Стихийница сказала чистую правду, но для узника её слова прозвучали, как нежелание иметь с ним что-то общее. Впрочем, на это Мари и рассчитывала. Иная реакция с её стороны была бы странной. И подозрительной.
— О! — Рофус чуть наклонился вперёд. — Можешь убеждать себя в чём хочешь, дорогая. Но представь, как отреагирует на известие о нашем родстве Инэй Дората? Захочет ли держать тебя рядом? Вряд ли! Особенно, если я скажу, что ты всё это время шпионила в интересах нашей семьи.
Мари молчала, боясь выдать настоящую реакцию — радость. Какое счастье, что они с родителями нашли друг друга! Иначе бы Рофус загнал её в новую ловушку. Год назад стихийница попалась бы на его удочку, перепугалась бы насмерть.
— То-то же, — удовлетворенно проговорил Рофус. — А теперь, к делу. Нашему Королю придется напрячься и убедить Циаби освободить меня. Инэй может не беспокоиться, возвращаться в Зимний Дворец я не планирую.
— А куда? — усмехнулась Мари. — К супруге?
Следовало промолчать, пожалуй. Но удержаться от сарказма было выше сил. Рофус выдвигал требования, словно сидел не на стуле в темнице с цепями на ногах, а на троне. Хотя сам ещё ничего не предложил взамен. А хуже всего — он получал удовольствие от общения. Соскучился по роли хозяина положения. С абу подобный номер у него точно не проходил.
Если Рофуса и задело замечание Мари, вида он не показал.
— Я понятия не имею, где сейчас Элла, — Сильвана равнодушно передёрнул плечами. — Наша семейная жизнь начала рушиться задолго до ареста. Дурочка сама виновата в провале. Надо было держать Фина Майли на коротком поводке. А лучше вообще не приближать к себе.
По спине стихийницы прошёл холодок. Она не учла важную деталь. Камир Арта, убитый Фином, умер у неё на руках. А перед смертью поведал тайну Рофуса и Эллы. Именно Мари стала причиной краха тайных супругов!
— Что? Страшно стало? — пленник ухмыльнулся, морща уродливый нос. — Ты предала меня. Хотела выслужиться перед Королями, не так ли?
— Нет, — Мари выпрямилась, как ученица на уроке. — Хотела справедливости для зу Арты. И других жертв вашей жены.
— Какая сердобольность, — скривился Сильвана презрительно. — Ладно, твою глупость и неверность семье мы обсудим позже. У нас ещё будет время. А сейчас поговорим об Элле. Да-да, эта тема не исчерпана. Учитывая, что именно моя дражайшая женушка нашла особый ингредиент для яда, убивающего детей Зимы.
Мари почудилось, что железный стул вот-вот провалится сквозь пол — в пропасть.
— Ложь, — замотала она головой. — Зачем Элле губить жителей Зимнего Дворца?
— Она и не собиралась, — Рофус с деловым видом посмотрел на ногти, словно хотел полюбоваться маникюром. Но это был жест из прошлого. Узника передёрнуло от вида собственных неухоженных пальцев. — Яд был создан два года назад, когда Элла искала идеальный способ избавиться от Мартэна, — продолжил Сильвана хрипло. — Мы пробовали разные варианты. Этот превзошёл ожидания, но оказался слишком опасен.
Мари слушала рассказ и мечтала поскорее покинуть темницу. Уйти от Рофуса, чтобы не видеть его воодушевлённого лица. Ему доставляло колоссальное наслаждение говорить о боли других. О том, как мерзкая жаба Элла проверяла действие ядов на бродягах-шу. Выбирала жертв, которых не станут или не рискнут искать. Вместе с Рофусом наблюдала, как те умирают. Нередко, в муках.
— Мы, как обычно, посадили двух шу в яму в лесу, — проговорил Сильвана тоном, словно обсуждал меню для пира. — Но случился казус. Слуга, охранявший бродяг и докладывавший об их состоянии, сам провалился в яму. Оступился, когда заглядывал вниз. Мы хватились его через день. В общем, он погиб так же, как шу. Стало ясно, что отрава заразна. Пришлось сжечь тела. Но от яда мы решили не избавляться. Он хранился у меня в тайнике. В Зимнем Дворце.
По телу Мари прошла судорога.
— Фальда умерла одной из первых, — прошептала она, с ненавистью глядя на Рофуса.
— Верно, — кивнул он, и по осунувшемуся лицу промелькнула тень скорби. — Мне и в голову не приходило, что матушка воспользуется моими запасами. Видимо, решила поквитаться с правящим кланом. Слышал, Инэй собирался выгнать её из Дворца.
— Но это безумие — травить Короля! — запротестовала стихийница. — Последнего из рода! А, тем более, подставлять под удар жителей Замка. Фальда не производила впечатление сумасшедшей. Вздорной, жестокой — да. Но не безумной!
— Матушка не осознавала последствий. Откуда ей было знать, как действует яд. А травить, подозреваю, она собиралась Северину. Их отношения сильно испортились. С некоторых пор. Но случилось непредвиденное. Склянка разбилась на лестнице. Вы получили эпидемию. И мор.
— Вас это веселит, да? В Зимнем Дворце не осталось никого, кто вам небезразличен?
Потрескавшиеся губы Рофуса расплылись в гаденькой улыбке.
— С какой стати я должен кого-то жалеть? Им было дело до моей судьбы? До будущего моей отверженной матери? О! Думаешь, это моя месть? Нет, мстят слабаки, неспособные повернуть ситуацию в собственную пользу. Я лишь увидел возможность выбраться на свободу, благодаря незаурядному уму.
Рофус смотрел с превосходством, а Мари растерялась. Куда ей до таких опытных игроков и интриганов, как Сильвана. Только и остаётся — задавать детские вопросы. Какой же, наверное, предсказуемой она ему кажется.
— Докажите! — потребовала стихийница. — Докажите, что знаете, как создать противоядие.
Рофус потер запястье, оплетённое водорослями.
— Это мне неизвестно, — ухмыльнулся он издевательски. — Создать снадобье способна только Веста Флорана. Но ей нужно знать некоторые особенности яда. Их могу подсказать я.
— Вы блефуете, — прошипела Мари, стараясь повторить опасный отцовский взгляд. — Вы лишь пользуетесь подвернувшейся возможностью. Не более.
Сильвана засмеялся.
— Девочка пытается показать коготки. Какая прелесть. Но ты ошибаешься. Я не блефую. Передай Королеве, что при изготовлении яд был заморожен. Но это лишь половина уравнения. Главный секрет — в особенном ингредиенте. В каком именно, расскажу, оказавшись на воле. А теперь ступай. И помни, я с тобой не закончил.
Рофус был уверен, что завершил встречу на своих условиях. Исхудавшее лицо светилось. Но пленный стихийник не учёл, как сильно устала Мари за последние недели. От тяжелой работы, от безысходности, от незаслуженных обид друзей.
Узор заморозки сплёлся изящно и легко. Сильвана даже дёрнуться не успел, как оказался прикован к стулу прочным льдом. Нетронутыми остались лишь плечи и голова.
— Яд был заморожен, говорите? — спросила девушка с издёвкой. — Вот так?
Близко посаженные глаза Рофуса полыхнули от ярости.
— Разморозь меня сейчас же! — приказал он.
— Иначе что? — поинтересовалась Мари, подойдя к узнику вплотную. — Откажетесь выдавать секретный ингредиент? Сильно сомневаюсь. Вы хотите выбраться, а других козырей у вас нет. Ах да! Расскажете Королю о нашем родстве! Не сомневаюсь, он придёт в ярость, что приблизил дочь предателя. Но, подозреваю, убьет нас обоих, чтобы никто не узнал о его оплошности.
