетц все-таки сомневался, что болезнь «ледяное сердце» отступила бесповоротно. О таких исцелениях он еще не слышал. Желая успокоить упрямицу, дядя согласился. Главное — оформить брак, а чей сын унаследует имение и титул Эдуанов, не столь важно. К воспитанью младенца барон не допустит ни Эмми, ни ее братца Горроу. Сама герцогиня с дочками останется без средств. Это ли не радость? Луззи осуждала намерения Данетца, но исправить положение не могла.
Послышались шаркающие шаги. Сердце невесты сжалось. Вот так и будет ее супруг немощным и жалким? Она оглянулась. Нет, это не Громм. Слуги вели под руки будущую свекровь. Ее самочувствие ухудшилось, но пропускать венчание сына она не хотела. Установили кресло, усадили герцогиню. А вот и жених. Герцог вошел так, словно ему предстояла коронация. Лишь обескровленное лицо выдавало болезнь. Его взгляд заставил девушку отвернуться. Она стыдилась участия в коварной игре опекуна.
Трио шагнул к Эдуану, замер с ним рядом, косо поглядывая. Правая щека свидетеля мелко тряслась. Ему не объяснили все тонкости дела, но он понимал, для осуществления мести господина наступает решающий момент.
Из святых врат вышел священник, он уже облачился и подготовил все необходимое для совершения таинства. Священник обвел равнодушным взглядом всех собравшихся:
— Прежде чем приступить, я обязан задать два вопроса, — кивнул и продолжил скучным голосом, — является ли желание молодых создать новую семью обдуманным и свободным? Нет ли известных присутствующим причин, по которым брак не может быть заключен?
Все молчали. Герцогиня откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза. Ее дочери с одинаково испуганным выражением лица смотрели на Луззи, та глядела в пол и теребила кружевной поясок платья. Подручный барона сжимал кулаки, щека его по-прежнему дрожала. Только жених устремил взгляд на священника. Тот натянуто улыбнулся, обратился к невесте:
— Леди Стоун, ваше желание стать супругой герцога Эдуана…
— Да! — ответила девушка, не дослушав вопроса, и с вызовом глянула на Громма.
Священник обернулся к жениху, но не успел и рта раскрыть.
