Я смотрела на него широко распахнутыми от удивления глазами. Что за абсурд он несёт?
— У вас больная фантазия, — ответила совершенно искренне.
— И всё же ты не удивилась, когда услышала, что твой Вайсес — это мой нерадивый племянник Эвенар.
— Я узнала об этом около двух недель назад. И уж точно была не рада такому открытию. Клянусь.
Герцог перевёл взгляд на стоящего рядом полицейского, который явно был менталистом. Тот кивнул, подтверждая, что лжи в моих словах нет.
Увы, его светлость всё равно не поверил.
— Вот смотрю в твои честные глаза и вспоминаю твою мать. Та тоже изображала невинную овечку, всё клялась в любви к Эмбрису, говорила, что стала жертвой чужого коварства. И у неё тоже стоял хитрый ментальный щит, который далеко не с первого раза удалось обойти. Зато потом открылось море интересных фактов, а красавица Вероника отправилась под суд.
Он говорил о моей маме с таким пренебрежением, что я просто не выдержала. Злость внутри всколыхнулась настолько, что напрочь заглушила и страх, и здравый смысл.
— Не смейте поливать грязью её имя! — рявкнула я, совсем растеряв страх. — Она была виновата только в том, что полюбила не того!
Он посмотрел на меня с высокомерным удивлением, как кот на мышь, решившую что-то пищать ему в лицо, и спокойно ответил:
— Она была виновата в том, что решила обманом стать королевой. Она встёрлась в доверие к Эмбрису, использовала средство, заглушившее действие его артефакта, защищающего от нежелательных последствий близости. А когда удостоверилась, что беременна, просто пропала из дворца. Жила в доме идейного лидера заговорщиков. И пока она вынашивала своё чадо, на королевскую семью совершили несколько покушений. Последнее, самое масштабное, едва удалось предотвратить. Напавшим на королевское крыло дворца приказали убить всех, кроме юного принца Эркрита. Да и то он нужен был им только на время, пока не подрастёт твой братец. Именно Эльнара они собирались посадить на трон. А твоя матушка стала бы при нём регентшей. И по-твоему, она ни в чём не виновата?
Я сглотнула. В голове никак не желали укладываться его слова. Верить им совсем не хотелось. Ведь мама не могла такое сделать. Не могла!
— А когда заговор раскрыли, леди Шитарская спряталась, тихо родила и отдала сына в семью торгашей-простолюдинов, — продолжил лорд Литар. — Возможно, мы никогда бы не узнали о его существовании, но Судьба распорядилась иначе. И вот теперь история повторяется. Ты спишь с наследником престола. Тоже рассчитываешь забеременеть? Тоже думаешь, что твой ублюдок сможет претендовать на трон?
В его словах было столько яда, что и не передать. Он смотрел на меня, как на ничтожество, как на гадюку, которую он успел поймать до того, как она кого-то укусит. И что хуже всего, он явно был уверен, что творит правое дело.
— Наши отношения с Эвенаром вас не касаются, — ответила я ровным тоном.
— Пока я глава департамента правопорядка этой страны, меня касается всё.
— Так и в чём меня всё-таки обвиняют? В том, что моя мать когда-то совершила глупость?
— Вы, дорогая леди Скафл, задержаны по подозрению в заговоре против короны. Так же нам известно, что вы являетесь участницей Теневых Игр, устроенных при личном содействии короля карильской преступности по прозвищу Гиро. Более того, есть информация, что вы его протеже. Я даже допускаю, что вы сами не были в курсе того, что Мико Вайсес и Эвенар Карильский одно лицо. Но вас явно подталкивали к сближению. Думаю, именно для того, чтобы в итоге получить трон.
— Бред какой-то, — вздохнула, отведя взгляд в сторону.
Посмотрела на серые стены допросной комнаты, на стол, где лежал кристалл записи, фиксирующий всё происходящее. Обратила внимание на небольшое окошко под потолком, за которым сияло тусклое зимнее солнце. А в голове сами собой складывались кусочки общей картины.
Я вспоминала начало нашего общения с Мико, задания, которые нам словно случайно каждый раз выпадало выполнять вместе. Нас с ним даже на один остров отправили. Но могли ли организаторы знать, что там нас вынудят пожениться? Увы, могли. Более того, им вполне по силам было самим всё это подстроить.
Боги, но как же так? Неужели мы просто стали пешками чужой игры?
Но если это действительно правда, то мне даже страшно представить, что будет дальше. Меня хотят использовать? Как? Для чего?
— Вижу, девочка, ты начинаешь понимать всю тяжесть собственного положения, — по-своему расценил мою реакцию лорд Литар. — Поверь, я не желаю тебе зла. Но мой импульсивный племянник ни за что не поверит, что его обвели вокруг пальца. Потому мне нужны доказательства. И они есть, просто их нужно извлечь из твоей очаровательной головки. А для этого ты должна убрать ментальный щит.
Сложись всё иначе, я бы так и поступила. Показала, что мне нечего скрывать. Открылась бы для любого менталиста. Вот только стоит мне пустить кого-то в своё сознание, и они сразу поймут, что мы с Эвенаром женаты. Более того, прошли через тёмный свадебный ритуал. И тогда этот борец за безопасность королевской семьи просто по-тихому меня придушит, сделав любимого племянника счастливым вдовцом.
— Нет, — ответила, глядя ему в глаза. — Не уберу.
Лорд Литар одарил меня долгим тяжёлым взглядом и, поднявшись со стула, неспешно направился к двери.
— Уверена?
— Абсолютно, — заявила я.
— Уберёшь, — спокойно сказал он. — И уже сегодня к вечеру. Думаю, долго ждать не придётся.
Потом повернулся к менталисту и приказал:
— Доставь её в сорок девятую камеру и проверяй каждые четыре часа. Как сломается, дай мне знать.
Когда за герцогом закрылась дверь, полицейский посмотрел на меня с сочувствием, отстегнул от стула и вывел из допросной комнаты. Я всё это время молчала, боясь задавать вопросы. Ведь меня явно вели в какое-то жуткое место. Спасибо, хоть не били и не пытали, но, чувствую, до этого тоже может дойти.
Но как же мне быть? Ясно, что отсюда я смогу выйти или с Эви, или никак. Потому что если позволю влезть в свою память, то меня уже никогда не выпустят.
До камеры пришлось идти долго. Мы несколько минут спускались по крутой лестнице и, по моим ощущениям, оказались очень глубоко под землёй. Здесь в коридоре горел единственный факел, а камер насчитывалось немало.
— Знаете, как Карильские иногда казнят неугодных? — проговорил мой конвоир, открывая массивную железную дверь с малюсеньким решётчатым окошком.
— Нет, — внутренне холодея, ответила я.
Он подтолкнул меня за порог, быстро осмотрел тёмную каморку и захлопнул створку. А когда в замке снова проскрежетал ключ, я услышала ответ, который прозвучал, будто говоривший шептал мне на ухо.
— Они просто забывают их в этих подземельях.
Я долго слушала, как удаляются его шаги. Стояла посреди камеры, тщетно пытаясь увидеть хоть что-то. Свет факела сюда почти не попадал, потому пришлось буквально двигаться наощупь. Было дико страшно, темнота давила, пахло сыростью и жутью, но я упрямо старалась держать себя в руках. Шептала, что это ненадолго, что скоро Эви начнёт меня искать и обязательно найдёт, мне просто нужно продержаться до его прихода. Я же боевой маг, мне по статусу не положено бояться каких-то там подземелий.
