— Интересное полотно, не так ли?
Мари не заметила, как Инэй вошел в зал и встал за ее спиной.
— Ваше Величество, — девушка приложила правую руку к левому плечу, вложив максимум почтения, на которое была способна, но Король этого не заметил.
— Помнится, отец пришел в ярость при виде данного произведения искусства. Кстати, я так называю картину абсолютно искренне. Обычно художники изображали нас с братом напыщенными болванами, а этот (он впоследствии был изгнан на срединную территорию) не постеснялся передать истинное положение дел.
— Удивительно, что картину не сожгли, — пробормотала Мари, продолжая рассматривать полотно. Но глядела теперь не на Снежана, а на Инэя. Было в глазах старшего Принца нечто такое, что вызывало щемящую грусть. Но что именно, девушка никак не могла уловить. Оно было рядом, но не давало приблизиться.
— Не сожгли. Но пытались, — Король усмехнулся. — Я выкрал картину. Решил сохранить для потомков. Матушку чуть удар не хватил, когда она увидела ее здесь спустя годы. Королева предпочитает помнить Снежана другим. Даже высшим стихийникам нравится обманываться, — Инэй задумчиво посмотрел на притихшую подданную. — Полагаю, ты гадаешь, зачем я пригласил тебя к себе в покои. Нам предстоит обстоятельная беседа, а я смею надеяться, что моя личная территория защищена от посторонних ушей. И, кстати, Ситэрра, перестань паниковать. От тебя требуется ясность ума.
Для упомянутой беседы Инэй выбрал небольшой уютный зал в глубине покоев — с темно-голубыми стенами и белой мебелью. Судя по шуму за окном и ветру, качающему лиловые шторы, комната выходила на море.
Лиловые шторы?!
Мари рот от изумления открыла. Нейтральный цвет в личных помещениях Короля Зимы? Ну и ну!
— Не любишь лиловый? — реакция девушки не осталась незамеченной.
— Люблю. В нем меньше пафоса, чем в белом, — Мари постаралась, чтобы в голосе не прозвучал вызов.
— С этим не поспоришь, — кивнул Его Величество, но объяснять собственный интерес к нейтральному цвету не стал. Расположился за накрытым к вечернему чаю столом и небрежным жестом пригласил Мари присоединиться.
Кто бы знал, чего юной подданной стоили эти несколько шагов (не споткнуться, упаси небо, ничего не задеть!) и ровное дыхание. Нет, сейчас девушка не слишком боялась Короля. Но опростоволоситься: разбить дорогую посуду или пролить напиток на белоснежную тончайшую скатерть было жутко некстати. Инэй бы утвердился в мысли, что поставил на бестолковую шу, не по статусу получившую силу избранных.
Король не торопясь налил себе пахнущего малиной чай, и принялся помешивать темно-бордовую жидкость серебряной ложечкой со знакомой до ноющей боли снежинкой. Взгляд Мари невольно задержался на раскинувшей пушистые лапки посланнице неба. Стал холодным, как она. Ресницы затрепетали, силясь прогнать дурные воспоминания. Но тщетно.
"Ей нельзя было появляться на свет"
Так сказал Иган Эрсла, когда попался в расставленную Инэем ловушку. Произнес с ненавистью, а потом ликующе улыбнулся, когда Грэм тащил разъяренную ученицу прочь. Месть, месть, месть, — принялось пульсировать в висках. Сколько же страха Мари натерпелась в прошлом году. Причем, противником оказался лишь главный погодник. Теперь же предстояло участвовать в заговоре против Коронованной особы, а это сулило беды похуже.
— Тебе пора взрослеть, Ситэрра, коли не хочешь оставаться игрушкой в чужих руках. Перестать бояться всего на свете и мыслить, как глупый ребенок.
Мари вздрогнула. Инэй успел прочесть ее, как раскрытую книгу за мгновение. Или же отразившиеся на лице мысли об Эрсле были ни при чем, и Король имел в виду поведение подданной в целом?
— Не понимаешь? — Его Величество отложил в сторону ложечку. — Твоему учителю пора помимо традиционных тренировок заняться иными уроками. Помнишь, наш декабрьский разговор?
— О том, что я должна стать союзником Яна? — Мари постаралась, чтобы голос звучал ровно, и добилась этого.
— Нет, — два синих айсберга сверкнули, не хуже серебра на столе. — Не союзником. Ты должна стать Грэмом. Правой рукой будущего Короля. Независимой от остальных обитателей Дворца. Верной. Сильной. Изворотливой. Умеющей просчитывать действия оппонентов на несколько ходов вперед. У тебя есть достаточно времени и возможностей этому научиться. При условии, что, наконец, проявишь рвение и начнешь пользоваться мозгами, которые, как утверждает моя правая рука, у тебя имеются.
— Но я…
— Хочешь и дальше вытирать грязь в низах или прислуживать достопочтенному семейству вроде Норда? А, может, развлекать мою ущербную на всю голову матушку? — красивые черты изуродовала гримаса ненависти, но Король быстро взял себя в руки. — Пойми, высшей стихийнице не место на срединной территории. Этому не бывать. Никогда! Твоя судьба здесь — в Зимнем Дворце. И от тебя зависит, кем быть — рабыней или госпожой, правящей балом. В чем дело, Ситэрра? Не говори, что не понимала этого раньше. А-а-а, ну конечно! — Инэй усмехнулся сквозь зубы. — Ты же боишься! Потому что продолжаешь мыслить узко. Полагаешь, кто ты для всех? Безродная шу. Пустое место. Тебя никто не воспринимает всерьез. Они даже мысли не допускают, что ты способна стать препятствием. И это пока твой главный козырь. Элла и Фин не станут исключением. В их представлении ты будешь моей марионеткой. Научись быть такой, какой противники хотят тебя видеть. Совсем чуть-чуть притворства, Ситэрра, и они все окажутся в твоих руках.
Мари смотрела на Короля исподлобья и молчала. Только пальцы рвали салфетку под столом. На мелкие-мелкие кусочки. В словах Инэя могло быть сколько угодно смысла. Вот только… только… Судьба в Зимнем Дворце, говорите? Нет! Она не хочет. Не хочет! И уж лучше низы, чем соседство с троном. Да, может, это и глупость, детский лепет. Но это ее выбор. И он дороже навязанной судьбы.
— Я не просила эту силу, — тихо произнесла девушка.
Инэй на мгновение плотно сжал губы.
— Я тоже не просил. Ни силу, ни статус. Но мы живем не в идеальном мире и вынуждены играть в пределах тех границ, что очертило для каждого из нас небо. Потому что оно всё равно берет своё. Так или иначе…
Что бы ни имел в виду Король, это было очень личным. Мари опустила глаза, но не успела испытать неловкость, ибо Инэй с легкостью перевел разговор в деловое русло, но снова огорошил девушку.
— Ситэрра, завтра ты отправляешься на срединную территорию. На этот раз с официальной миссией. И даже не в угоду Зимнему Дворцу. Почти.
— Завтра?! — воображение мигом нарисовало немолодое женское лицо с подведенными бровями. Бабушка! Неужели так скоро?!
— Вернее, сразу с тремя миссиями — одной официальной, двумя тайными, — Инэй подлил душистый напиток себе и протянул белоснежный чайник Мари, которая до сего момента не смела прикоснуться ни к чему на столе. — Помнишь мой разговор с Эллой перед тем, как она вошла в Зеркало?
— Да, — отрицать не было смысла. Как и отказываться от чая, раз Его Величество предлагал напиток столь настойчиво. — Советники должны были объявить о чем-то важном, а вы внести предложение о наблюдателях.
