Глава 8
Чего мне стоит не наброситься на Лейлу с порога, не сорвать с нее платье, подавляя сопротивление, припасть к ее губам, не давая опомниться! Покрыть поцелуями все ее тело, удерживая в клетке своих рук! И что мне мешает это сделать — вопрос по-прежнему открытый.
Наверное, я просто не хочу, чтобы она осознала в полной мере, как я ею одержим. Чтобы не торжествовала победу раньше времени и не испугалась. Страх и обречённость — не то, что я хочу получить от нее.
Птичка в клетке. Стоит подождать совсем немного и взять свою долгожданную награду. Она и сама понимает, что не избежит того, что я для нее приготовил.
С трудом считаю до десяти, чувствую, как привычная маска арийского спокойствия и пренебрежительного хладнокровия скрывает одержимое желание отыметь Лейлу сию же минуту. Нагнуть через спинку дивана, задрать платье, заклеймить лёгким шлепком по упругой попке и войти на всю длину члена без долгих прелюдий. Возможно, я так и сделаю однажды, когда она будет к этому готова. Не сейчас, когда в ее напряжённой позе и спасительном высокомерии кроется испуг перед предстоящим.
Самое лучшее, что я могу сделать сейчас для нее — показать, что могу держать себя в руках. Да и мне просто необходим холодный душ. Член стоит колом, в голове набат и одна-единственная мысль — овладеть моей восточной красавицей.
Холодная вода не помогает. Эрекция не спадает, что бы ни делал, на что бы не пытался отвлечься. Я боюсь коснуться своего члена — если представлю, что это ее руки, не сдержусь. Она меня как будто опоила мощным афродизиаком.
Хочется выйти к ней в одном полотенце на бедрах, но я понимаю, что ничто не остановит меня. Сорвать его дело одной секунды. Потерять над собой контроль — вообще одно мгновение. Поэтому снова надеваю костюм. Какой-никакой план нашей сегодняшней встречи я уже нарисовал в своей голове. Лейла не догадается, что я готов ее разорвать при одном только взгляде. Пусть думает, как меня ублажить и оставить довольным.
Но я уже знаю что она заставит меня испытать незабываемый оргазм, не прилагая к этому особых усилий.
Когда я выхожу, мне хочется увидеть ее голой. Такой женщине не трудно догадаться, как меня встретить. Я же знаю, что ее тело дрожит не от страха и отвращения. Она хочет меня тоже. Я знаю, как выглядит женская похоть, и Лейла не избежала ее ядовитого поцелуя.
Увы, ничего этого нет. Она сидит на диване, напряжённая как струна, делает вид, что все происходящее ее мало занимает.
— Ты все ещё одета, — мой голос все же дрожит, и она вздрагивает, приняв страсть за недовольство. Но в ее словах вызов:
— Я думала, ты сам захочешь меня раздеть.
Мне пробивает голову одна только мысль об этом. Правда, девочка моя, если я это сделаю, ты пожалеешь. Я в шаге от твоего изнасилования. Тьма заволакивает глаза. Я представляю, как заламываю ее руку за спину и снимаю с нее всю одежду, наслаждаясь ее беспомощностью.
Мир, твою мать, ты что, варвар? Ты из лесу вышел? Держи себя в руках.
— Нет. Ты сама разденешься для меня, пока я буду смотреть. Возбудишь меня языком своего красивого тела и попросишь тебя трахнуть. Вот тогда я это и сделаю, и никак иначе.
А это мысль. Пусть станцует. Пусть потешит мое самолюбие своим послушанием. Тем самым убережёт себя от участия быть оттраханой на полу без права меня остановить.
Ее запах кружит голову. Я остаюсь верен своему плану, хотя по пути к бару едва ли не кидаюсь на Лейлу. Не время ещё, моя девочка.
Коньяк оседает во рту приятным жжением. Обрезаю кончик сигары, подкуривая с полузабытым удовольствием. Но вожделение никуда не девается. Страсть начинает увеличиваться в масштабах от этой захватывающей игры с самой желанной из женщин. Поднимаю табличку — объект желания всех рестораторов и владельцев кафе в стране, провожу пальцами по буквам "ревизор рекомендует". На случай, если Лейла забыла о том, ради чего сегодня пошла в логово зверя, и чтобы не растеряла свою мотивацию.
— Я жду. Сними с себя все и покажи, как ты готова стараться, чтобы получить мой высший балл. Давай, Лея…
Какой-то миг и маска невозмутимости слетает с ее лица. Как будто она ожидала чего-то другого, а не того, что я заставлю ее ублажать себя.
— Ты… ты хочешь, чтобы я танцевала? Да ты…
Щелкаю кнопкой универсального пульта, и из скрытых динамиков льется мелодия. Киваю, наслаждаюсь замешательством в глазах своей девочки.
Она шумно вздыхает, отводит взгляд, словно ей необходимо собраться с мыслями.
— Всего лишь танец… пока что, — не собираюсь щадить ее чувства, затягиваюсь сладким дымом сигары. Когда пауза становится долгой, Лейла внезапно улыбается. Ее улыбка похожа на мою. В ней хищный голод и азарт.
Член упирается в ширинку, и я содрогаюсь от укола болезненного возбуждения. Один только взгляд, твою мать. Перехватывает дыхание, руки начинают мелко трястись. Делаю глоток коньяка аккурат с ее первыми движениями.
Она грациозна и пластична. И с каждым ее движением мой член становится тверже. Скольжу голодным взглядом по ее телу, понимаю, что ещё немного и повалю на пол, после чего яростно овладею. Чертова ведьма! Никто и никогда не заводил меня так сильно, одним своим взглядом и движениями.
Лейла ловит темп музыки, и я чувствую что-то ещё. Будто заранее предопределённые роли меняются. В ее глазах нет страха. В них вызов и скрытое торжество. Эта дерзкая женщина знает обо мне все. Я не смог обмануть ее показным спокойствием.
Поднимает руки, задев при этом свои волосы, и они падают на плечи блестящей волной. Из моего горла вырывается хриплый стон. Я хочу почувствовать их ласкающую мягкость на своей коже. И ещё, накрутить на свой кулак, удерживая голову Лейлы, когда она будет брать мой член губами.
— Ещё… — я уже не осознаю, что выдал свои истинные чувства с головой. Глупо играть в бесчувственного киборга, когда член готов разорвать ткань брюк, а я едва соображаю, что происходит, жадно внимая эротичным движениям Лейлы.
Она вздрагивает. Даже в полумраке комнаты ее глаза горят возмущённым огнем. Плечи поднимаются словно в знак протеста на долю секунды. Но я вижу в ее взгляде такое же желание, что сейчас плавит меня изнутри. Может не столь мощное, но не оставляющее никаких сомнений: она меня хочет.
