57. Оливия, только игра
— Держи, — Сигваль весело ухмыляется.
Оливия берет, и только потом понимает что это. Плетка. Три хвоста закручены вокруг рукояти, а рукоять из темного полированного дерева… в форме члена, очень реалистично так.
— Хм… — говорит она, крутит в руках. — Интересная штука.
Сигваль ухмыляется шире, в глазах блестят озорные огоньки.
— Я как-то видел похожую, — говорит он. — И решил заказать себе. Нравится? Помнишь, ты говорила, что мысль об одной маленькой мести будет согревать тебя? Когда все закончится. Мне кажется, сейчас отличный момент. Тебе тоже нужно выпустить пар.
Момент — лучше не придумаешь.
Они уехали из Таллева на неделю. Керн, небольшой замок к северу, примерно в дне пути от столицы, принадлежащий Сигвалю. Здесь только свои, опасаться нечего. И никто не побеспокоит их.
Нет, в целую неделю Оливия не верит, Сигваль не просидит столько без дела… но дня три-четыре у нее точно есть.
Можно просто расслабиться. Вдвоем.
Сейчас все только для нее.
Просторный зал, камин потрескивает… они приехали днем, Сигваль показал ей замок, немного окрестности, потом поужинали.
А теперь…
Оливия разворачивает хвосты плетки, примеряет в руке. Красиво щелкнуть в воздухе она не умеет, выходит скорее глухое чавканье. Не важно.
Почему-то кажется — первоначальный вариант был куда жестче. Это ведь такая плетка оставила следы у Сигваля на спине? Да, наверняка были жестче хвосты, и на концах… тут маленькие деревянные шарики, довольно легкие. А было? Свинцовые?
— Игрушка, — говорит Оливия.
— Да. Ты хотела бы что-то посерьезнее?
Ему весело.
— Ничего, сойдет и эта, — Оливия задумчиво поглаживает рукоять. — Просто если будешь себя плохо вести, я засуну эту штуку тебе в задницу. Имей в виду.
Он слегка озадаченно хмыкает, словно не ожидая такого поворота, потом весело ржет.
— Да ты сурова! Теперь я буду тебя бояться!
— Бойся, — соглашается Оливия. — Ты заставил меня поволноваться, я чуть с ума с тобой не сошла.
Его не испугать. Видно, как его дыхание становится чаще. Не столько возбуждение даже, сколько предвкушение опасности. Сигваль не может жить спокойно, не нарываясь на неприятности и не испытывая судьбу, и тут ничего не изменишь.
Нет, когда он говорит, что ему нужны те самые тюленьи ласки — он ничуть не врет. Ему действительно это нужно. И это тоже! Ощущение любви и покоя, когда все хорошо. Домашнего тепла. Расслабиться. После той ночи на лестнице он проспал еще часов семь кряду, обнимая ее во сне… так хорошо.
Но и все эти игры — нужны.
Удивительно, но Оливии нравится. Дурное влияние?
Просто игры, почему бы и нет. Бояться и стесняться чего-то рядом с Сигвалем уже не выходит. Его дурь и его уверенность в себе — невероятны. Это заразно. Понимание, что он примет любую дурь от нее. И подыграет.
Уверенность в нем.
Сигваль ждет. Смотрит на нее, чуть склонив на бок голову.
Следующий ход за ней?
Она может посмеяться, вернуть плетку обратно, может бросить в камин и сказать, что не играет в такие игры. Может высечь его до кровавых полос, отыграться за все: за слезы, за Ти, ревность, за безумную ночь в одиночестве, за Лурж в огне, в конце концов. Может просто подойти и поцеловать. И ни один вариант не будет ошибкой. Каждый — что-то изменит по-своему. Но ошибкой не будет не один.
— Значит, я могу сделать с тобой все, что захочу? — говорит Оливия.
Он улыбается.
— Да, все что захочешь. Я обещал.
— И как далеко можно зайти?
— Никаких ограничений. Хочешь, я встану на колени, и ты накажешь меня за все. Хочешь, я буду собственноручно готовить завтраки и обеды для тебя. Я не большой мастер, но с голоду мы не умрем. Хочешь… выпрыгну в окно.
Оливия оглядывается.
— Здесь не слишком высоко, — говорит она. — Ты не разобьешься, самое большее — сломаешь ногу. И зачем мне одноногий муж?
Он весело смеется.
Когда она спросила — зачем, он сказал — хочет узнать ее лучше.
Давай, Лив. Не смущайся.
— Раздевайся, — говорит Оливия. — Снимай все.
Он тихо фыркает, словно не сомневался.
Сюда никто не войдет. Сигваль разогнал слуг, велел не беспокоить их. Они тут вдвоем.
Камзола на нем давно нет. И он, без колебаний, без всяких слов, стаскивает рубашку, потом сапоги. Все, и штаны тоже.
Он делает это так спокойно, не напоказ, словно в полном одиночестве. И, в то же время — для нее. Просто бросает одежду рядом.
Конечно, она видела его голым много раз. Она отлично знает его, каждый шрам на его теле, каждый изгиб, его запах, его вкус, его тепло, силу его рук… огонь его сердца. И все равно, сейчас — что-то иначе.
Жилка бьется на шее. Крылья носа подрагивают.
Он ухмыляется. Ждет продолжение.
«Я весь твой».
И словно в подтверждение этого — его член возбужденно торчит вверх. Готов. Все для нее. Как она захочет.
— Не двигайся, — говорит Оливия. — Подожди, сейчас…
Кладет плетку на пол. Развязывает широкую атласную ленту на поясе — она тоже запаслась, так незаметно. Темно-зеленый тяжелый плотный атлас. Достаточно плотный.
— Хочешь связать меня? — спрашивает Сигваль.
Она подходит к нему. Проводит сначала пальцами, потом ладонью по его груди, словно изучая. По старым, но еще заметным ожогам — перьям в хвосте огненной птицы. Он не двигается, честно. По его груди, на живот… волосы у него на животе такие мягкие… и мышцы чуть напрягаются, дыхание становится чаще. Оливия и сама чувствует, как щеки начинают пылать.
— А если хочу? — спрашивает она.
Он молча протягивает ей руки.
Все, что она захочет.
Даже если она свяжет его и поставит тут на колени, даже если велит стоять и не двигаться, а сама уйдет спать. Даже если не просто спать, а совсем уйдет… Он все сделает. И скорее нервы сдадут у нее самой, чем произойдет что-то еще, прежде, чем он сдвинется с места.
Но она не желает ничего такого.
Только безобидная игра.
— Я хочу завязать тебе глаза, — говорит Оливия.
Он хмыкает с интересом.
Она обходит его сзади, накидывает ленту на глаза. Сигваль совсем немного выше, и это не трудно, не нужно тянуться. Завязывает.
И все равно волнуется.
Проводит ладонью по его спине. И он чуть выгибается за ее пальцами, расправляя плечи.
