— Если только по-дружески, — кивнула Мари, делая акцент на последнем слове.
Риам ей в общем-то нравился. По-мальчишески ершистый характер компенсировало умение позитивно смотреть на жизнь и искать во всем положительные моменты. Однако их двоих разделяло столько "но" — от официального жениха до происхождения Мари, что было неразумным замечать неуклюжие знаки внимания. Даже соглашаясь на невинную прогулку, дочь Зимы мысленно отругала себя. Она словно нарочно искала новые неприятности.
Сердце кольнуло дурное предчувствие, и Мари с трудом поборола желание окликнуть Риама, чтобы объявить о смене решения. На лице парня блуждала довольная улыбка. Было бы свинством портить ему вечер.
****
Впрочем, "дружескому" свиданию не суждено было состояться. Круговорот событий заставил тайную Принцессу забыть и о назначенной встрече, и о парне, в крови которого перемешались четыре Времени Года. На кону оказалась жизнь стихийника, значившего гораздо больше нерешительного Риама.
Вернувшись из леса, Мари с облегчением скинула уличную обувь, мечтая о горячем ужине и получасе отдыха в удобной постели. Ноющая спина молила о пощаде. Но прежде стихийница вынула из сундука осколок "Пути". Она сомневалась, что кто-то оставил сообщение. Мать могла сама зайти в любой момент, отец и нареченный наставник знали, что сегодня днём она на сборе трав. Однако проверка вошла в привычку.
На удивление зеркальце оказалось тёплым. Гадая о личности адресата, Мари три раза постучала по стеклу и продолжила расстёгивать пуговицы на лиловом платье. Она была уверена, что послание дежурное и абсолютно невинное.
— Где тебя носит, Мари?! — взвыл осколок знакомым до боли голосом.
Стихийница вытаращила глаза, не сразу сообразив, кто перед ней. Слишком худым и осунувшимся стало обычно круглое лицо. Будто после тяжелой болезни.
— Ной? — изумленно спросила она, позабыв, что это послание, а не отражение друга.
— Я с трудом раздобыл осколок, пришлось пойти на воровство, но это неважно, — затараторил Ури, испуганно озираясь. — Слушай очень внимательно! Надеюсь, ты доберешься до своего зеркала раньше чем... — он запнулся и горестно всхлипнул. В глазах цвета морской волны отразилось столько отчаянья, что сердце Мари почти остановилось от страха. — Я сидел под замком почти с самых похорон мамы. Отец отобрал у меня осколок! Письмо тебе пришлось писать под диктовку. Я попытался оставить в нём подсказку, но, видно, плохо старался, раз ты ничего не поняла. Меня хотят заставить подписать свадебный договор! Это затея Короля! Я не знал, что делать! Но вчера решился. Признался во всем отцу. Я глупец! Думал, папа поможет. А он... он рассказал всё Агусту и Росанне! — Ной глубоко вздохнул, готовясь произнести самое главное. — Они хотят убить Далилу, Мари! Только так меня можно освободить от договора! Пошлют переодетых стражников во владения совета! Спрячь её пожалуйста! Мне из Дворца не выбраться!
Изменившееся почти до неузнаваемости лицо Ноя исчезло, а Мари продолжала смотреть в зеркальце, видя собственное отражение. В висках стучало от ужаса. И осознания собственной глупости! Она совсем утонула в своих проблемах, если умудрилась поверить, что Ною наплевать на них всех, а особенно на Далилу! Давно следовало заподозрить неладное! Не в привычках друга игнорировать столько сообщений!
А письмо... О, небо! Мари не читала его. Стараниями обозлённой Далилы несчастный лист бумаги отправился в огонь!
Девушка опомнилась, схватила плащ и сунула осколок "Пути" в карман платья. Торопливо переступая порог, она пыталась придумать, куда отвести подругу. Мари понимала, самое правильное — обратиться за помощью к Весте. Но идти к ней с Далилой у всех на виду нельзя. Королева Весны не имеет права вмешивать в дела Летнего Дворца. Даже столь грязные и незаконные.
Дочь Зимы почти добежала до дома Тиссы, где после ссоры поселилась незримая стихийница. Завернула за угол, тяжело дыша от быстрого бега, и застыла на месте. Во временное жилище Саттеров друг за другом заходили трое рослых мужчин в чёрных плащах с капюшонами.
"Отдай друга", — зазвучал в ушах вкрадчивый шепот. Вирту или Фабьена ошарашенная Мари не разобрала.
Стихийница плохо представляла, что делать дальше. Сражаться с переодетыми стражниками? Силы хватит — в этом наследница Зимнего престола не сомневалась. Её погодный дар завязан на Шаре Стихий. Но последствия? Нападение на детей другого Времени Года карается законом. Их же злые намерения ещё придётся доказать. Инэй заперт в Зимнем Дворце и заступиться перед абу не сможет. У Весты нет официального права защищать подданную Короля Зимы.
В доме раздался испуганный возглас и звон разбитой посуды. Промедление могло стоить Далиле жизни. И не только ей. Если внутри находился кто-то из Саттеров, смертельная опасность грозила и им. Выругавшись под нос, Мари кинулась на помощь. Узор заморозки она начала плести набегу, до того, как открыла с ноги дверь. Именно плести, а не складывать, хотя и научилась создавать его двумя едва заметными движениями пальцами. Ни к чему стражникам видеть Королевские умения.
— Далила Вилкок, вы идёте с нами! Это приказ Короля Агуста! — донеслось из дома.
— Она не подчиняется вашему Королю! — послышался возмущенный голос Тиссы. За ним последовали вскрик и звук падения. Кто-то из стражников оттолкнул дочь Весны.
От злости Мари забыла об осторожности. Ударила, едва переступила порог гостиной Саттеров. Яростно и мощно. Картина глазам предстала впечатляющая. Пол в комнате покрылся льдом за долю секунды. И стены заодно. Почти до потолка. Все, кто в находился внутри, мгновенно превратились в пленников. Тела до плеч сковала прозрачная, но очень прочная корка.
— Да как ты смеешь! — прорычал самый крупный стражник и, вероятно, главный из троицы. Бородатое лицо обезобразили гнев и отвращение. Он пытался вырваться. Но, разумеется, тщетно. — Освободи нас! Немедленно!
Мари не позволила ему кричать. И двум другим мужчинам тоже. Ловко сплела новый узор. Свой любимый — отлично замораживающий злые языки. Стражники испуганно закатили глаза, не в силах вымолвить ни слова. Совсем как Луд Крон в Орэне позапрошлым Летом. Но Мари не взглянула на поверженных противников. Принялась за узор исправления, чтобы освободить скованных льдом подруг.
— На улицу! Живо! — приказала Мари, закончив работу.
Девушки подчинились беспрекословно, хотя колени у обеих подгибались.
— За дом! — тайная Принцесса подтолкнула Далилу в спину. — Соседям нельзя нас видеть.
Тисса всхлипнула, потирая покрасневшую щёку. Мари поморщилась. Стражник не просто оттолкнул защитницу, а ударил наотмашь. Через пару часов на месте красноты появится огромный синяк.
— Тебе больно, знаю, — проговорила Мари сурово. — Но это нам на руку. Наглядная демонстрация силы преступников.
— Но они... — пискнула Саттер. — Они не...
— Кто? — спросила дочь Зимы ледяным тоном. — Они пришли убить Далилу. И убили бы, не окажись ты рядом. Твоя смерть в их планы не входила. Поэтому они пытались увести её, чтобы прикончить в другом месте.
