— Помогите! — кричу так громко, как только могу.
Он убирает одну руку с моего бедра, хватает меня за волосы. Рывок — поворачивает голову в сторону. Я не могу пошевелиться — моя спина неестественно выгнута.
— Помогите! — снова кричу я, призывая на помощь как можно громче.
— Заткнись, сука. Я жду хорошего развлечения! — говорит он. Его голос уже не кажется таким уж пьяным.
— Помогите! — кричу я в третий раз.
Он хватает меня за волосы и бьет лицом о машину. Угол крыши автомобиля приходится на глаз и переносицу.
Несколько секунд я не чувствую боли. Не чувствую ничего кроме того, как теплая струйка стекает по лицу совсем рядом с глазом.
И прежде чем мой разум осознает, что произошло, этот мерзавец отпускает меня.
Я поворачиваюсь и сползаю вдоль машины. Сознание гаснет, и я не слышу визга шин, хлопка двери и одержимого рева…
Я вижу, как Любомир в ярости выбивает ногой нож из рук сволочи, затем выворачивает руку и бьет в лицо.
Этот урод спотыкается, делая несколько шагов назад; алкоголь все-таки дает о себе знать. Он спотыкается о собственные ноги и падает на спину. Второй гопник роняет челюсть, но опоминается и кидается в атаку. Я вижу полные ярости и безумия глаза своего любимого мужчины, слышу звук удара и треск костей.
— Лея! — Мир подбегает, падает на колени рядом со мной и гладит по волосам.
Всего за несколько ударов сердца его свирепая ярость сменилась на спокойствие и ласку.
Я поднимаю руку, чтобы прикоснуться к ушибленному месту, и морщусь от боли.
— Все очень плохо? — спрашиваю я Марченко, пока он гладит меня по голове и лицу.
— Плохо. Тебе нужно в больницу.
Мой взгляд падает на пьяного придурка на асфальте, но я возвращаю его обратно к Миру.
— Спасибо, Мир… ты…
Холод обволакивает, меня начинает трясти, и я замечаю, с какой силой дрожат мои руки.
Закрываю глаза и слышу, как Любомир говорит по телефону. Я чувствую, как кровь течёт по лицу и явно капает на бетонное покрытие.
Я открываю глаза, и тону в серых глазах Мира. Он нежно сжимает мои плечи, и я отдаюсь его прикосновениям, наслаждаясь его мягкостью и добротой.
— Любчик, — мне удается произнести его имя хриплым голосом. Мои веки начинают тяжелеть, и я понимаю, что отключаюсь. Я ничего не чувствую. Но последняя мысль озаряет словно вспышкой.
Это не сон и не галлюцинация. Он пришел. Он спас меня. Теперь все будет хорошо…
— Лея… любимая! — слышу голос последний раз, и тьма поглощает меня вместе с сознанием…
Глава 25
Я не зря следил за ней все это время. С той самой минуты, как мой мир рухнул, а пульс перестал биться.
Я помнил это так же ясно, словно не было двух недель убивающей, опустошающей точки вдали от нее; как будто произошедшее в Виктори-холл — просто кошмарный сон, после которого я проснусь и обниму свою девочку.
Может потому, что с того самого момента я больше ни секунды не упускал ее из виду?
Да нет, если бы я действительно ходил за ней ангелом-хранителем день и ночь, я бы не позволил произойти сегодняшнему кошмару. Узнал бы раньше. А ведь о том, что моей любимой женщине угрожают, я узнал только после приезда полиции.
Не надо быть ясновидящим чтобы понять, какая мразь за этим стоит. Имя этой твари — Руслан Бойко. Моральный урод и дегенерат, окончательно слетевший с катушек в тот момент, когда я объявил ему о своём решении вывести активы из бизнеса и не иметь с ним ничего общего.
И без того его отвратительная обрюзгшая рожа вызывала желание впечатать в асфальт и протянуть пару метров. Я смотрел в его мерзкие глазенки и все закипало внутри. Я хорошо помнил, как он отзывался о Лейле. Сколько ненависти к женщине, посмевшей достичь успеха на мужской территории и при этом отвергнуть его самого, трудно было представить. Я бы вырвал ему кадык только за то, что в своих фантазиях он ее имел.
Руслан не поверил своим ушам в тот момент, когда я поставил его перед фактом. Угрожал, вопил, потом пьяно расхныкался. Юристы уже шепнули мне, что после разрыва партнёрства он останется образно говоря с голым задом, но это не могло поколебать моего решения.
На вечеринке я объявил не об открытии филиала стрит-фуда, а о разрыве партнёрских отношений. Бойко перед камерами держался, правда, перебрал с виски. На следующее утро его молодая супруга попала в реанимацию с переломом ребра и многочисленными ушибами.
Моя ненависть к этому е**ану выросла в геометрической прогрессии. Я прекрасно понимал — не падала с лестницы супруга, по крайней мере без посторонней помощи. Он постоянно срывал на ней всю свою ярость. Где были мои глаза, когда я соглашался на партнёрство? Да нигде. Я видел прибыль и ту сферу, которая меня манила. Человеческие качества совладельца значения не имели, мне с ним не детей крестить. Только Бойко не понимал значения термина "личностные границы", и в итоге это вылилось в сегодняшний хардкор.
Он ошибся тогда, когда послал меня уничтожить Лейлу. Потому что я бы не тронул женщину даже в том случае, если бы она увела наших лучших поваров. Ошибся и подарил мне встречу всей моей жизни.
Какая ирония судьбы! Все те, кто пытался причинить мне зло, сами того не подозревая вели меня по ухабистой дороге навстречу счастью. Счастью, в которое я до сих пор не мог поверить. Я не только встретил свою любовь, я обрёл сына. Подобный расклад вообще не имел права на существование, но судьба умеет красиво пошутить.
Сначала Слава, потом Бойко. И вот пазл сошёлся. Я обрёл смысл жизни… который сейчас стремительно ускользает. Но я не сдамся. Я вымолю ее прощение. Я сорвусь через все закрытые двери. Оборву все провода и контакты, спутаю десятичные коды и пробьюсь через все блек-листы мира.
Лейла Царская — моя жизнь. Ее сын — моя жизнь. Только вместе до последнего вздоха.
Я слежу за ней. Инвестор собирается ей помочь с рестораном. Ревность душит и сбивает с ног. Я должен был открыть ей ресторан и подарить! И никто другой. Магницкий неплохой мужик, но у меня красная пелена перед глазами, когда он наедине с моей Леей. А я не имею возможности даже подойти к ней…
Она грустна и задумчива. Она словно опустевшая. И мне больно вдвойне. Это я стал причиной ее печали. Я сделал ее осень невыносимой. Как мне все это исправить? Я действительно готов на все.
Иногда я приезжаю и смотрю, как Егор гуляет с няней. Смотрю, не имея права приблизиться. Тоска вырастает до гигантских размеров и срывает крышу. Мне хочется притупить свою боль в алкоголе, но я не имею права. Я не опущу рук. Я добьюсь и точка.
Вот и сегодня… Я поздно узнаю, что Лейла на объекте с Магницким. Вчера было так хреново, что я все же прикончил четверть бутылки старины Джека. Потом разбор полетов на студии, и вот я несусь на всех парусах к "Черной жемчужине".
