– Ей точно понравится. Хочешь на неё взглянуть?
– А можно?
– Я вывожу её гулять в сад перед кормёжкой, чтобы она размяла ножки, – объяснила Лола. – Если ты не против смотреть из окна кухни… или из моей комнаты, оттуда очень хорошо её видно. Только подожди, я разведу молоко.
– Ты часто её кормишь? – спросила Пейдж, наблюдая за тем, как Лола заливает сухое молоко водой.
– Четыре раза в день. Когда у меня были уроки, в обед её кормил дядя Крис. И пока я гостила у папы, он приходил к ней вместо меня. Вроде бы скоро можно будет сократить до трёх раз. Она стала больше щипать траву. Всё, готово. – Лола робко улыбнулась подруге. – Жду не дождусь, когда ты наконец её увидишь!
– Я тоже!
Лола открыла ворота, и Крапинка сразу побежала к розовому кусту, проверить, не выросло ли новых бутонов. Мама уже потеряла надежду увидеть розы в этом году. Крапинка объедала куст снизу, а другие косули, которые заходили в сад, – сверху.
– Вот, Пейдж принесла тебе подарок. – Лола достала из пакета пригоршню одуванчиков. Она оглянулась на своё окно и помахала подруге. Пейдж сидела, прижавшись носом к стеклу, и заворожённо смотрела, как маленькая косуля жадно заглатывает цветы. Их было так много, что мордочка Крапинки окрасилась в жёлтый от налипших на неё ярких лепестков.
10
Лола выскользнула в дверь кухни и плотнее запахнула школьный кардиган. В сентябре по утрам было заметно холоднее, чем летом, и листья на деревьях уже начинали темнеть. У каштана паслось стадо косуль. Они с опаской взглянули на Лолу, но не убежали. Они её помнили. И не боялись. От этого у Лолы потеплело в груди.
От загона донёсся тихий лязг металлических ворот. Это Крапинка тыкалась в них носом, как будто подгоняя Лолу. Девочка поспешила к ней.
– Извини, сейчас я не могу тебя выпустить, – ласково объяснила она. – Мне надо в школу. Скоро уже выходить. Обещаю, что после уроков дам тебе погулять.
Она приподняла руку с бутылочкой, и Крапинка ухватилась за соску.
Лола стояла над ней и смотрела на маленькую косулю. Она сильно выросла, и Лоле уже не приходилось низко нагибаться. Белые точки и тёмные полоски сильно выцвели, и почти вся шёрстка сияла золотисто-коричневым. «Она уже совсем как взрослая», – подумала Лола, оглянувшись на стадо у каштана.
У неё ёкнуло сердце. Не успеет она оглянуться, как Крапинка покинет загон и уйдёт жить в дикую природу. Она достаточно много паслась, и дядя Крис больше не кормил её в обед. Он сказал, что скоро косуля начнёт обходиться без молока, и тогда они будут ей уже не нужны.
– Мне пора, – прошептала Лола, когда Крапинка высосала последние капли. – Не хочу, чтобы мама опоздала в первый день триместра. Я скоро вернусь, малышка.
По пути к дому она оглянулась через плечо. Крапинка стояла у ворот и провожала её взглядом.
– Она не домашняя любимица, – прошептала Лола себе под нос. – Я всегда это знала. – И всё же как сложно было представить, что однажды она вернётся домой из школы к пустому загону!
– Хочешь зайти завтра к нам на ужин? – предложила Пейдж, догоняя Лолу у входа в школу. Стояло утро понедельника, и половина триместра уже прошла. – Мама разрешила и Мейзи с Ханной тоже пригласить.
Лола помотала головой:
– Извини, Пейдж. Наверное, не получится. К нам придёт дядя Крис посмотреть на Крапинку.
Пейдж нахмурилась.
– Зачем?
– Не знаю. – Лола вздохнула. – Наверное, скажет, что она уже выросла и может жить в дикой природе. Он как раз говорил, что мы будем за ней ухаживать где-то до конца октября.
– А тебе кажется, что ещё рано? – сочувственно поинтересовалась Пейдж.
– Наверное, пора… но я буду по ней скучать…
– Крапинке очень повезло, что вы её нашли. – Пейдж обняла подругу. – Правда. С ней всё будет хорошо. – Она вздохнула. – Ты сделала домашку по математике? Я ничего не поняла, когда мистер Маршалл объяснял нам эти задачки по делению. Жалко, что у нас в этом году не мисс Эддисон. Шестой класс такой сложный!
Лола стояла у ворот загона и встревоженно поглядывала на дядю Криса.
– Ты уверен, что она достаточно взрослая? – раз в десятый спросила она.
– Ей не меньше пяти месяцев. Может, даже больше, – мягко произнёс дядя Крис. – Молоко она уже не пьёт. В загон после прогулки возвращается по привычке. Она в любой момент может исчезнуть в зарослях на окраине сада или на кладбище.
– Но… если она приходит обратно, даже несмотря на то что я не приманиваю её бутылочкой, значит, ей здесь нравится? – возразила Лола и тут же поникла. – А это плохо, да?
Дядя Крис приобнял её за плечи.
– Да. Понимаю, это нелегко, но она уже готова.
– Знаю, – прошептала Лола. – Просто тяжело её отпускать.
– Она ведь звала других косуль, помнишь? Она хочет к ним.
Лола кивнула. Как-то раз она даже видела, как Крапинка тёрлась мордочками с другой косулей, ненамного крупнее её самой, через проволочный забор.
Лола подошла к железным воротам и широко их распахнула. Дядя Крис достал моток верёвки из кармана и привязал створки к забору, чтобы они не захлопнулись от сильного ветра. А потом они отошли назад, чтобы Крапинка могла проскакать мимо них в сад.
Косуля радостно выбежала из загона, с интересом взглянула на голубей на заборе и на белку, промчавшуюся по траве к большому каштану.
«Она не понимает, – вдруг подумала Лола, наблюдая за тем, как Крапинка весело прыгает у кустов и жуёт одуванчики. – Она не понимает, что её отпустили. Что она на свободе. И мы не позовём её обратно».
Дядя Крис уехал в приют, а Лола забралась в свой домик на дереве. Остаток дня она следила оттуда за Крапинкой. Мама зашла принести ей горячего шоколада, но всё остальное время девочка сидела там одна. В пять начало темнеть, и Лола заметила, что Крапинка растерянно оглядывается по сторонам. Она бесцельно бродила по саду, словно не зная, что делать и куда идти. А ведь и правда – откуда ей знать?
