— Какая она красивая! — улыбаясь, говорила счастливая мать.
— Необыкновенно красивая, ваша светлость, — поддакивала, улыбаясь, служанка, — говорят, и супруг ваш очень красив. Дочка, видно, в него.
Луззи отрицательно покачала головой и принялась целовать маленькое личико в щечки, в лобик. Потом высвободила из пеленок ручку дочурки и тоже покрыла ее поцелуями. Однако сил даже на радость у нее не было. Девочку унесли.
Барон так и не поздравил племянницу с рождением дочери. Он ждал вестей от лекаря, когда ему доложили о приезде священника в дом. «Это еще зачем? — испугался Данетц, поняв, куда приглашен клирик. — Как бы племянница ни проговорилась на исповеди, что родила девчонку!» Он дожидался, когда беседа закончится. Священник вышел удрученный. Увидев барона, участливо тронул его за локоть и проговорил:
— Мужайтесь, милорд! Тяжело терять близких, но такова воля Отца нашего небесного! Раба божия хорошо покаялась. Райские кущи откроются для ее светлой души.
Священник покачал головой и пошел в задумчивости. Барон стоял столбом. Покаялась? Что она рассказала ему, эта дрянная девчонка?! Опомнившись, Данетц вихрем ворвался к Луззи. Та взглянула на него просветленным взглядом, подняла белую, ставшую вдруг очень тонкой руку и проговорила:
— Простите, дядюшка, меня зовет любимый… — глаза ее застыли, рука упала на такую же белую простынь.
— Луззи! Луззи! — вскричал мужчина. — Девочка моя!
Он взял ее безжизненную кисть и стал лобызать, потом обхватил племянницу, встряхнул, но поняв, что теряет ее, уронил голову на грудь с прекратившим биться сердцем.
— Луззи… — стонал он. — Прости-и-и…
— Милорд, лекарь пришел, — заглянула в комнату служанка, — ой! Что с ее светлостью?
— Скорее! Веди его сюда! — проблеск надежды мелькнул в глазах барона.
Доктор зашел в комнату, взглянул на Луззи и протяжно вздохнул. Он пощупал пульс, склонился к лицу женщины, отодвинул нижнее веко, посмотрел и оглянулся к Данетцу, сделав скорбное лицо.
— Сожалею, милорд. Даже то, что ее светлость прожила сутки после родов, можно считать чудом. Как видим, таких чудес мы недостойны.
Барон выпрямился и нетвердым шагом пошел к двери. В проеме оглянулся и сделал доктору знак следовать за ним. В кабинете вельможа преобразился, став привычным Данетцем.
— Итак, доктор, что с нашим мальчиком?
— Я был в доме у нужной нам дамы, милорд, но не застал ее. Хозяйка, у которой она снимала комнаты, говорит, что молодая мать вскоре после родов уехала вместе с ребенком.
— Куда?
— Не сказала.
— Она повезла малыша в приют?
— Возможно. Только я объехал ближайшие приюты, туда не поступали младенцы в интересующее нас время. Единственный ребенок, которого привезли — шестимесячная девочка.
— Понимаете ли вы, любезнейший, — барон приблизился к собеседнику и ткнул пальцем ему в грудь, — понимаете, как дорого время? Теперь, когда Луззи оставила нас, мы не можем скрывать, что она уже родила.
— Как бы мне ни хотелось получить дом в предместье, милорд, но я не волшебник и не умею из девочек мальчиков делать. Советую смириться и воспитывать внучку, если вдруг герцог не соизволит забрать дочь. В конце концов, раз его светлость мечтает о наследнике, он должен сам об этом позаботиться.
— Не вам давать мне советы! — повысил голос барон. — Не могла же эта дама раствориться! Поищите! Кроме вас мне просить некого! Идите, и не смейте кому-либо говорить о наших делах.
Доктор склонился с заискивающей улыбкой, попятился и боком вышел за дверь. Барон, проводив его взглядом, упал в кресло. Как все нелепо получилось!
* * *
Вдовствующая герцогиня Эдуан с тех пор, как приехала в столицу, выбиралась из дома раза три или четыре: посетила небольшие уютные вечера в салонах давних приятельниц. Молодые мужчины уехали из Колуи с армией, балов никто не устраивал, вывозить девочек в свет не было необходимости. Кроме того, Эмми измотала себя размышлениями о Луззи и сыне, которого та должна родить. До сих пор о них никто ничего не слышал. Грэг Горроу навестил сестру сразу после проводов армии из столицы. Он постарался успокоить Эмми, обещал искать невестку, но заметил:
— Видишь ли, сестрица, дело осложняется тем, что у меня нет людей, которые знают жену Громма в лицо. Барон до сих пор не объявил о приезде племянницы в Колуи, значит, он прячет ее. Может быть, и не дома. Не могу же я привозить к тебе всех беременных женщин!
Эмми вдруг вспомнила о Золле и сказала Грэгу, что та видела Луззи в замке. Горроу предложил:
— Я дам твоей служанке карету и двух неглупых парней, пусть поездят по городу, может быть, и встретят герцогиню. Тогда проследим за ней, выясним, где живет.
Так и сделали. Каждый день Золле с младенцем на руках разъезжала в графской карете, пристально разглядывала всех молодых женщин, особенно беременных. Она побывала и в богатых районах, и в предместьях, ходила по торговым рядам, заглядывала в храмы. Где еще можно встретить беременную женщину? Луззи не попадалась ей.
Ясным утром, обещавшим жаркий день, вдовствующая герцогиня сидела у раскрытого окошка, размышляя, не прогуляться ли ей с дочерьми по королевскому парку. В зелени листвы уже трепетали желтыми флажками приметы близкой осени. Скоро зарядят дожди, будет не до прогулок.
Герцогине порядком надоела мрачная обстановка столичного дворца. Здесь давно требовалось обновить мебель, сменить ковры и гобелены. Из-за надоедливого недомогания Эмми не могла заниматься всем сразу, в первую очередь устроили детскую. Теперь пришла пора и о своих комнатах подумать, а на время перебраться в покои Громма. Женщина оглядела потертый местами паркет, который следует заново покрыть лаком, выцветшую обивку стен. Здесь ей определенно не нравилось, уж лучше выбраться на прогулку! Эмми решилась объявить дочерям о своем намерении, но услышала шум у крыльца. Вскоре ей доложили о приезде брата. Что-то случилось! Сердце герцогини, потревоженное пугающими предчувствиями, испуганно заколотилось.
Граф Горроу вошел стремительно, приветствуя сестру, взял ее руки, крепко сжал и произнес торжественно:
— Крепись, сестра! У меня плохие новости.
Эмми, которая поднялась навстречу гостю, снова рухнула в кресло. Глаза ее наполнились ужасом, пальцы в руках брата подрагивали:
— Что-то с Громмом?
— Оттуда нет известий, — покачал головой Грэг, — твоя невестка… Луззи… она скончалась в родах. Барон пока молчит, но мне сообщил верный человек.
— Кто? Кого она родила? Мальчик?
Брат пожал плечами. Эмми отняла руки и закрыла лицо ладонями, выдохнув:
— Девочка. Если б Луззи родила сына, Данетц не стал таиться.
— Я тоже так считаю, — согласился граф, — еще мне кажется, барон захочет подменить ребенка.
