Особое положение солаков подчеркивал их головной убор, украшенный сзади журавлиными перьями, как это было у янычарских офицеров яябаши. Головной убор командира солаков украшали перья цапли. Солаки носили одежду особого покроя — локмалу доламан — из атласа и шелковой ткани. Они носили также длинные рубахи из тонкой хлопчатобумажной ткани. Солаки, сопровождая султана при его торжественных выездах в мечеть, шествовали впереди него с луками и стрелами в руках. Во время сражений, в которых участвовал султан, солаки постоянно находились при нем, осуществляя охрану195.
В качестве яябаши, одновременно являвшихся старшими офицерами (чорбаджи) в орта, назначались долго прослужившие, опытные и заслуженные янычары. Яябаши пользовались большим почетом в янычарском корпусе. Каждый имел в личном услужении одного или двух янычар.
Янычары яябаши принимали участие в дозоре, который проходил в Стамбуле в дневное время. Вместе с ними эту службу несли также деведжи и хассеки. Яябаши принимали участие и в верховом дозоре секбанбаши, когда дозорную службу в столице несли секбаны196.
Яябаши был скорее почетной фигурой, чем действительным командиром янычарской орта. Всеми повседневными делами янычарской роты распоряжался казарменный одабаши. Он обладал огромной властью и большим авторитетом. По закону на должность одабаши мог быть назначен лишь тот янычар, который прошел все ступени янычарской службы — от кара куллукчи до старшины. Одабаши должен был быть неженатым, так как его обязанности предполагали постоянное пребывание в янычарской казарме. Одабаши осуществлял наказание провинившихся янычар орта, которых, в случае, если провинность их была не слишком велика, били палкой197.
Командиром янычарской ода считался также ашчи, повар орта, в распоряжении которого находились кара куллукчи. Главный ашчи всех янычарских орта назвался ашчибаши. Значение этой должности было столь велико, что в случае провинности самого ашчи, ее скрывали от янычар, чтобы не подвергать его публичному позору наказания198.
Одабаши, который непосредственно руководил всеми повседневными делами янычарской орта, являлся и распорядителем (мютевелли) финансовых дел янычар. Он занимался сбором и передачей в рост денег «дюзен», брал на себя обязанности управляющего денежными вакуфами, которые учреждали некоторые янычары в целях благотворительности. Каждую пятницу, вечером, янычар, исполнявший в ода обязанности ве-кильхарджа и находившийся в подчинении одабаши, собирал с янычар деньги на недельный запас продовольствия. С каждого янычара взималось по 10 акче. Векильхардж хранил у себя собранные деньги в специальной шкатулке199. На них в течение недели закупалась необходимая провизия.
До второй половины XVI в. собранных таким образом продовольственных денег было достаточно. Однако начавшийся затем в Османской империи рост цен при отсутствии повышения жалованья поставил янычар в трудное положение. Собранных денег на провизию стало не хватать. По этой причине некоторые янычары, которым удалось скопить за годы службы 10–15 тыс. акче, обращали их в вакуф. Управляющие этими денежными вакуфами одабаши отдавали эти деньги под проценты, получая за каждые отданные 10 акче 11 акче, что, по мнению автора «Мебде-и канун», соответствовало установленной в исламе норме ростовщического процента. Полученные в виде процентов деньги использовались, согласно воле учредителя вакуфа, для закупки продовольствия. Одабаши строго следил за всеми расчетами, связанными с передачей денег в рост и использованием полученной прибыли200.
В период, когда женитьба янычар, первоначально запрещенная, стала привычным делом, одабаши занимались денежными вопросами и в том случае, если после смерти женатого янычара оставались его несовершеннолетние дети. Имущество умершего продавалось, а вырученные от этого деньги отдавались в рост до момента совершеннолетия детей. При этом дефтер с описью проданных вещей и указанием их цены хранился в специальном сундуке, который стоял в ведомстве главного писаря янычарского корпуса — янычарского кятиба. Некоторую часть получаемых в виде процента средств одабаши имел право тратить на нужды янычар орта, где служил покойный. На это шли лишь проценты с основного капитала. По достижении же наследниками совершеннолетия им передавали как основной капитал, так и скопившиеся проценты, если от них что-либо оставалось после расходов, сделанных одабаши201.
Несмотря на изначально существовавший запрет на женитьбу янычар, очень скоро после создания янычарского корпуса прослужившие много лет и считавшиеся ветеранами янычары добились для себя официального разрешения заводить семью. Постепенно это право начало распространяться и на других. В частности, получили право жениться янычарские яябаши, а также старейшие из служивых. Однако многие были несогласны ждать слишком долго. Со второй половины XVI в. женитьба янычар была практически узаконена. Чтобы завести семью, янычарам нужно было лишь разрешение своих одабаши. Женитьба давала им возможность, числясь на службе, жить вне казармы. Между тем во времена, когда контингент янычар составляли в основном захваченные на чужих территориях пленники, считавшиеся рабами, для того чтобы жениться, янычару нужно было получить разрешение у самого султана.
По сохранившемуся преданию, официальное право жениться янычарам-ветеранам, уже неспособным по возрасту или из-за полученных увечий нести военную службу, было даровано султаном Селимом I (1512–1520). Брат второго везира Селима, Юнус-паши, служил янычаром и решил воспользоваться высоким положением своего брата, подав прошение о разрешении на женитьбу. С этого времени янычары официально получили право заводить семью202.
С конца XVI — начала XVII в. жениться имел возможность практически любой янычар, получив для этого разрешение у своего одабаши. Чтобы ускорить дело, янычары попросту подкупали его. Автор «Мебде-и канун» горько замечает, что пары штанов и рубашки было вполне достаточно, чтобы получить разрешение на женитьбу203.
Помимо большого числа распорядительных обязанностей по поддержанию порядка и дисциплины в казарме одабаши был обязан следить за моральным обликом янычар. Именно он заботился о том, чтобы янычары не забывали о своих религиозных обязанностях и регулярно совершали намаз204. Одабаши представлял также интересы своих подопечных на советах, которые регулярно проводились в резиденции главы янычарского корпуса. В них принимали участие высшие офицеры корпуса — кетюда-бей, баш чавуш и кетхюда Йери (заместитель кетхюды), одабаши и бёлюкбаши, командиры янычарских бёлюков, бейтульмальджи (должностное лицо, занимавшееся делами выморочного имущества янычар, которое поступало в султанскую казну) и, наконец, асесбаши — янычар, исполнявший обязанности полицмейстера и судебного исполнителя.
В руки асесбаши прямо на совете передавали янычар, которые были признаны виновными в грабеже или убийстве.
В работе янычарского совета принимали участие не все одабаши, а только те, дела подопечных которых рассматривались на совете. На заседаниях этого совета рассматривались жалобы и прошения, поданные янычарами. Для этого требовалось присутствие как одабаши просителя, так и самого ходатая.
