Хотел спросить, нет ли у меня брата, о котором я не знаю, но сдержался. Нет, не стоит беспокоить этим маму. Я сам во всем разберусь.
— Все хорошо, я просто вспомнил детство… Знаешь, сейчас все дети в компьютере поголовно… а мы были такими оболтусами. Вспомни Санька соседа, как мы строили ракету стащив отцовский бензин и генератор тока. Как мы выживали, и выросли достойными умными людьми… А сейчас дети все в виртуальной реальности с пелёнок.
— Сашка стал известным изобретателем. Так что все ваши проделки того стоили.
— Я заберу несколько фотографий с собой, ты не против? Вот эту, на горке. И с детсада, где я в костюме Мушкетёра. И ещё эту, у отца на руках… Пусть будут в моей домашней коллекции.
— Конечно, Мирчик. О, а вот и папа подъехал…
Отец привез крупную щуку. И я на миг забыл о том открытии, что, чувствовал, скоро перевернет мою жизнь. Забыв о дизайнерском прикиде, взялся за нож, очистил тушку рыбы от чешуи, выпотрошил, замариновал, загрузил в духовой шкаф.
А затем мы сидели за столом, поедая рыбу под картофельное пюре и салат из огурцов и помидоров, пили домашний морс, и действительно, никакие деликатесы "Белла Карта" не могли сравниться с простой домашней трапезой. Вспоминали смешные эпизоды из детства, школьные годы, поездки к морю. Я всегда чувствовал себя счастливым в кругу семьи как нигде и никогда. А вот сегодня факт схожести сына Лейлы со мной не давал полностью окунуться в эту атмосферу.
Мы ещё долго говорили, обсудили новости, политику, искусство. Хотелось остаться до вечера, но было что-то, что покоя мне не давало.
Уже в машине я позвонил своему доверенному человеку из СБУ.
— Найдите мне сведения об отце ребенка Лейлы Царской. Дело срочное, деньгами не обижу. Жду.
Я уже доехал к себе домой, когда мне сообщили, что все что касается экоприорпирального оплодотворения есть коммерческая тайна центра репродуктологии, просто так информацию не добыть, только через официальный запрос. Я ждал чего-то подобного. Что ж, это было бы неразумно — возбуждать дело, руководствуясь детскими фотографиями. И я решил действовать по-другому.
Сидел, смотрел на фотографии — свои и Егорки. В тот момент и пришло озарение. Завтра я начну воплощать свой план.
Егор сладко засыпает. А я лежу рядом, касаясь губами его макушки, вдыхая запах молока и печенья, а на глазах блестят слезы.
Сильная девочка сломалась. Днём она ещё держалась, раздавала указания подчинённым по телефону, проверяла отчёты, сброшенные бухгалтером на почту. Водила сынулю в детский развлекательный центр, даже прыгала на батуте вместе с ним и смеялась, чтобы не показывать, какая дыра в ее груди. Любомир Марченко нанес сокрушительный удар ее сердцу.
А на что я надеялась? Разве не дал он мне с самого начала понять, что между нами только секс и больше ничего? Его слова ничего не значили. Возбужденный мужчина будет говорить все что угодно, лишь бы получить своё. И обещать, что никому не отдаст, пугать тем, что однажды похитит и увезет, что не отпустит. И как все эти обещания легко разбиваются о реальность!
Это было нечестно и неправильно. Он знал, что я воспитываю сына. Я просила его по-хорошему не разрушать нашу семейную идиллию, не влезать в нашу жизнь если он не готов, не давать Егорке надежду на то, что у него появится отец. Но нет, Любчик меня не услышал. Решил, что электромобиль окупит его скотское поведение.
Я поправила одеялко, осторожно встала с кроватки и сморгнула горькие слезы. Егор ему что, щенок или котёнок, которого можно потрепать за ушком, дать косточку и свалить в закат?
Я же видела его глаза. Взрослый мужик испугался. Просто посмотрел в глаза моему сынишке и начал искать тупые поводы исчезнуть. Запись на студии? У человека, который все привык планировать и раскладывать по полочкам? Не верю!
Я прошла на кухню и налила себе мартини. Что делать? Ленке позвонить? Если подруга не на дежурстве, то прилетит мигом и поможет залечить душевные раны. Но мне было больно делиться тем, как меня бросили. Бросили цинично и жестоко. И ладно бы я, я справлюсь! Но Егорка? Он и без того замучил меня расспросами, где этот дядя из телевизора и когда он придет снова и покатает его на машине. И что я должна была ему ответить? Правильно, пообещать, что придет и покатает. Соврать, проще говоря.
Так я и просидела до полуночи, растянув 50 граммов мартини на три часа. Утерла слезы. Никто не увидит Лейлу Царскую плачущей, никогда.
Посмотрела на себя в зеркало. Я хороша. На Любчике свет клином не сошёлся. Я начну выходить в свет и наверняка встречу мужчину своей мечты… Хотя, если разобраться, а нужен ли он мне? Лучше вдвоем с Егоркой чем с кем попало.
Утро ворвалось в дом вместе с трелью домофона. Я села на постели, испугавшись, что звонок разбудил Егора, но сын видимо встал раньше — сидел в новом электромобиле, вращая руль. Такой смешной в пижаме и босиком.
— Кто? — спросонья спросила я, нажав кнопку.
— Лея, это Любомир. Прости что разбудил, но иначе сюрприз бы не вышел. Впустишь?
— Дай мне десять минут. Мы только проснулись.
Не передать, на что это было похоже. Восторг и неподдельная радость выстрелили по сознанию, на губах появилась улыбка. Черт! Можно, конечно, списать на то что я ещё не проснулась, но как я рада была его возвращению! Как рада была ошибиться в своих вчерашних умозаключениях!
— Егорка, в туалет и в душ. Давай.
— Маам!
— Быстренько, дядя Мир пришел. Ты же хочешь покататься на машине?
Подхватываю Егора на руки, он смеётся, целует меня, прижимается теплой щечкой. Пока он сидит на детском сиденье унитаза я быстро умываюсь, протираю заспанное лицо кубиком льда, наношу сыворотку, чищу зубы, причесываю волосы. В душ не успею. Ничего. Если я оставлю Любомира и Егора наедине, я смогу принять водные процедуры — при ребенке Марченко за мной не пойдет.
Переодеваю Егора, заправляю постели и впускаю в квартиру мужчину, что уже давно забрал мой покой и сон.
Любомир с цветами. Шикарный дизайнерский будет из полевых цветов и ирисов, перевязанный атласной лентой. Эта охапка закрывает мое лицо.
