Карстен не раз предпринимал попытки заполучить спонсоров среди компаний, транспортирующих нефтяников к платформам в Северном море – туда и обратно. Но ему это не удалось. В компаниях отвечали, что они почтут за честь перевезти путешественников, но их услуги следует оплатить. Поэтому Карстен считал, что мы должны поговорить с «Эйрлифтом». К сожалению, у него не нашлось времени, чтобы прийти к какому-либо соглашению в течение следующих нескольких дней. Они со Свейном, Анна Виборг и фотограф из «Досуга и Спорта» отправились к питомнику «Полар Кеннел». Хотя ему следовало бы добиться встречи с представителями вертолётной компании, прежде чем уехать со Шпицбергена.
Мадс и Камилла собрали вещи и направились в аэропорт. Они хотели улететь в Осло послеобеденным рейсом. Я решила вернуться на материк вместе с ними, я намеревалась заказать билет через Киркенес, чтобы навестить своих родителей. Карстен же планировал остаться в Лонгиере ещё в течение нескольких дней. Но когда я уже приехала в аэропорт и собиралась оплатить свой билет, выяснилось, что на счёте экспедиции нет ни единой кроны.
Глава 14. Отступление
Вода в полынье была холодная, настолько, насколько может быть холодной солёная вода, замерзающая только при температуре минус 1,9 градуса.
В считаные мгновения Кнут очутился под водой, и в эти секунды он осознал, что переоценил защитные свойства одежды. Он ощутил убийственную хватку холода, ледяные капли проникали в запястья и щекотали шею. Он попытался задержать дыхание, коротко и судорожно всхлипывая. Адреналин спас его. Проплыть два-три метра до противоположной стороны льдины ему ничего не стоило. В ледяном месиве он протиснулся к тому месту, где Карстен и Терье с протянутыми руками ждали, чтобы поднять его. Время, казалось, навеки остановилось.
Они его вытащили. Он лежал, пытаясь восстановить дыхание, его трясло. Он попытался заговорить, помахал руками и встал на четвереньки. Предположительно остальные понимали, что он пытался сказать. Терье размотал трос, которым Кнут был обвязан вокруг тела, натянул его и прикрепил к льдине, а потом начал подтягивать. С другой стороны стоял Мадс и делал всё то же самое.
– Осторожно, – пробормотал Кнут. – Верёвка не слишком прочная.
Несмотря ни на что, всё получилось. От куска льда, на котором стоял Мадс, мало что осталось. Обломок начал продвигаться – сантиметр за сантиметром, ведь как-никак он весил больше тонны. Спустя несколько долгих минут они подтянули льдину, и Терье уже смог бы перепрыгнуть к Мадсу, но двое мужчин оставались каждый на своей стороне и тянули за тонкий доморощенный трос.
Под конец расстояние настолько уменьшилось, что льдины почти касались друг друга. Мадс мог бы без труда перепрыгнуть, но он сосредоточился на том, чтобы спасти туннельную палатку и снаряжение. Когда же наконец они всё сделали, то почувствовали, что с головы до ног промокли в ледяной морской воде. Кнут вспотел в тесном резиновом костюме. Они торопились поскорее отдалиться от маленькой льдины, которая вскоре расколется о ледяное поле на мелкие кусочки, но сначала им следует сменить одежду. Карстен настаивал на том, чтобы они успели заново упаковать сани и сбросили часть снаряжения, у них не было ни времени, ни сил волочить его.
Продвигаться – вот где начался настоящий ад. Погода не улучшалась, скорее наоборот. Четверо мужчин едва держались на ногах и двигались против ветра. Кнут встретился взглядом с Терье, когда они помогали друг другу крепить сани. Он был, без сомнения, самый выносливый из них, хотя по виду этого не скажешь. По сравнению с коренастым сильным Мадсом и атлетически сложенным Карстеном Терье казался почти тщедушным. Когда же они надели на себя лямки и начали тянуть сани, сразу стало ясно, кто есть кто. В плечах и руках Терье чувствовалась настоящая мужицкая сила.
Лямки крепились свободными петлями к саням по центру, по усиленной точке. Мадс всё время шёл в середине. Терье и Кнут менялись местами, переходя направо и налево. Верёвки между ними и санями были длиной три-четыре метра. Они оставляли такое расстояние, чтобы каждый раз, когда они преодолевали торосы, груз не врезался в их спины. Часто случалось, что сани застревали. Тогда один из них возвращался к саням, освобождал их или перетаскивал через препятствия.
Карстен шёл впереди, чтобы выбирать подходящий маршрут. Он был просто неутомим и почти не оглядывался назад. Пробивался через торосы как одержимый, снова и снова подхлёстывал других.
После нескольких часов они достаточно далеко продвинулись и устали – до изнеможения. Кнут поднял голову и посмотрел на остальных. Терье шёл, немного согнувшись, шагал по льду уверенно и ритмично. Мадс, напротив, всё время спотыкался и был скорее в тягость, чем в радость. Он сильно хромал и едва держался на ногах. В конце концов он просто рухнул на лёд и оставался лежать неподвижно. Терье не сразу заметил, что произошло. Кнут подбежал к нему первым. Мадс лежал на спине с открытыми застывшими глазами. В какой-то момент Кнуту даже показалось, что он умер, но когда Фьель склонился над ним, Мадс улыбнулся.
«Он улыбается, значит, ещё не всё потеряно», – подумал Кнут.
– Ты видел звёзды? – спросил он. – Они просто дурачат нас. Должно быть, мы выглядим очень и очень маленькими, когда ползаем по льду.
Кнут, сидя на корточках, послушал его дыхание, а потом пульс, потрогал лоб. Мадс просто горел.
– Что случилось?
Терье стоял позади него.
– Его нужно уложить в палатку. У него лихорадка. Иди поговори с Карстеном. Мы не можем идти дальше. За последний час мы не видели ни одной полыньи.
Они остановились там, где упал Мадс. Это место ничем не отличалось от других. Лёд был относительно плоский и ровный. Они нашли пространство между двумя торосами, где можно было развернуть палатку. Натянули пирамидальную палатку. Им пришлось потесниться, чтобы поместиться всем четверым. Для них, вконец измученных, отыскать все необходимые вещи оказалось не так-то просто. После целой серии проб и ошибок обнаружились спальные мешки и матрасы, ящик с примусом и кое-что из продуктов.
– Снаряжение упаковано не так, как положено, – ворчал Терье.
Собственно говоря, ящики были просто свалены в кучу на сани.
Мадс первым заполз в палатку, Карстен тут же последовал за ним. Кнут немного постоял в нерешительности, но Терье вроде бы не нуждался в помощи. Он мирно прибирался у палатки. Когда Кнут заполз внутрь, Карстен и Мадс сидели, склонившись друг к другу, и тихо переговаривались. Увидев Кнута, они замолчали, но всё-таки Кнут услышал, как Карстен сказал:
– Он может оставаться здесь на льду, с продуктами и с туннельной палаткой. А мы трое отправимся к Северному полюсу, даже если я…
Когда в палатке горит примус, всё разительно меняется. Они сидели на спальных мешках, все трое, смертельно уставшие. Карстен пытался вникнуть в данные GPS. Другие молча ждали, когда он оторвётся и проинформирует их.
– Мы продвинулись гораздо больше, чем я думал, – сказал он наконец. – Семнадцать километров в северном направлении. Это столько же, сколько составляет ежедневный средний марш. Мы все, и ты, Мадс, хотя у тебя болит нога, просто молодцы. А что с тобой случилось – ты ударился?
