Открылась дверь, заглянула подруга.
– Ты идешь? А то я там скуча-аю, – многообещающе протянула она.
– Пошла вон отсюда! – грубо выкрикнул Аржо. – Я занят. Освобожусь – приду. Сгинь.
Подруга фыркнула, но дверь закрыла молча, ничего не ответила. Привыкла, наверное. Впрочем, за такие бабки, какие он ей выдает, и не к такому привыкнешь.
Пора звонить Мародеру. Только нужно настроиться и сосредоточиться. Подготовиться как следует, момент-то ответственный.
– Москвичи улетели, – сообщил Аржо, пытаясь контролировать голос, чтобы не выдать нервозности и напряжения. – Но Веденеева как следует потрясли.
– Два часа – это, по-твоему, много? – язвительно осведомился Мародер.
Он всегда, еще с зоны, вел себя так, словно Аржо на три порядка глупее. Аржо всегда принимал это как должное, но сейчас почему-то разозлился.
– Не два часа, а намного больше, – он повысил голос. – Они потом еще раз приходили. Сначала вышли, о чем-то совещались, потом вернулись. Похоже, Веденеев рассказал им много интересного.
– Ага, о своей тяжелой жизни, – равнодушно откликнулся Мародер. – О том, как он таких, как мы, перевоспитывал, живота не щадя.
Аржо слушал внимательно. Так внимательно, что уловил в словах и в тоне собеседника нечто совсем не похожее на равнодушие. Врет Мародер, прикидывается незаинтересованным, думает, Аржо совсем тупой. Сам же говорил, что визит москвичей к Веденееву – скорее плохо, чем ровно, а теперь делает вид, что ему фиолетово. Было бы фиолетово – он бы вообще в голову не взял, что какие-то столичные частники в его родной город приехали. Мало, что ли, людей туда-сюда ездят? И уж тем более не стал бы денег предлагать в счет списания долга. Нет, крутит что-то Мародер, точно крутит, темнит. Пора начинать атаку.
– Мне этот Веденеев еще тогда не нравился, – заявил Аржо. – Мутный он был тип, опера все у него на подсосе сидели, он им инфу сливал.
– Операм все сливали. И ты тоже.
Все еще изображает спокойствие, а голосок-то дрогнул. «Зацепил я тебя, – злорадно подумал Аржо. – Надо быстрее крутить дальше, пока ты не опомнился».
– Я слыхал тут по случаю, тема такая нарисовалась, в общем, менты себе кусок бюджета отгрызли, чтобы платить бывшим сотрудникам, которые сдают свои источники. Сам знаешь, у них в ментовке бардак и постоянные внутренние войны, информационные связи давно нарушены, преемственности нет. Теперь вот спохватились. Особенно по малолеткам шустрят. Кто двадцать лет назад был малолеткой, тот теперь в силу вошел, многие в авторитете, а кто и в политику двинул, компра на них не помешает. Сечешь, к чему я веду? Веденеев-то как раз из таких, кто может много полезного рассказать.
Про разрушение информационных связей и преемственности Вайс без конца талдычит, даже дебил выучит. Все остальное было, конечно, наспех состряпанной лажей, но достаточно правдоподобной, чтобы заставить в первый момент вздрогнуть.
Мародер молчал. И не поймешь, то ли скучно ему слушать про такое, то ли страшно.
– Вот и из Москвы к нему приехали поэтому. Ментам в открытую соваться резона нет, они частников наладили, своих бывших коллег, а киношник этот, Латыпов, вообще не при делах, он с любовницей приехал за компанию.
– С любовницей?
– Ну да, с одной из этих баб. Мне человечек мой сказал, который на вокзале их встречал. Говорит: видно невооруженным глазом. Так что Веденеева они вытрясли до основания, можешь не сомневаться. И вообще Веденеев…
– Заткнись! – вдруг проорал Мародер. – Достал уже! Сделай так, чтобы я больше этого имени не слышал! Никогда!
– Как скажешь, Мародер, – с улыбкой ответил Аржо. – Доброго тебе здоровья и спокойной ночи.
Ну вот и хорошо. Он положил телефон на стол, нажал кнопку диктофона, чтобы отключить запись. Теперь можно сделать все, что нужно, и потребовать у Мародера очередную финансовую поблажку. Основания? Уже есть. И не отвертится.
Каменская
Их с Зоей места были в салоне эконом-класса, Латыпов, как настоящий барин, взял себе билет в бизнес-класс, и теперь его кресло пустовало. У Насти сердце кровью обливалось, когда она смотрела, как длинноногая Зоя пытается устроить конечности в невообразимо узком пространстве между своим сиденьем и спинкой впередистоящего кресла.
– Давайте попросим бортпроводников пересадить вас на место в бизнесе, – предложила она. – Все равно же оно оплачено. Надо было мне сразу сообразить и еще на посадке договориться!
Но Зоя отказалась пересаживаться.
– Не переломлюсь. А вот жена моего сына наверняка согласилась бы. Более того, еще и селфи сделала бы с хорошим обзором, чтобы точно было видно, что бизнес, и тут же в «Инстаграме» разместила бы с соответствующим комментом.
Опять «жена сына»! Может, перестать уже стесняться и спросить?
– Вы правы, – ответила Зоя с усмешкой. – Я благодарна ей за то, что она делает Женю счастливым, поэтому терплю молча. Но именно терплю. У нас с ней непримиримые идеологические разногласия.
– В политических вопросах?
– Если бы! В политике любая позиция имеет право на существование, о ней можно спорить, не переставая уважать оппонента. А то, что делает… – Зоя запнулась на мгновение, – что делает жена сына, это потворство саморазрушению. У меня к этому такое же отвращение, как к наркоторговле. Но она этим зарабатывает, к сожалению. И основную часть работы может выполнять удаленно, что также немаловажно для кормящей матери.
– Господи, да что ж такого страшного она делает?
Включилась громкая связь, и им пришлось прерваться, чтобы не перекрикивать мерное оглашение правил поведения «в целях безопасности полета» и порядка использования кислородных масок. Наконец динамик щелкнул и умолк, самолет подрулил к взлетной полосе, бортпроводники уселись на откидные сиденья.
– Так что про жену сына? – настойчиво спросила Настя, опасаясь, что Зоя уже забыла вопрос и не собирается отвечать.
– Она зарабатывает на обмане. На тупом и бессмысленном вранье. И хуже всего то, что на такое вранье есть спрос, причем очень высокий. Она – дизайнер-реквизитор для фейк-фото. Это один из множества сайтов, на которых можно заказать арендную фотосессию. И еще делает сайты для тех, кто торгует брендовыми упаковками. Пакет от Шанель – до трехсот пятидесяти рублей, если нетронутый, а от Луи Виттона – до пятисот пятидесяти и даже дороже, цена зависит от размера. Если бэушные – то существенно дешевле, можно рублей за пятьдесят приобрести. Покупаешь на сайте такой пакет, кладешь в него три майки, купленные на распродаже или в секонд-хенде, и фотографируешься, типа ты только что отоварилась в «Луи Виттоне» и идешь домой с покупками, счастливая и довольная. Выкладываешь фотки и собираешь лайки и завистливые комменты, мол, с ухажером повезло, денег на шопинг не жалеет, ну а как иначе, ведь ты такая красавица. Самое противное, что девочки, которые видят эту фотографию, прекрасно знают, что пакеты можно купить без проблем, и сами точно так же поступают, но в комментах никто об этом даже не заикается. То есть они приняли правила игры – не жить в реальном мире, а поселиться в мире фальшивом и выдуманном и изо всех сил делать вид, что этот выдуманный мир – настоящий.
