Элис подошла ближе и поцеловала его.
— А это шотландская традиция. Называется поцелуй на прощание.
Видя, как на лице его расцветает улыбка, Элис подумала, что это очень хорошая традиция.
После того как смог выбросить из головы все ненужные мысли и настроиться на дела, Жюльен сделал несколько звонков своему адвокату и адвокату мадам Лоран. Вскоре не без его усилий было принято решение, что лучше всего в сложившейся ситуации будет для начала собраться всей семьей. Жюльен счел это хорошей возможностью обсудить положение дел без вмешательства официальных лиц и посторонних. Он то и дело вспоминал слова Элис о том, что порой убеждение бывает не менее эффективно, чем угрозы. Жюльен предложил мадам Лоран заключить временное перемирие, и, к его удивлению, пожилая дама согласилась. Единственное, о чем она еще не знала, — что ключевых участников в этой схватке будет теперь не двое, а трое. И третья — ее родная внучка, о существовании которой она не подозревает.
Элис может стать его тузом в рукаве или темной силой, способной навсегда закрыть для него путь к Жако. Он не представлял, как сложится их встреча, но решил, что доля присущего Элис оптимизма ему тоже не помешает. Возможно, это поможет им всем.
Надо сказать, популярность редко мешала Жюльену, благо он не так часто бывал в местах скопления большого количества людей, но сегодня, когда у ворот в любой момент могут появиться журналисты, ему все же лучше помнить об осторожности. Кроме того, проблем на данный момент и так немало. Во-первых, он нарушил волю Андре, ведь адвокат сообщил ему в день похорон о запрете встречи с племянником, появлении в доме, не говоря о том, что он не имел права никуда увозить Жако. Во-вторых, появление в семье Элис для всех оставалось тайной, и не стоило раскрывать ее раньше, чем обо всем станет известно мадам Лоран. Разумеется, было бы проще остаться в доме, но ведь он дал слово Элис, и было бы бесчестно нарушить обещание.
Итак, Жюльен надел черный свитер, сверху темное пальто, воротник которого поднял, а на голову черную шапочку, натянув ее на самый лоб, поскольку день был пасмурным и очки от солнца неуместны. У него практически не было шансов быть узнанным. Кто будет приглядываться к мужчине, гуляющему с женщиной и ребенком, укутанным, чтобы стойко вынести любые превратности зимней погоды? Маленькие ручки Жако торчали из теплого конверта, и он казался похожим на снеговика.
Жюльену было несложно решить, куда отвезти Элис, чтобы у нее остались хорошие воспоминания о рождественской Франции, сюда они часто приходили с Колетт, когда та была маленькой, и это были самые счастливые минуты ее детства. Облачная погода была в данной ситуации удачей, поскольку казалось, что время уже подходит к вечеру, а ведь именно вечером огни Ниццы сверкают особенно красиво. Массивные сосны вдоль променада дю Пайон были щедро покрыты искусственным снегом, на площади Массеи был залит большой каток, на котором собралось немало семей с детьми, с колеса обозрения доносились восторженные крики малышей. В центре своеобразной ярморочной площади сверкала сотнями огней нарядно украшенная елка, а вокруг прогуливались люди, заглядывая в лавки, предлагающие сувениры, еду и горячий глинтвейн.
Элис смотрела на все это также, как когда-то маленькая Колетт. Ее карие глаза, поразившие его своим цветом и выражением еще в первый день в кабинете Андре, светились счастьем и восторгом. Значит, он угадал. Неожиданно его самого стало наполнять чувство радости за то, что он все сделал правильно и смог доставить Элис удовольствие в последний день ее пребывания во Франции. То, что сейчас она держала на руках младшего брата, придавало моменту еще большую значимость.
— Встань вон там, у колеса на фоне елки, я тебя сфотографирую.
И себе он тоже оставит этот снимок. Если печаль и грустные воспоминания о прошлом когда-то навалятся на него, он сможет посмотреть на ее улыбку и вспомнить шотландского эльфа, который всегда находит повод для праздника. Он уже начал скучать по Элис. Как же это глупо. Интересно, будет ли она скучать по нему? Запомнит ли проведенное вместе время? Может, ей поможет сувенир из этой лавки?
Элис отвернулась и принялась разглядывать колесо обозрения, а затем людей на катке. Надо признать, зрелище было очень красочным. По периметру катка были развешаны разноцветные гирлянды, лампочки и фонарики, на людях была яркая одежда, преимущественно традиционных для этого праздника красного и зеленого цветов, многие были даже в рождественских костюмах, колпаках Сайты и оленьих рогах. Сейчас ближе всех к ним была молодая пара, держащая между собой за обе руки маленького мальчика. Они улыбались и весело разговаривали, явно наслаждаясь весельем и праздничной атмосферой. Жюльен подумал, что через несколько лет так же могла бы выглядеть семья Элис — мужчина, которого она выбрала бы себе в мужья, и младший брат, которого она сама воспитывала. Мысли эти вызвали грусть. Ему было больно представлять Элис с другим. Возможно ли забыть эти глаза? Ее оптимизм и страсть любовницы? И все же она заслужила быть рядом с человеком, способным сделать ее счастливой, дать семью, детей. А он останется в своей жизни. Обиженный и одинокий?
Жюльен покачал головой, прогоняя неприятные мысли. Он ведь привел ее сюда, чтобы подарить незабываемые впечатления о Франции.
Жюльен подошел к Элис, взял за руку и повел к лавкам с сувенирами.
— Тебе не тяжело? — спросил он, указывая на Жако у нее на руках. — Хочешь, я его немного подержу?
В глазах ее мелькнуло удивление, а затем нечто, что он не смог разгадать.
— Да, пожалуй, — улыбнулась она. — Merci beaucoup, Жюльен.
Элис передала малыша и с удовольствием взяла Жюльена под руку. Это казалось ей вполне естественным, ведь они гуляют. На площади было на что посмотреть, но она чаще поворачивалась и краем глаза наблюдала за Жюльеном. Вид празднично украшенного города ее поразил, но все же приятнее было смотреть на красивого мужчину рядом, держащего на руках ребенка, который был ей так дорог. Она любила их обоих, сердце переполняло ощущение беспредельного счастья, от которого оно вот-вот разорвется. Надо как-то отвлечься, пока она не прослезилась от умиления и радости.
— Ой, посмотри, как сверкают. Разве не здорово?
Она указывала на вязаные шапочки, отделанные стразами, с большими пушистыми помпонами на макушке.
Брови Жюльена поползли вверх и скрылись под шапкой.
— Тебе нравится? Да, я и не заметил, что у тебя нет головного убора. Уши не замерзли?
— Нет, но шапка мне нравится. — А еще больше нравилась обеспокоенность в его голосе и забота о том, не холодно ли ей.
— А какого цвета?
— Черного, — уверенно ответила Элис. Тогда она будет похожа на Жюльена. — На этом фоне камушки еще больше сверкают.
Он подошел к прилавку, деньги перекочевали из рук в руки, а шапка была сразу надета на голову Элис. Он улыбнулся и коснулся пальцем кончика ее носа.
— Очень мило. И тебе идет.
Женщина за прилавком что-то ему сказала, и в глазах ее появилась нежность.
