Арингил, слушая его, качал головой, понимая, что Артем в некотором роде прав. Прав в том, что это его вина, Арингила, который испугался и засунул Артема в тело Артама. И Артем хочет выжить, как всякое живое существо, и делает то, что может.
Агнесса не обращала внимания на их мысли и сосредоточенно подпиливала ноготки новой пилкой.
«Подумаешь, убил парочку олухов, — пожала плечами она. — Пусть не лезут». Ей было тепло и приятно. Она сидела, прислонившись спиной к боку Арингила, и, чувствуя его мужской запах, предавалась мечтам.
ГЛАВА 30
На вторые сутки после того, как обоз покинул Темнолесье, показались стены города Бамергема — столицы одноименной северной провинции.
Агамон и Жульд тепло распрощались с Артемом. Купец протянул ему мешочек.
— Здесь, мессир, пять золотых. Премия вам. — Увидев удивленный взгляд мага, улыбаясь, пояснил: — За то, что мы смогли без проблем пройти Темнолесье. Всего вам доброго, да пребудет с вами Хранитель.
Артем без смущения принял золото, поблагодарил и пожелал удачной торговли. Вскинул на плечо свой походный мешок и направился на постоялый двор «Северный ветер».
Время было утреннее, немногочисленные прохожие указали ему путь, и он не спеша, разглядывая город, шел квартал за кварталом, пока не пришел к постоялому двору.
Зашел в зал и спросил у полового, где можно найти хозяина двора Митрофана.
— Да вон он, за стойкой, — указал сонный паренек в чистом сером фартуке до пят.
Артем направился к мужчине с черной бородой, зевающему за стойкой.
— Доброго дня, уважаемый. Вы Митрофан?
— Так и есть. — Мужчина пристально оглядел одежду Артема. Богатая одежда, не простолюдин. — Чем могу служить? — вежливо спросил он.
— У меня письмо от вашего брата. Вот. — Артем достал из сумки запечатанный конверт и отдал его мужчине.
Митрофан взял конверт, поблагодарил и, не раскрывая его, спросил, должен ли он что-то за услугу.
— Ничего не должны, сударь.
— Еще что-нибудь угодно?
— Я хотел бы снять комнату и узнать, где собираются караваны, идущие на границу, в город Хволь.
— В Хволь? — удивленно переспросил Митрофан. — Вы переселенец?
— Нет. Я маг и состою на службе короля, направлен в армию служить.
— Ах вот в чем дело. Простите… — Митрофан еще раз окинул взглядом парня, стоявшего напротив. — По вас и не скажешь, что вы маг… простите еще раз… Хм. Остановиться можете у меня. Я сдам вам комнату, уютную и недорогую. Услуга за услугу, так сказать. А обозы в Хволь уходят раз в седмицу. Как раз послезавтра отправляется. Собираются несколько купцов и общим обозом уходят на границу. Места там неспокойные, и дикари вылазки делают, и банды отбросов орудуют. Все может случиться, поэтому по одному не ходят. За северными воротами есть большой загон, там формируются караваны, вам, я думаю, лучше пристать к своему, армейскому. Это будет бесплатно. Хотя и кормят, я слышал, там плоховато. Или можно предложить купцу услуги мага на время пути. Он заплатит и прокормит.
— Хорошо, я это учту, — поблагодарил Артем хозяина постоялого двора. — Не подскажете, к кому лучше обратиться?
— К сожалению, я не знаю, кто пойдет в следующем караване, — пожал плечами Митрофан. — Да и не важно, к кому обратиться, все люди бывалые и опытные, охрана боевая, слаженная.
— Хорошо, благодарю, я понял, — кивнул Артем. — Кто покажет мне мою комнату?
— Василь! — зычно позвал слугу Митрофан.
Тот мгновенно очутился рядом и преданно уставился на хозяина.
— Отведи господина в мою комнату, что в левом коридоре. На втором этаже.
— Слушаюсь, хозяин. — Слуга повернулся к Артему. — Давайте ваш мешок, сударь.
Артем отдал свой заплечный мешок.
— Я бы хотел перекусить, но в номере. Это возможно? — спросил он у Митрофана.
— Конечно. Василь все вам принесет. Если нужна с дороги банька, она всегда у нас топится для гостей.
— О! Отлично! — обрадовался Артем. — Тогда сначала банька, а потом перекусить.
Вымывшийся довольный Артем на пару с хмурым Сунь Вач Джином уплетал жареную рыбу, свиные ребрышки и пироги. Артем с усмешкой поглядывал на гремлуна, впервые побывавшего в бане и от этого пребывающего в мрачном настроении.
Артем решил взять в баню и коротышку. Недолго думая он разделся и за шиворот вытащил Свада из сумки. Не обращая внимания на визг и ругань, раздел, предварительно убрав с его головы шестерню, и полуобморочного от того, что он голый, безвольно висящего, как щенка, занес в парную.
Усадил на скамью и довольно сощурился.
— Какое блаженство! Словно заново родился.
Его слова привели гремлуна в чувство. Он вскочил и с громким воплем бросился вон из парной. Артем подставил ему подножку, ухватил упавшего Свада за ногу, поднял и вновь усадил на скамью. Тот с ужасом смотрел широко открытыми глазами и водил ими из стороны в сторону, словно ополоумевший. А когда Артем плеснул воды на камни и пар стал подниматься к потолку, Свад захрипел и упал в обморок. Пришел он в себя оттого, что его били связанными прутьями с листьями. Он было дернулся, но сильная рука прижала его к полке, на которой он лежал. Свад завопил что есть мочи, и на его крик заглянул слуга.
— Что-то случилось? — испуганно спросил он.
— Вот, — рассмеялся Артем, — банного домового поймал. Отмываю паршивца.
Свад, услышав эти слова, заорал, словно отсидел лет десять по тюрьмам:
— Я тебя, шваль земная, блоха кусачая, криворукий недоносок, в твоей константе на минус сведу, я тебе пасть порву…
— Слышишь, как он на тебя ругается? — со смехом спросил Артем, и слуга тут же исчез.
— Терпи, брат, — бодро проговорил Артем. — Бог терпел и нам велел.
— Знаешь, где я видел твоего бога? Знаешь? И тебя вместе с ним…
— И где ты меня видел? — В бане появился Иль с полотенцем на бедрах.
У Артем глаза полезли на лоб, а Свад поперхнулся и затих.
— Опять обморок, — констатировал Иль и сел на полку. — Подбавь парку, чего встал? — обратился он к Артему. — Не видел, как боги парятся?
— Не видел, — честно признался Артем.
— А что, боги не люди? — спокойно спросил Иль.
— Не знаю.
— Ну не все, конечно, — согласился Иль, — но я баньку люблю. Да и благодати у меня мало, чтоб возноситься… Арингил, хватит тискать невесту, иди к нам, — произнес он в пустоту загадочную фразу, и тут же в парной оказался одетый в белый балахон парень, красный от смущения.
— Ну ты бы хоть разделся сначала, — произнес Иль. — Чего прешься в одежде. Иди-иди, раздевайся.
